Бекас повесил телефон и закурил, садясь к себе в машину.
Выбросив окурок в окно, он проследил, как тот, подхваченный вихрем, понесся следом за пролетевшим мимо «БМВ», в котором сидели мрачные мордовороты, строго и обреченно смотревшие прямо перед собой.
Где находилось Коромыслово, он знал. Оставалось только найти Березовую дорогу.
* * *
Шварц находился на спортивной базе «Взлет», в десяти километрах от головного офиса фирмы с одноименным названием в Долготрубном. В три тридцать он получил по телефону свежие распоряжения от Кабачка и обратился к стоявшему рядом с ним Крюку:
— Скажи всем, чтобы быстро собирались и отправлялись в Коромыслово. Кабачок сказал, что там намечается очень серьезное дело и потребуется помощь. Ты, Валдис и Тихоня поедете со мной в Румянцево, будем гасить Салтыкова в его логове.
— О'кей, — ответил Крюк и пошел в бытовку, где сидели остальные.
Всего на базе «Взлета» в этот момент было одиннадцать сотрудников. Все они были опытными оперативниками, близко знакомыми со стрельбой, смертельной опасностью и военными действиями. На базе имелся хорошо замаскированный арсенал, в котором можно было найти множество эффективного и дорогого оружия. Вход в арсенал располагался под бытовкой, и попасть туда можно было только через потайной люк, найти который было весьма непросто.
Через несколько минут дверь бытовки открылась, и оттуда стали выходить крепкие ребята с сумками в руках. Сумки были набиты оружием. Девять человек, имевших при себе пистолеты, автоматы «Узи», гранаты и несколько переносных ракетных комплексов «Оса», расселись по трем машинам. Шварц, сев в «пятерку», за рулем которой сидел Тихоня, сказал:
— Поехали!
Машины покинули территорию спортивной базы «Взлета». Оставшийся в карауле охранник закрыл за ними ворота и пошел в бытовку — пить пиво «Туборг» и смотреть футбол.
* * *
«…в который раз одно и то же.
При всем нашем, не побоюсь сказать, могуществе, после открытой войны, объявленной главой МВД „Оборотням", мы обязаны оставаться в тени. Сейчас для нас важно выждать момент. Слон это понял, слава Богу! Тем самым мы избежали ненужных жертв в наших рядах… Не задавайте глупых вопросов… Конечно, необходимо срочно избавиться от улик… Так пошлите Койота!.. Адрес помните? Или подсказать…»
Глава 17
ЕСЛИ ХОЧЕШЬ БЫТЬ ЗДОРОВ, НЕ СТРЕЛЯЙСЯ!
Въехав в Коромыслово, Бекас снизил скорость и, подъехав к серому кирпичному бункеру с надписью: «Магазин», остановился. Выйдя из машины, он потянулся и подошел к двери этого убогого супермаркета.
Рядом с дверью на ящике сидел местный дед-алкоголик в ватнике и, гордо хмуря брови, смотрел в грядущее. В одной руке он держал бутылку пива, другой — гладил собаку, положившую голову на его колени. И он, и собака — оба они были неизвестной породы и неопределенного возраста.
Из открытой двери магазина несло сложной смесью запахов, и этот замысловатый воздушный коктейль вовсе не был неприятным. В нем угадывались селедка, халва, керосин, черный хлеб, колбаса, пряники, какая-то смазка, в общем — все, что продавалось в лавке. Такое же парадоксально приятное впечатление иногда производит порой запах навоза, прилетающий откуда-то как неожиданное дополнение к деревенским пейзажам.
Бекас с удовольствием вдохнул этот запах деревни и обратился к аборигену:
— Простите, вы не скажете, где находится Березовая дорога?
Сидевший на ящике дед встал, держась за стеночку, качнулся несколько раз, потом утвердился в вертикальном положении и, отцепившись от стены, посмотрел на Бекаса. Собака тоже встала и тоже посмотрела на него.
— Это тебе база нужна, что ли? — спросил он.
— Я не знаю, что там за база, — ответил Бекас, — просто адрес. Березовая дорога, дом 2.
— А там, на Березовой, кроме этой базы, ничего и нету, — сказал дед и снова уселся на ящик.
Собака тоже села рядом и опять положила голову на его колени.
— А что тебе на этой базе нужно? — поинтересовался абориген и приложился в бутылке. — Сколько лет она тут торчит, а что там — никто не знает. Да туда и не попасть. Забор метра три, собаки гавкают…
— Да так, ничего особенного, — прервал его Бекас, — так где она, база эта?
— База-то? — сказал дед. — А вот по этой дороге в лес, и через километр будет. Слышь, дай пару рублей, а то трубы горят, а пивом голову не обманешь.
Бекас щедро сунул ему сотню и повернулся к машине.
Когда он уселся за руль, дед уже протягивал свалившуюся с неба сотню продавщице. В его глазах светилась радость жизни, а собака стояла рядом с ним и виляла хвостом, зная, что ей обязательно достанется кусок колбасы.
Дорога, на которую указал дед, уходила в лес и была извилистой и не очень наезженной. Подумав, Бекас решил не ехать к базе на машине, а спокойно, не привлекая к себе внимания, прогуляться пешочком. Он отогнал машину в сторону, запер ее, закинул на плечо потрепанную сумку, в которой лежал дипломат с пультом, и направился в указанную сторону.
Войдя в лес, Бекас остановился. Он подошел к толстой ели, росшей у самой дороги, приложил руку к теплому чешуйчатому стволу и с удовольствием почувствовал под ладонью мягкую каплю смолы, напоминавшую воск, стекающий со свечи. Поднеся ладонь к лицу, Бекас вдохнул ядреный аромат, и это навело его на неожиданную мысль о том, что в лес надо ходить чаще. Скоро грибы пойдут, взять Олю, Ингу Борисовну, Игорька и на природу…
Выехав за ворота спортивной базы «Взлет», три машины с кабачковскими сотрудниками направились в северном направлении, затем одна из них, в которой сидел Шварц, отделилась и поехала в Румянцево, где расслаблялся в ожидании радостных новостей пахан Салтыков. Он не знал, где сейчас находится Кабачок, а тот, напротив, знал о местонахождении Салтыкова. Владимир Михайлович Губанов всегда был серьезным человеком и уделял должное внимание разведке. Он понимал, что информация — самый дорогостоящий товар. Салтыков же не понимал и не мыслил, а петрил, соображал, рюхал и кумекал.
Задачей Шварца было физическое устранение Салтыкова. К услугам его группы была подробная схема салтыковского поместья, на которой были обозначены все имевшиеся строения, а именно — трехэтажная дача, сарай, кирпичный гараж и баня. Все это умещалось на площади в сорок соток и было окружено двухметровой кирпичной стеной.
Сам Салтыков в это время лежал на животе, и две девицы делали ему массаж. На самом деле массаж они делать не умели, но Салтыков об этом не знал, и их ласковые поглаживания доставляли ему удовольствие. Он был в полной уверенности, что у него собственные массажистки.
Тихоня остановил машину в двухстах метрах от кирпичного забора, за которым в деревянном трехэтажном тереме, построенном с типично новорусским представлением о красивой жизни, находился подлежащий уничтожению объект. Выйдя из машины, четверо стрелков, не торопясь, но и не мешкая, направились к стене.
Шварц, на ходу доставая «вальтер», сказал:
— Вот ведь жаба! У него даже телекамер тут нету. Жлобяра!
— Да, — согласился с ним Крюк, — жадный платит дважды.
— А как насчет охраны? — поинтересовался Тихоня, когда они уже подошли к стене.
— Он отправил всех в Коромыслово, — отозвался Шварц, — ну, может быть, два-три человека тут имеются. Больше — вряд ли.
Но он ошибался, потому что, насколько бы Салтыков ни был глуп, он сильно дорожил своей разукрашенной вычурными татуировками шкурой.
На первом этаже его дорогой избы перед телевизором сидели трое бандитов с пистолетами. Если бы их сейчас увидел Бекас, он наверняка вспомнил бы свои страхи по поводу того, какие люди будут его разыскивать, чтобы отнять миллион.
На экране Майк Тайсон отправлял на пол одного боксера за другим. Фильм назывался «Лучшие бои Майка Тайсона». Эту кассету они смотрели часто и, когда били людей, не готовых к нападению или не могущих себя защитить, старались быть похожими на знаменитого тяжеловеса.