мне просто хотелось с кем-то быть. Ночи были еще ничего, утро – вот настоящий кошмар. Я ужасно не любила просыпаться утром, когда рядом никого. Со временем тебе просто хочется быть кому-то нужной. Чтобы было с кем позавтракать, сходить в кино и так далее. Я говорила тогда, что играют роль две вещи – насколько он добрый и насколько богатый. Добрый лучше, чем богатый, но как по мне, если не можешь заполучить два в одном и если не достался добрый, выбирай богатого. А иногда мне казалось, что наоборот. И не то чтобы они пачками на деревьях висят, и те и другие, верно?
Сначала Пол показался мне только добрым. Он не был подлецом, как большинство, не доставал всякой хренью, ну ты понимаешь. Потом я поняла, что он еще и богатый. У него была яхта (тогда еще только одна), и он сказал: «Слушай, приезжай на пару недель, позагораешь, отдохнешь», – и у меня не было аргументов против. Приехав, я не могла найти причин уезжать обратно. Примерно в это время я и узнала, чем он занимается.
Некоторое время я работала на яхтах. На большинстве из них два-три человека команды и кок. Конечно, здесь яхты возят контрабанду, странно, если бы этого не было, и команда прекрасно знала про его делишки, им отстегивали процент, ему ведь были нужны доверенные люди. Я выступала в роли кока; не стоит и говорить, что я ни черта не знала об этом, только то, что это не похоже на обычную готовку, но как-то научилась. Сначала я дико страдала от морской болезни, думала, все кишки выблюю, но, сдается мне, если приспичит, привыкаешь ко всему, особенно если ты посреди океана и выход только один – за борт.
На яхтах работало много девочек, на обычных тоже, хотя заранее никогда не знаешь, какая попадется. Быстро приучаешься не спрашивать, что у них в трюме. Владелец яхты рассчитывает, что ты будешь с ним спать; не нравится – можешь отчаливать. Правда, с арендаторами я никогда не соглашалась, это не входило в контракт. И это их дико бесило, кстати. Они думают, раз у них яхта напрокат, то и все, что на ней, – тоже. Может, я и продаюсь, но точно не сдаюсь в аренду. «Ладно, сколько?» – спросил один, тот еще козлина. Какой-то там супер-пупер юрист. «У тебя столько нет», – говорю. «Странно, а выглядишь красивой дешевкой», – говорит он. «Может, я красивая, но не дешевая», – отвечаю. Как юрист: платишь ему за новый опыт.
В общем, несколько ходок в месяц, даже одна – и на это можно было жить. В остальное время я жила с Полом. Или как это называется. Да, мы спали в одной постели, но чего-то в нем не хватало, я чувствовала, что живу с тем, кто вечно отсутствует, понимаешь? Ему было все равно, чем я занимаюсь, он не возражал, что бы я ни делала, – другие мужчины, что угодно, лишь бы его это не касалось. В глубине души ему было просто наплевать. Знаешь, как о нем говорят местные? «Он в сделке». Имеется в виду – с дьяволом, бизнес тут ни при чем. Они так говорят обо всех одиночках.
Единственное, что его возбуждало, это риск, насколько я успела заметить. Время от времени он пускался в весьма опасные авантюры.
Например, через пару месяцев после моего приезда сюда случилась та жуткая история с Марсдоном. До того, как он сбежал в Штаты. Он тогда жил с одной бабой, и вот как-то возвращается он домой, а она в койке с одним из его кузенов, не помню, с кем именно. Да не важно, если хорошенько покопать, все тут оказываются родней.
Короче, Марсдон ее избил. А как иначе, над ним бы потешались все мужчины острова, да и женщины тоже. Это ожидаемые последствия за «плохое поведение». Но он слишком далеко зашел, заставил ее раздеться догола – не то чтобы она была одета, когда он ее застукал, – и укутал с ног до головы коровьим вьюнком. Он вроде крапивы, такое можно сделать только с тем, которого ненавидишь до печенок. А потом привязал к дереву на заднем дворе, рядом с муравейником – с кусачими муравьями. Он сидел в доме, пил ром и слушал, как она кричит. Оставил ее там на пять часов, пока она вся не раздулась, как шар. Ее много народу слышало, но никто не попытался помочь, потому что, во-первых, у него была репутация безбашенного, а во-вторых, дело-то семейное, а тут считается, что никто не должен в это влезать.
Пол узнал об этом, заявился к нему во двор и перерезал веревки. Так здесь не принято. Все ждали, что сделает Марсдон, но тот бездействовал. И с тех пор он ненавидит Пола. Немного позже он уехал в Штаты и попал в армию, во всяком случае по его словам. Лучше бы там и остался.
Пол не знал эту женщину, и благородство тут ни при чем, насколько я понимаю. Он поступил так, потому что это было рискованно. И забавно. Забавно, ничего не скажешь. Никогда не угадаешь, когда он выкинет очередной номер. Бывает, моешь волосы, посмотришь в окно – а он качается на дереве, мать его, Тарзан хренов. В этом отношении Пол сущий мальчишка. Он всегда твердил, мол, я знаю, что делаю, но, сдается мне, когда-нибудь он заиграется, и это плохо кончится.
В том числе поэтому я перестала работать на его яхтах. Слишком отчаянно он рисковал.
Товар идет из Колумбии, на большегрузах. Для правительства это лишь один из многих источников притока денег. И никто ничего не может сделать, а когда корабль уже в открытом море – тем более, разве что захватить его. Некоторые и пытались, но теперь это стало опасно: они отстреливаются. Штаты знают, на каком корабле товар, они отслеживают все по спутнику и могут проследить путь большегруза по звуку двигателя; так что прямым путем попасть в Штаты они не могут. Так они везут все сюда, на один из островов, перефасовывают, закладывают в яхты или частные самолеты, которых все больше и больше, и отправляют в Майами или, может, через Виргинские острова. Трафик пытаются контролировать не только Штаты и Куба. Есть третий участник – мафия, и они тратят на это больше денег. Это же гарантированный многомиллионный бизнес, так что они могут купить себе стопроцентное лобби в Вашингтоне, лишь бы его не легализовали. Никто этого не хочет, иначе каждый будет выращивать траву у себя во дворе, и рынок обвалится.
Эллис никогда