подтвердил старинную истину, что лгать по гаппи куда проще, чем в глаза. Помиримся⁈ И это я говорил о чу-ха, по чьим венам вместо крови струились ненависть и ярость? Я был уверен, что старик никогда не простит оступившегося пасынка, даже если открыто объявит обратное…
— Обещаешь? — Амма даже повеселела.
— Клянусь. — И вдруг накрыло, перемешивая воспоминания прошлого с ароматами паймы, надломив броню, заставив жалеть о словах и поступках. Посмотрев ей в глаза, я добавил, на этот раз без какого-либо обмана: — Что бы ни случилось, хвостик, ты всегда останешься моей сестрой и можешь рассчитывать на помощь.
Однако откровенное признание вдруг оказало на сестрицу эффект, совершенно обратный ожидаемому.
— Ты меня пугаешь, старший брат, — она нахмурилась, отчего надбровная спиралька-украшение серебристо сверкнула. — Причём куда больше, чем когда попросил в долг целую гору денег…
— Эй, малявка, не заставляй меня повторяться — для страха нет причин!
— Может, тогда здоровяку вернуться в Нарост? Я смогу быть там через пару часов, и мы всё обсудим вместе, сисадда?
Я представил нас троих с Нискиричем за церемониальным столом для распития чинги, неспешно обсуждающих случившееся, и чуть не рассмеялся.
— Прости, Амма, не сейчас. Никак не могу, поверь. Очень много дел. Важных.
— У тебя всегда много важных дел…
— Сейчас они особенные.
— Ох, старший брат, какой же ты врун!
— Мы встретимся и поговорим, хвостик, я обещаю. Ты знаешь, что твой братец, хоть и врун, но готов ответить за совершённые ошибки, честно. Только позже.
Её брови сошлись сильнее прежнего, пальцы машинально погладили тонкий шрам, протянувшийся от шеи до подбородка. А затем Амма подалась вперёд так быстро, что зазвенели массивные модные серьги:
— Дурак, теперь ты напугал меня ещё сильнее!
В коридоре раздались осторожные шаги. Пока далёкие, у самой лестницы, но они определённо приближались к моему убежищу.
— Так, сестричка, мне пора идти. Не волнуйся, хорошо? Тискаю за уши, не болей!
И я выключил гаппи за секунду до того, как замок снаружи открыли ключом, а в комнату вошла Ч’айя. Её голову, замотанное в многослойный убор, венчало влажное полотенце.
— В этом доме столько потайных ходов, — утомлённо пробормотала девушка, запирая дверь и прижимаясь к ней спиной, — что мы могли бы жить тут годами, и ни разу не попасться на глаза клиентам Заботливой Лоло…
Речь её была расслаблена и нетороплива, напряжение из плеч исчезло, морщинка на лбу стала почти невидимой. На лице при этом до сих пор лежал такой отпечаток блаженства, что я почти позавидовал банному походу. Кивнул, дёрнул плечом, встряхнулся:
— Может, в другой раз. А сейчас нам придётся оставить гостеприимные покои Чёрных Юбок.
Вынув из шкатулки плоскую кобуру, я расстегнул поясной ремень и начал прилаживать одно к другому. Ч’айя вздохнула, прошла в комнату и устало опустилась на стул Гвоздодёра.
— У нас новые неприятности, не так ли?
— Ну… в каком-то смысле, да.
— Ох, Ланс, а ты нескучно живёшь…
— Премного благодарен, красавица…
— Ты снова пил?
Я замер, так и не вдев кончик ремня в последнюю прорезь; затравленно покосился через плечо. Байши, это не шутки, и все самки Тиама действительно слеплены из единого куска глины⁈
Пробурчал про крохотный глоток, только чтобы прочистить мысли. Вернулся к хитросплетению поясной сбруи. Ч’айя у столика покрутила в пальцах пиалу недавнего гостя, многозначительно хмыкнула, ещё более многозначительно помолчала. Размотала полотенце и ещё раз насухо протёрла волосы.
Гаппи снова подал голос. Постаравшись не измениться в лице, я приготовился попросить прощения за обрыв разговора и заготовил пару фраз для успокоения Аммы. Решил, что обязательно пообещаю всё взвесить, обдумать и, возможно, прямо сейчас ещё раз переговорить с Нискиричем.
Но это оказалась не названная сестра…
На пересыпанном мне свето-струнном слепке виднелся квадратный поднос с шестью аккуратно разложенными пуговицами разного цвета и размера. Завершала картинку лаконичная подпись, заставившая мои кулаки сжаться: «Поможешь выбрать, Нагината?».
Наверное, это и стало последней каплей.
После недавнего разговора с Сапфир волна злости, копящейся на окружающий мир и его распрекрасные сюрпризы, так и не смогла прорвать запруду. Но сейчас все мыслимые преграды лопнули с громким щелчком, будто иссохшая ветка…
Я встряхнулся всем телом, совсем как чу-ха (или как мышь, которую те в шутку почитали своим далёким предком). Да, хвостатые частенько делали так перед принятием серьёзного решения, а сейчас случай выглядел именно таковым.
Закончив цеплять кобуру к ремню, я застегнул пряжку и передвинул «Наковальню» на живот, точно под левую руку. Быстро раскидал нужные вещи между сумкой и рюкзаком, переставил к двери.
Молча передал Ч’айе подобранный с кровати гаппи. Та покорно надела, не возражая и не уточняя, но на меня косясь с лёгкой тревогой. Набросила через плечо собственную сумку, поудобнее умостила внутри шокерный башер.
Она была готова. Сама не знала, к чему именно, но полностью готова. Наконец спросила, негромко и без давления:
— Что ты задумал на этот раз?
— Переходим к резервному плану.
— Как я и говорила?
— Как ты и говорила… но с изменениями.
— Пояснишь?
— Чуть позже.
Убедившись, что ничего не забыл, я вышел в коридор; девушка не отставала. На подходе к известной комнате дверь приоткрылась, и навстречу выскользнул Гвоздодёр. Смерил взглядом, оценил настроение.
— Готовы?
— Готовы. Проведи нас к фаэтону так, чтобы…
— Я помню, терюнаши. Шагай ровненько.
И он первым двинулся к лестнице, прислушиваясь, принюхиваясь, и время от времени давая знак застыть на месте. Позволил беспрепятственно добраться до выхода на первом этаже, осторожно выглянул во внутренний двор уютного дома. Поманил, проводил до фаэтона — Ч’айя первой юркнула на заднее сиденье «Барру».
Поставив увесистую сумку рядом с ней, я прикрыл скрипучую дверцу и повернулся к охраннику Заботливой Лоло.
— Ага! — Гвоздодёр оскалился, откровенно забавляясь собственной проницательностью. — Что на этот раз?
— Новая просьба. Последняя, клянусь!
Я вынул из кармана карту запуска.
— Серьёзно⁈ Яри-яри, пора оформлять лицензию перевозчика!
— Да, ты всё верно понял…
Он забрал (не сразу) протянутый ключ, задумчиво повертел в пальцах. Косой лукавый взгляд будто интересовался, готов ли я снова рискнуть оставить девчонку одну?
Действительно, а готов ли? Совсем недавно, приблизительно сотню тысяч лет назад, я искренне сказал Нискиричу фер Скичире: «Иначе поступить не могу. Веришь?». Сейчас был готов повторить эту фразу и Ч’айе, и нашему новому союзнику с молотком на поясе… Байши, да что со мной вообще не так⁈
— Куда мне отвезти её на этот раз?
— В Пузыри.
— Ты шутишь, терюнаши?
— Ничуть.
— Говоришь про казоку-шин «Диктата Колберга»?
— Ты всё верно услышал, пунчи.
— Погоди-ка, уточню ещё разок: речь про цитадель Хадекина фер вис Кри, так?
— Так. Вас будут ждать. А на мне