Чёрно-жёлтое, многоголовое чудовище в прыжке закрыло собою небеса, отразилось в глазах воинов, скованных суеверным ужасом. Словно гигантская волна, две сотни айрер в поперечнике, оно обрушилось на них, сбило с ног и потащило в бездну.
За день до сражения. Сумерки, 9 часов
— Мы не можем атаковать! — воскликнул старейшина с грубыми чертами лица и обожжённым, шелушащимся красным лбом. — Атакующие всегда несут большие потери, а у нас и без того каждый воин на счету.
— Нужно оборонять крепость! — поддержал его маленький плотный старик.
— Вот ещё! — возмущённо взревел лысый. — А что мы будем есть, когда нас осадят? Друг друга?
— Ладно — есть, — громогласно перебил его седой. — Куда раньше издохнем от жажды.
Орур с трудом перекричал все голоса:
— Уймитесь! Уже забыли об уговоре? Мы не обсуждаем приказы уана!
Старейшины загалдели наперебой:
— А он понимает, о чём говорит? Нас всего пять сотен — как тут наступать на три с половиной тысячи?
Орур с размаху ударил кулаком по огромной каменной глыбе, Данастос несколько раз окликнул людей — безрезультатно. Про уана летни и вовсе забыли: тот молча стоял у камня, скромно опустив голову и сложив руки.
Смеркалось, неуловимо бледнело жаркое небо. Со всего двора сбегались любопытные — посмотреть на собрание. Видя неразбериху, они сами начинали горячиться, и вскоре старейшины уже не слышали себя за шумом моря голосов. Орур снова ударил по глыбе.
«Зачем?» — мысленно спросил у мага Сил'ан.
Данастос усмехнулся — не без тревоги.
«Пытается их угомонить, чтобы взять слово, — предположил он. — А вообще — кто знает? Летни до того странный народ».
Келеф его не дослушал, глубоко вдохнул и резко выбросил руку прямо вперёд. Его ладонь замерла, не касаясь камня, раздался громкий треск. Всё ещё бормоча каждый своё, люди испуганно повернулись на звук. Глыба тяжело вздохнула, покрылась сетью трещин и осыпалась наземь каменным крошевом.
Вмиг стало тихо, лишь шелестел песок, да хлопал на ветру плащ, небрежно наброшенный магом поверх мантии. Сил'ан медленно и гибко обернулся к старейшинам, вежливо наклонил голову и заговорил. Не понимая слов, летни внимали интонациям: то недовольным, то напевным; то изумлённым, то тёплым и нежным. И такая задумчивость отразилась на лицах, что маг, будь его воля, не стал бы ничего переводить.
Он заранее отвёл волосы назад, встал в величавую позу, и всё же, хотя уже утихла глухая дрожь древнего языка, молчал, заворожённый волшебным голосом. Наконец, привычным усилием воли стряхнув оцепенение, он обратился к летням холодным и сдержанным тоном, столь не похожим на ласковый выговор чужого существа:
— Я не привык решать серьёзные вопросы криком и не смогу вести ожесточённые споры, как это принято в вашей культуре. Меня учили тому, что увлечению не место в военных планах — оно лишь приводит к опрометчивым и ложным выводам. Иногда мой командир выносил предварительный приказ на обсуждение, и не было такого случая, чтобы чужой замысел удалось улучшить, не понимая его. Вы же двадцать минут спорите друг с другом о том, что придумали сами из двух слов, которые я успел сказать. В безумной идее наступления в лоб и то больше смысла, а я предлагаю не её.
За день до сражения. Вечер, 8 часов 79 минут
Сил'ан печально стоял в темноте, недалеко от выхода. Вокруг него вился червяк, пытаясь помочь и ободрить.
— Так и думал, что эту дверь можно открыть бесшумно, — улыбнулся Данастос.
Келеф поднял голову, всмотрелся в лицо человека, затем с присущей ему изысканно осмотрительной ловкостью подплыл ближе.
— Я говорил с людьми из восточных деревень, и по-прежнему не вижу, как должен поступить. Озарения не было.
— А должно было быть? — невольно улыбнулся весен.
— Разве нет? — наивно удивилось изящное существо.
— С чего бы, собственно?
— Именно так колдуны обретают знание о грядущем.
Человек выставил перед собой ладони в успокаивающем жесте.
— Нашему командиру как-то помогал маг Дэсмэр, — тихо заговорил Келеф. — Он проходил практику, был совсем молод и дважды ошибся, но оба раза командир не поверил его предсказаниям и поступил по-своему.
— Что ж, да, — согласился весен, не слишком довольный тем, к чему пришёл разговор, — чтобы толковать настроения Лун верно, нужен немалый жизненный опыт. Но сейчас ошибки нет, верь мне и возвращайся уже к старейшинам, пока они не припомнили новые ужасы — подозреваю, что летни находят в самозапугивании и эскалации конфликта изысканное удовольствие.
Келеф устало опустил ресницы.
— Оставь ты этот бодрый тон, — раздражённо велел он.
Маг пригладил волосы:
— Что тебе не нравится? Способ есть — я знаю точно. Наверняка вариантов не так много, и ты все видел на живых примерах. Перебери их, обдумай, обсуди со старейшинами — обязательно найдётся подходящий. А что? — он развёл руками. — Ни один из нас не колдун — на озарения рассчитывать не приходится.
День сражения. Рассвет, 3 часа 4 минуты
Солнце быстро поднималось, согревая тела живых и убитых. Не было больше стройных рядов войск — люди уже пришли в себя и оборонялись, но отступали беспорядочно.
— Фланги смяты. Правое крыло разбито, — торопливо докладывали гонцы.
«Что же делать? Какой ужас! Что же делать?» — как безумный бормотал один из трёх старейшин, остававшихся в шатре.
— Предотвратить панику! — зарычал на него Марбе и, развернувшись к гонцу, велел. — Продолжайте отступать, ни в коем случае не бегите! Бояться нечего — как будто вы прежде монстров не видели. Нас больше, и мы их истребим, а потом уан Кереф сполна ответит за подлый удар.
За день до сражения. Вечер, 8 часов 73 минуты
— Да что с вами такое?! — сердито воскликнул Орур, едва протяжный гул возвестил: плита встала на место.
Старейшины, переглядываясь, торопливо вернулись в средоточие света.
— Вы же его видели снаружи, разве нет? Что молчите?!
Иные из летней вздохнули. Лысый почесал в затылке.
— Ты знаешь… — сбивчиво забормотал седой. — …когда вот так… и здесь… невольно поверишь…
— Во что? — с досадой протянул молодой мужчина. — В чудовищ, пожирающих души что ли? Оставьте эти россказни пустоголовым выходцам из Умэй!
— Нет, не то, — отозвался седой и умолк.
— Мне тоже так показалось, — невпопад откликнулся летень с грубыми чертами лица и обожжённым, шелушащимся красным лбом.
Тогда и другие забормотали, принялись творить согласные жесты.
— Да о чём вы? — ещё раз попытался внести ясность Орур.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});