Читать интересную книгу Меченый Маршал - Александр Трубников

Брат Анри де Барр скончался в 1215 году в возрасте пятидесяти одного года. Ему на смену пришел капеллан Акры, который получил звание магистра Скриптория, и стал членом Верховного Капитула. С тех пор этот Дом подчинен лишь великому магистру и имеет статус провинции. В обязанности братьев этого Дома входит поиск в Святой Земле древних рукописей, доставка их сюда, в главное хранилище, и перевод на латынь.

Дело это хранится в полном секрете и сопряжено со многими опасностями, ибо некоторые находки, как видишь, хранят большие тайны, крайне опасные для христианского мира. Это единственный Дом ордена, братья которого имеют право во время своих миссий снимать плащи без разрешения своего магистра.

Здесь по традиции всего девять братьев — столько, сколько было по преданию первых тамплиеров. Из них трое никогда не покидают этих стен, и занимаются расшифровкой найденных текстов. Шестеро — возглавляют отряды, которые заняты изысканиями. Один из них, брат Хьюго, недавно погиб в стычке с разбойниками неподалеку от Тира, и несколько месяцев его место вакантно. Тебе оказана большая честь, брат Дмитрий.

Дмитрий медленно приходил в себя.

— Кто написал это письмо, мессир? — спросил он де Фо, поднимая в руке манускрипт.

— Один из старшин иудейской секты ессеев. Теперь, после восьмидесяти лет деятельности Дома Скриптория, мы много знаем о них.

Ессеи просуществовали всего около двух столетий — до и после пришествия Христа. Они жили на северо-западе от Мертвого моря обособленными колониями, и избегали встречи с соплеменниками. Но Храм иерусалимский они посещали и имели представительство в Синоде. Селились они общинами, каждая в особом доме, и имели общий стол.

Жили они как монахи, безбрачно, но принимали и воспитывали чужих детей, а взрослых принимали в свое сообщество после трехлетнего испытания. При приеме, вступающий в орден должен был под страшной клятвой дать обет чтить Бога, быть справедливым ко всем, никому не вредить, быть врагом неправды, сохранять верность властям, достигнув власти не превозноситься, не отличать себя от других особой одеждой и украшениями, обличать ложь и любить истину, ничего не утаивать от других членов общины, и о них ничего посторонним не сообщать, воздерживаться от незаконной прибыли, догматов учения никому не передавать, не употреблять клятвы и верно хранить писания. Как видишь, это очень похоже на монашеский орден.

В отличие от хозяев храма Соломона, ессеи не приносили кровавых жертв, а усердно занимались земледелием, скотоводством, ремеслами, и врачеваньем. Они отвергали войну, признавали лишь общую собственность, отрицали рабство, помогали друг другу, учили, что все они братья между собою. Все потребное для себя они изготовляли сами, избегая сношений с торговцами.

Они много занимались толкованием святых писаний. Моисея ставили непосредственно после Бога, и хулу на него наказывали смертью. Жили они, безбрачно, не потому, что отрицали брак, а потому что считали безбрачие выше брака. Община позволяла своим членам вступать в брак, но как только жена беременела, муж прекращал с нею общение, желая доказать, что взял ее не для удовольствия, а для произведения детей.

Презирая украшения, ессеи не мазались маслом, одежду носили одну и ту же до совершенной ее негодности, но на свои трапезы одевали всегда особого покроя белое платье. Их доходами распоряжались избранные попечители и священники. Ессеи вставали до восхода солнца и не говорили ни о чем житейском. Приветствовав солнце молитвой, они отпускались начальствующими, без ведома которых не позволялось ничего делать, кроме дел милосердия, и подачи пищи голодному, на работы. По окончании трудов купались в холодной воде и садились, надев чистую одежду, в особенном доме, в который вход посторонним запрещался, за трапезу, которая имела вид священнодействия.

Они помогали бедным. Славную смерть предпочитали постыдной жизни. Орден разделялся на четыре степени, по времени вступления, причем одна степень отделялась от другой так строго, что высшие через соприкосновение с низшими становились нечистыми.

Ессеям, особенно глубоко изучившим Святое Писание и приготовленным особыми аскетическими очищениями, приписывали дар предсказывать будущее. Ессеи учили, что душа состоит из тончайшего эфира и заключена в тело, как в темницу, из которой после смерти человека улетает на небо. Для праведной души место вечной жизни — в блаженных полях по ту сторону океана, а злые души вечно мучатся в холоде и мраке. Ессеи верили в предопределение. Мало того. Среди первых последователей Иисуса Христа было много ессеев. И еще они имели сношения с жрецами Египта, той самой Черной Страны из письма.

— Так значит все это правда, Иисус был обычным человеком и не воскресал? И мало того, даже имел ребенка? — тихо спроси Дмитрий.

— Для истинной веры, — очень серьезно ответил де Фо, — не требуется чудес. Доказательств того, что Господь существует и так более чем достаточно. Распятие и воскресение, это красивая легенда, которая стала былью потому, что в нее искренне верит весь христианский мир. Не это важно. Важно то, что ессеи отдавали египетским жрецам тела пророков, которых те мумифицировали и сохраняли. Мы нашли этому множество подтверждений. И среди прочих они хранят тело Иисуса Христа.

Сам понимаешь, что желающих воспользоваться этим знанием в мире более чем достаточно. Мусульманские властители, германские императоры, еретики-катары, стоит им прознать об этом, сделают его многострадальное тело знаменем новой кровавой войны за передел мира. Поэтому Дом Скриптория стоит на страже. Мы копим знания, и ищем то, что не должно быть достоянием толпы.

Во время походов в Египет короля Людовика Святого, после взятия Дамиетты, братья, которые сопровождали в походе французского короля, смогли связаться со жрецами, которые сохранились в долине Нила, несмотря на то, что их народ давно исчез с лица земли. Жрецы, как выяснилось, обладают тем, что нам нужно, но требуют особый знак, который дает доступ к тайне. Поиск этого знака — главная задача Дома Скриптория.

Дмитрий вынырнул из воспоминаний и вернулся к реалиям сегодняшнего дня. Перемирие, заключенное с мамелюками, давало возможность передвигаться коротким маршрутом, минуя восточный берег Мертвого моря, но христианским воинам с оружием в руках, даже тем, кто имел пропуск с печатью самого султана, запрещалось приближаться к Иерусалиму.

Отряд оставил в стороне Иерусалим, и двигался по дороге, ведущей в Яффу. До Аскалона, куда должна была прибыть орденская галера, оставалось три дня пути.

28

Кипр, Ларнака

Взлетно-посадочная полоса начиналась у самой береговой черты, так что из бокового иллюминатора чудилось, что самолет садится прямо в море. Лишь в самый последний момент, когда казалось, будто сейчас они плюхнутся в воду, из-под крыла выскакивала спасительная земная твердь. Дима, не отрывая взгляд от иллюминатора, перевел дух, и в который раз ощупал во внутреннем кармане куртки новый болгарский паспорт. Несмотря на то, что он был заинструктирован своими более опытными товарищами — Сергей-Вованом и Франческо, почти что до потери пульса, он, впервые в жизни путешествуя по поддельным документам, ощутимо мандражировал.

Чтобы отвлечься от тревожных мыслей, он вспоминал последние напутствия, которые получил от Сергей-Вована перед самым отлетом.

«Ты, Димон, короче — говорил он — в отели со звездами не лезь. Возьми по дороге между Ларнакой и Лимассолом какой-нибудь частный „Зеос аппартмент“, а когда будешь границу проходить, то в анкете пропиши пятизвездочный „Фор Сизон“. Киприоты, мля, своих постояльцев в мелких апартаментах на учет не ставят. Поэтому, даже если кто-то прознает, что ты на Кипр прилетел, и на хвост упадет, то хрен тебя найдет через тамошнюю полицию. Мы таким макаром там раньше после дел отсиживались».

«К этому всему — добавил Франческо — сразу же, как устроишься, купи местную связь: телефон и стартовый пакет. Номера в записной книжке телефона не храни, старайся запомнить, а если памяти не доверяешь, то только на компьютере в зашифрованном виде. До того, как все соберутся, в Тродос сам не суйся, и ничего не пытайся узнать. Короче, веди себя, как обычный турист».

«И потерпишь без своих игрушек — завершила инструктаж до тошноты чопорная и деловитая Сельви, которую после заключения „сексуальной конвенции“, нельзя было узнать — отсканированные рукописи из константинопольского командорства я тебе потом привезу».