что это последнее, что у меня есть. Максим купил билеты на фирменную электричку до Москвы, и мы отправились на перрон, не успев даже перекусить в ближайшей пирожковой. Максим выругался матом и сел на ближайшие свободные места. Я тоже была вконец измотана и голодна, но виду не подавала. Я за все время путешествия не видела его таким.
– Поедим в Москве, успокойся, – тыкнула я его в бок.
На что он еще раз выругался и уставился в окно. В ответ я молча поднялась с места и пошла в туалет. У меня жутко болела голова и немного мутило от жары и голода. Пройдя пару вагонов, я нашла нужную дверь. Посмотрела на себя в зеркало. Красная физиономия и такие же красные глаза, не выспавшиеся и уставшие от жаркого солнца. Холодная вода немного привела меня в чувство. Еще раз умыв лицо, я намочила волосы и шею. Прохлада из форточки сразу меня приободрила, и я, уже счастливая, вернулась на свое место. Всю дорогу до кафе мы почти не разговаривали. Полтора года назад я впервые встретилась с Максимом в этом кафе. Мы хотели вспомнить былое и еще раз там поесть. «Оранжерея» – так называлось место, в которое я позвала Ивана, моего давнего друга, и Мишу, своего поклонника из группы. Только сидя здесь за холодным от работающего кондиционера столом, я почувствовала себя дома. Наконец‑то больше не придется стопить машины, вдыхать сигаретный дым, недоедать и спать в палатках. Все наше путешествие казалось странным стечением обстоятельств.
Я, решившая проехать всю Россию на поезде, и Максим, променявший Грузию на путешествие со мной.
Получив сообщение от Миши, что он будет через пять минут, я спустилась на улицу и облокотилась о стену дома. Путешествие казалось сном наяву, о котором придется сейчас рассказывать, как о чем‑то реальном. Мишу я узнала сразу, и мы крепко обнялись, словно старые друзья.
– Рад тебя видеть, – сказал он.
– И я, – сказала я и прижалась к его груди еще сильнее.
Я всегда радовалась встрече с людьми, которые не боятся долгих объятий. Они не разъединяют руки, почувствовав прикосновение, напротив, обнимают еще крепче. Такие люди кажутся теплее и добрее, нежели те, кто сразу отстраняется, едва прижав к себе. Я даже пришла к странному выводу, что если спустя минуту человек по‑прежнему тебя обнимает, значит ему можно доверять.
Пока мы прохлаждались снаружи, Максиму уже принесли большую мясную пиццу, и он с явным удовлетворением ее уплетал, почти не пережевывая. Я вернулась на свое место рядом с Ваней, а Миша сел напротив, рядом с Максимом.
– Съездили, как я смотрю, вы хорошо. По твоим глазам вижу, – начал Ваня.
Мы с ним были знакомы уже пару лет, и у нас сложились взаимоотношения как у брата с сестрой с очень большой разницей в возрасте.
– Да я, как смотрю, тебе и рассказывать ничего не надо. Раз и так все видишь, – подмигнула я.
Мы ели пиццу и попутно обсуждали сложности в путешествии под вечные комментарии Вани.
– И надо было такой рюкзак на себе тащить! Я вот на год в Испанию по работе еду, и мне не нужно много. Лишь пара вещей и документы.
– Ну, ты у нас опытный путешественник, не то что мы, —
откусывая огромный кусок пиццы, сказала я.
Максим рассказывал, а я уплетала пиццу. Когда принесли еще одну, с ананасами, я поморщилась, но не отказалась. Мы выпили по кружке горячего чая, и Ваня, вдруг засобиравшись, встал из‑за стола, сказал, что ему надо идти. Завтра рано утром он уезжает. Мы обнялись и попрощались. Я села дожевывать пиццу, а Максим продолжил свой рассказ уже одному Мише.
– А вы не поругались в дороге?
– Нет, – буркнула я, сверля глазами Максима.
– Просто она злится, когда кушать хочет, – улыбнулся Максим.
Я опустила глаза. Я почувствовала себя виноватой, что, бывает, злюсь по пустякам. Ведь мы с Максимом проделали этот путь вместе. От начала и до конца. Если бы не он, то не было ни путешествия, ни этой книги.
– Ну ладно, ребят, вы не ругайтесь только. Вон сколько вместе трудностей преодолели. Пошли уже потихоньку, а то мне еще ехать до дома надо.
И мы не спеша пошли. Миша проводил нас до электрички, и я позвонила отцу. Он сказал, куда ехать. Положив трубку, мы поспешили на перрон. Толпы людей, гремя чемоданами, взбирались по лестнице, таща за собой непосильную ношу. «И зачем им все эти вещи?» – думала я, вспоминая, как мы жили два месяца, имея по минимуму всего в рюкзаке.
Я смотрела в темную даль, где должна была с минуты на минуту появиться электричка. И совсем не верила, что скоро окажусь дома. Будет каждый день еда на столе, ванная и туалет, удобная кровать…
Максим потянул меня к себе и обнял.
– Извини меня за то, что был зол.
– Ничего страшного. И ты меня прости.
Я еще сильнее прижалась к нему. «Спасибо, спасибо тебе, что проделал со мной такой долгий путь». На самом деле мне очень повезло с путником, ведь автостопщики иногда говорят, что «намного проще найти спутника по жизни, чем попутчика в дорогу».
Ехали мы, как в тумане, покрепче обнявшись и уже почти засыпая. И все наше путешествие, словно шлейф от дурманящих духов, парило в вагоне и не давало поверить, что почти закончилось. Я понимала, что совсем скоро буду дома. И не хотела этого. Мне так понравилось свое первое путешествие.
Мы брели по темным улицам и совсем не понимали, где встал мой отец. Никаких фур рядом не было. Он позвонил и сказал, что сейчас приедет. Мы остались стоять на светофоре, пока прямо навстречу нам не выехал красивый синий грузовик. Папа обнял меня, как только я появилась в салоне машины, и помог нам закинуть рюкзаки на спальник.
– Владимир Викторович, – представился Максиму папа и протянул для рукопожатия руку.
Как только мы все расположились по своим местам, папа спросил:
– Ну как вы? Не сильно устали?
– Нет, еще бы поехали, – сказал Максим.
– Да? Ничего себе, – папа засмеялся.
Я никогда не общалась с отцом по душам, но в ту ночь, кажется, это произошло в первый раз. Он рассказывал нам о сложности профессии дальнобойщика и об опасностях на дорогах, что мне приходилось слышать не впервой. Я внимательно слушала, наслаждаясь каждой минутой общения – раньше о своей работе он не говорил ни слова.
Папа резко затормозил, и я чуть не скатилась со спальника.
– Шо за народ, не хочешь ехать – вставай на обочину!
В ответ прозвучали лишь недовольные гудки, и папа свернул на заправку. Я взяла чистые вещи и вышла из машины. Надо было переодеться. Зайдя в туалет, я быстро скинула с себя все грязное и свернула в комок, облачившись в чистую одежду и почувствовав себя обновленной и, главное, живой. Я умылась холодной водой и улыбнулась своему отражению в зеркале. Я выглядела поразительно счастливой. Теперь, добравшись до спальника, я заснула крепким сном до самого утра. Как хорошо, что не надо было поддерживать беседу и следить за тем, чтобы водитель не спал. Папа довезет меня домой. Мы были в полной безопасности.
Возвращение домой
«Я всeгда yдивляюcь, пoчему птицы оcтаются на месте, если они могут лететь кyда угодно.
И тoгда я зaдаю этот же вoпрос cебе».
Автор неизвестен
Нельзя сказать, что путешествие прошло бесследно для меня. Я выросла и приобрела бесценный опыт. Ведь правильно говорят, что путешествие равно десяти годам жизни дома. Я счастлива, что вернулась домой в целости и сохранности после стольких испытаний и опасностей на дорогах. Наши жизни могли оборваться в любую секунду из‑за самонадеянных водителей. Но все же мы вернулись, и я смогла рассказать вам свою историю. Я до сих пор помню страх первого автостопа и сладость первого города, но не хочу останавливаться на достигнутом и продолжаю свой путь путешественницы.
Подумать только, я отправилась в путь совсем без опыта дальних путешествий (а тем более – автостопа), не зная, как поеду и куда именно. И даже преодолев чуть больше шестнадцати тысяч километров, я все равно не хочу на этом останавливаться. Конечно, это достаточно много, особенно для первого раза, но все же меня не оставляет ощущение, что предстоит еще очень много всего увидеть. И что мое путешествие только начинается!
Всю дорогу я провела в постоянном страхе, а могла не бояться и получать удовольствие, ведь недаром народ Тибета говорит: «Если задачу можно решить – не стоит о ней тревожиться, а если нельзя – тревожиться бесполезно». Пожалуй, это и была самая большая ошибка в пути, который я выбрала.
Что я сейчас чувствую? Наверное, облегчение и неутолимую жажду продолжить. Совершенно противоположные вещи, да? В начале своих записей я говорила, что мне очень страшно ехать. И, честно признаться, тогда я хотела, чтобы путешествие поскорее закончилось, так и не начавшись. Чтобы я уже очутилась дома. Я ждала этого момента. Но чувствую, что это еще только начало, и я только открываю этот мир.