изгнанными с Хонсю, как, впрочем, и с Кланами Хоккайдо, — счёл я необходимым поделиться с генералом кое-какими изменениями во внутренней политике Японии, — После того, как я при помощи Айти Фукуи поменял руководство у выходцев с Хонсю, они стали на порядок сговорчивее и обещают собрать не меньше восьми тысяч экипированных бойцов под свои знамёна. Награды и ссылки, как кнут и пряник, благотворно подействовали и на Кланы Хоккайдо. Впрочем, как и победа при Цусиме. У них появилось желание поучаствовать в нашей кампании. Обещают ещё шесть — семь тысяч бойцов. Примерно, через месяц они должны быть готовы.
— Надо же, как карты удачно легли, — пробормотал генерал, по-свойски интересуясь содержимым моего бара, — С вашего разрешения, князь, — приподнял он одну из облюбованных бутылок, оказавшуюся, к полному моему удивлению, не коньяком, а лёгким крымским вином.
— Валяйте, — махнул я рукой, — Хоть особого повода и нет, но бокал вина перед ужином не помешает.
— Повод? Повод мы завсегда найдём, — ловко орудуя штопором, ответил генерал. Он разлил вино и через стол пододвинул мне один из бокалов, — Давайте выпьем за наместника Его Императорского Величества на Дальнем Востоке.
— Первый раз слышу о такой должности. И кто у нас удостоился? — взял я бокал в руки.
— Я, — как-то очень запросто произнёс генерал, — А ещё пожалован контр-адмиралом, с повышением армейского воинского звания до генерал-лейтенанта.
— Ну, ни хрена себе! — вырвалось у меня, когда я осознал масштаб новости.
— Точно так же я сам сказал, — с каким-то чувством внутреннего удовлетворения отозвался Алябьев и отсалютовал мне бокалом, — Слово в слово.
* * *
В жизни всем везёт по-разному. Кому-то достаются альпийские луга, кому-то земляничные поляны или просторы океана, а у меня первый "урожай" рения дали вонючие и крайне опасные фумарольные поля.
Наконец-то у меня появились излишки этого очень редкого металла, который впору считать поистине волшебным. Как мы только не изгалялись, но без рения получить качественную жаропрочную сталь так и не смогли.
Предкам проще было. У них на сталелитейную промышленность работали десятки институтов и тысячи учёных, а у нас на всю Империю всего четыре приличных лаборатории, занимающихся металлами и всего два специализированных факультета в Высших технических учебных заведениях.
Короче, без рения нам надёжный реактивный двигатель не сделать. И если раньше я, словно скряга какой, трясся над каждым граммом рения, и никак не мог решиться потратить лишнее, то нынче жизнь наладилась.
Пожалуй, теперь можно замахнуться на целую серию небольших реактивных двигателей. Тех самых, которые давно и терпеливо ждёт Артемьев, периодически намекающий мне на то, что к изготовлению наборов для самостоятельной сборки самолётика BD — 5J у него в принципе всё готово и даже задел по составляющим его производства из алюминиевых сплавов уже имеется. У меня вроде тоже к оснастке для изготовления деталей для этих наборов должны были приступить. Надо проверить. А то я распоряжение на инструментальный завод отдал, а сам о нём не напоминаю и не интересуюсь. Не дело.
И, казалось бы, ну, какое мне дело до маленького самолётика, когда вокруг такие дела творятся, а геройствовать можно и вовсе не по разу в день?
Всё дело в пилотах самолётов. К примеру, у Артемьева уже четыре новеньких бомбардировщика готовы, да и самолёт — разведчик мне так нужен, что спасу нет, но вот беда — нет подготовленных лётчиков и штурманов. Так что стоят пока самолёты в ангарах и ждут экипажи. И если в этот раз Киякин обещает в июне выпустить десяток пилотов и штурманов, то следующий выпуск его лётной школы придётся ждать три, а то и четыре месяца.
Нужен, очень нужен простой и недорогой самолёт, на котором сотни юношей и девушек будут учиться покорять небо.
Пилоты нужны, как воздух!
Глядя в будущее, важность авиации переоценить сложно, особенно мне, князю, связавшему свою судьбу с самой дальней окраиной Империи и далёкой непонятной страной под названием Япония.
* * *
Сахалин. Двадцать пятое мая 212 года от Начала. Новый сталеплавильный завод.
— Мне кажется, или здесь будет работать намного меньше людей, чем обычно? — спросил я у жены, оглядываясь по сторонам.
Если бы не пара кучек зрителей, наблюдающих за подготовкой к пуску, то в цехе очень малолюдно. Те сталеплавильные заводы, на которых я уже побывал, выглядели иначе. Там народа прилично сновало. Новый цех больше похож на очень большую лабораторию. Два ряда печей, с проложенными между ними рельсами. Стальные нитки крановых путей под сводом, и очень много света.
— Мы максимально избавлялись от ручного труда. К тому же, ты сам сказал, что лимитами электроэнергии мы не ограничены, — отозвалась Светлана, глядя, как в загруженную печь аккуратно опускают графитовые электроды.
— Тут, под нами, такой Источник Силы, что можно ещё десять таких же цехов построить, — топнул я ногой по бетонному полу.
— И построим. Обязательно построим. Потихоньку-полегоньку, глядишь, и введём полный цикл, — довольно прогудел профессор Гржум-Гржимайло, позавчера прилетевший на пуск завода, — А пока только рельсы и лист будем понемногу выкатывать. Но цех-то и вправду, как картинка получился. Такой и немцам показать не стыдно.
— Я чего-то не знаю? — приподнял я брови, поворачиваясь к Светлане.
— Чего именно, милый, — ухватила она меня за руку, отводя немного в сторону, и заглядывая мне в лицо честными-пречестными глазами.
— Откуда вдруг рельсы взялись и из каких таких излишков стали мы их делать собираемся?
— А, с этим всё просто. Нам один знакомый из Министерства финансов подсказал, что у них на следующий год запланированы средства на постройку железной дороги между Хабаровском и Владивостоком. Говорил, что это решение по личному распоряжению государя приняли.
— Угу, вот просто так, взял и подсказал, — недоверчиво посмотрел я сверху вниз на супругу.
— Я тут ни при чём. Он у нас в консультантах уже не первый год. Да, приплачиваем понемногу. Зато мы всегда на шаг впереди конкурентов, — тут же открестилась жена от своего непосредственного участия, — Через пару месяцев Министерство железнодорожных сообщений тендер объявит. Ну, не через всю же Россию нам рельсы доставлять. Они вдвое дороже станут.
— И сколько теперь стали этот цех выплавить может? — уже другими глазами посмотрел я на ряды электропечей.
— Это пятитонные печи. Время плавки у них в среднем четыре — четыре с половиной часа,