Гренвилл не участвовал в войне и революции, Амелия была уверена в этом. Он почти никогда не просматривал газет, тогда как их заголовки буквально кричали о последних событиях во Франции или официальных заявлениях, сделанных Питтом либо его военным министром Уиндхэмом. Амелия никогда не замечала, чтобы в какой-либо комнате лежала ежедневная газета со статьями о революции и ее влиянии на общество и Великобританию. А еще Гренвилл никогда не касался в разговоре темы войны. Другие могли подумать, что это странно — все вокруг только и твердили, что о войне, — но только не Амелия. В конце концов, думала она, леди Гренвилл умерла совсем недавно, и у Саймона было полно забот.
Джулианна была права. Амелия слишком погрузилась в проблемы его семьи, слишком привязалась к его родным. Она так беспокоилась о них и о нем… Но Гренвилл не играл с ней. Не использовал недавнюю трагедию, чтобы завлечь ее в свои сети. Даже предполагать такую ужасную вещь не следовало!
Чайник закипел. Несмотря на возражения Мэгги, Амелия сама налила кипяток в заварочный чайник. Слуга взял у нее поднос с чайником, чашками и блюдцами и направился в столовую. Амелия последовала за ним.
Войдя в комнату, она увидела, как оба мальчика с большим аппетитом поглощали свои десерты. Тарелка Гренвилла осталась нетронутой.
Амелия знала, что он равнодушен к сладкому, но, когда подали чай, спросила:
— Вам не понравился десерт, милорд? Может быть, вам принести что-нибудь другое?
Гренвилл откинулся на спинку стула, его взгляд медленно блуждал по лицу Амелии.
— В данный момент меня все устраивает, — ответил Гренвилл и расплылся в улыбке. — Спасибо за еще один восхитительный ужин.
Амелия улыбнулась ему в ответ.
— Это — все, — сказал Гренвилл слуге. Тот поклонился и вышел из комнаты. Гренвилл перевел взгляд на сыновей. — Вы свободны, можете идти, если хотите.
Амелия замерла в напряжении, понимая, что, если мальчики уйдут, они с Гренвиллом останутся наедине. Джон и Уильям почти одновременно выскочили из-за стола. Джон бросился к Амелии, а Уильям сказал:
— Спасибо, отец.
Амелия погладила Джона по голове, тогда как Гренвилл ответил:
— Не стоит благодарности.
Джон поднял взгляд на Амелию и широко улыбнулся:
— Вы сказали, что расскажете нам сказку. Можете сделать это до того, как мы ляжем спать?
Она замялась. Чтобы рассказать детям сказку на ночь, пришлось бы идти наверх, в личные покои членов семьи. Амелия бывала на верхнем этаже западного крыла исключительно в дневное время, поскольку, разумеется, должна была контролировать порядок в этой части дома. Она улучала время сделать это, когда Гренвилла не было дома.
— Вы хотите рассказать мальчикам сказку или прочитать ее? — поинтересовался Гренвилл.
— Мне кажется, это неудобно, — ответила Амелия, но ее сердце тревожно ухнуло. Неужели она действительно хочет пойти наверх, неужели осмелится подняться туда в столь поздний час? Интересно, а Гренвилл по привычке отправится в кабинет?
— Мисс Амелия придет наверх совсем скоро. Почему бы вам тем временем не подготовиться ко сну? — предложил Гренвилл.
Мальчики, улыбаясь, выбежали из столовой. Амелия нерешительно помедлила, уверенная в том, что Гренвилл хочет остаться с ней наедине, и совсем не уверенная в том, что это будет разумно.
— Вы хотите поговорить со мной? — спросила она, чувствуя, как неудержимо колотится сердце, но стараясь говорить как можно спокойнее.
— Вы никогда не поднимаетесь наверх, — тихо заметил он.
Это был упрек. Амелия не смела поднять глаза и встретиться с мрачным взглядом Гренвилла.
— Это — личные покои. Не думаю, что мне стоит там появляться.
— Я против этого не возражаю.
Амелия знала, что за ужином Саймон пил красное вино.
— Мы ведь пытаемся придерживаться некоторой формальности в общении.
— Вы это так называете? — Ее замечание, похоже, позабавило его. — Вы избегаете меня с тех пор, как застали спящим на диване в моем кабинете.
Что это значило? Ошибки быть не могло: он намекал на случившийся тогда поцелуй.
— Я пытаюсь выполнять свои обязанности экономки. В последнее время вы тоже избегаете меня, так что совершенно понятно: вы действительно ставите благополучие детей во главу угла!
— Полагаю, я сохранял должную дистанцию. Но я не забыл ту нашу встречу. — Он отставил чашку в сторону. — Мне было бы приятно, Амелия, если бы вы почитали мальчикам на ночь. Им необходимо ваше внимание, а их потребности гораздо важнее моих.
Она боролась с собой, пытаясь собраться с духом.
— Благодарю вас. С удовольствием сделала бы это.
— Вы боитесь, что я буду навязывать вам свое общество, пока вы будете у них?
Не успела Амелия притвориться, что это не так и начать все отрицать, как он сказал:
— Я хочу, чтобы вы были откровенны.
— Да, — выдохнула она.
Гренвилл опустил глаза, уставившись на стол.
— Может быть, мне тоже хочется послушать сказку. Только и всего.
Амелия внимательно посмотрела на Гренвилла. Ему так долго отказывали в общении с детьми, и он так отчаянно хотел быть со своей семьей… Возможно, он действительно просто хотел провести еще немного времени с близкими.
Наверное, он был одинок.
Гренвилл внезапно поднялся из-за стола.
— Как прошел ваш визит к сестре?
Амелия глубоко вздохнула, потрясенная собственными мыслями. Она твердо решила пригласить Гренвилла присоединиться к чтению сказки на ночь.
— Я была очень рада увидеться с ней.
Гренвилл встал и обогнул стол.
— И она одобряет ваше решение занять место экономки в моем доме?
Амелия ни за что не призналась бы Гренвиллу, что ее сестра затаила на него злобу.
— Она понимает, почему я заняла это место.
— Насколько я помню, вы очень близки. Выходит, она забыла прошлое? Или простила его?
Амелии не хотелось лгать. Когда она замялась, Гренвилл вскричал:
— О нет! Значит, вы обсуждали прошлое — вы обсуждали меня.
— Я объяснила ей, в какое трудное положение попали ваши дети. Она, естественно, очень беспокоится за них, — твердо стояла на своем Амелия.
— Таким образом, она приняла ваше объяснение того, почему вы заняли это место?
— Разумеется, да.
— В самом деле? Я-то не очень верю, что графиня Бедфордская простила мне мои прегрешения. Если она на самом деле сделала это, я впечатлен вашей силой убеждения, — сказал он и улыбнулся. — И вы жаловались на меня? На мое поведение?
Амелия встрепенулась:
— Я никогда не сделала бы ничего подобного.
— Значит, вы не говорили ей, что порой я веду себя странно, я верно вас понял? Или о том, что вы застали меня во время ночного кошмара?