потом еще одну. Земляная платформа поднялась в воздух и стала медленно двигаться в сторону своих. Соображал маг туго, магию творить не мог, но ему это уже и не требовалось. Влитой энергии хватило, чтобы добраться до своих, где его нашел наш доблестный офицер и вынес с передовой.
Сомнений у меня не было, что Кохорн рассказывает о себе. Засветившаяся от гордости на фразе «доблестный офицер» Лист только укрепила мою уверенность.
– Зачем я рассказал эту историю про моего друга? Даже израненный артефактор, лишившийся своих инструментов и обоих рук, способен позаботится о себе. Артефактор – не маг, увешанный побрякушками. Артефактор – маг, способный создать инструмент из чего угодно в любой обстановке. Запомните это, минхеры и мефрау!
После этой истории парни засыпали профессора вопросами про «друга», он рассказал еще несколько баек, а потом распрощался с нами.
На второй день лекция прошла не в аудитории, а на полигоне.
Профессор принес с собой дюжину артефактов и демонстрировал их эффектность и эффективность. В этот раз он не травил байки, зато бойко и максимально доходчиво объяснял за какое время можно научиться создавать артефакты, за какую сумму их можно продать.
Если истории про героические подвиги запали в душу парням, то сухие цифры чистой прибыли заинтересовали многих девушек.
Меня описание артефактов и их цены опечалили. Но по другим причинам.
На ярмарку боевой специализации я не пошел, вместо этого тренировался вместе с Луной. Из-за дефицита преподавателей и мероприятий у старших курсов отменили часть занятий.
На демонстрацию друидов я все-таки решил сходить.
– О, Маркус, садись! – воскликнул Юлий, когда я вошел в аудиторию. Помимо него здесь сидели три девушки – рыжая, брюнетка и блондинка. Я с трудом вспомнил их имена: Лина, Эйра, Вельга. Правда, кто из них кто, я бы не сказал. Три подружки постоянно ходили вместе.
Я одно время думал, что они сестры, но фамилии у них оказались разные. Правда, вспомнить их я так и не смог. Не видел смысла запоминать.
Других студентов не было.
– Я думал, людей будет больше, – пожав руку приятеля, сказал я.
– Большинство собрались в артефакторы и боевые маги. Здесь только те, кто всерьез собрался стать друидом. Что ты здесь забыл, друг мой?
– Задам тебе тот же вопрос, но я уже догадываюсь какой будет ответ, – тихо сказал я, садясь рядом.
Юлий сально улыбнулся.
– Нет, ты не прав. Я действительно заинтересован. Особенно после того, как Влад сказал, что мне у друидов делать нечего, и нашей семье это не нужно.
Понятно, старший решил действовать от обратного. Интересно, если Юлию сказать, что что-то делать нельзя – он обязательно это сделает? Или это исключение из правил?
– Ты не думал, что я тоже заинтересован?
– Ты? Нет, Маркус, ты не из тех ребят, что будут выращивать цветочки и возводить плотины. Будь ты целителем, я бы к тебе не пошел, прибьешь же ненароком, просто по привычке.
– Спасибо на добром слове, – не скрывая иронии, сказал я.
– Всегда пожалуйста. Глаза у тебя страшные. Такие, обычно, у боевых…
Почему он так решил и откуда Юлий это знает, я спросить не успел. Появление преподавателя оборвало беседу.
Сначала я заметил тяжелый посох, длиной в три элла. Светлая древесина была покрыта густой вязью рун. На фоне этой «палки» полностью терялась преподавательница – молодая женщина ростом в два элла.
Светлые волосы, добродушное лицо, простое зеленое платье. Массивный золотой перстень с рубином не вязался с ее образом.
– Здравствуйте, студенты. Ирис Дагерад – так меня зовут. Маг, профессор, самая молодая выпускница университета высшей магии, кавалер ордена золотого сердца и прочая, и прочая. Но отбросим в сторону регалии. Вы уже послушали истории Кохорна, байки Омена. Все они хороши, в них даже есть зернышко правды. Боевые маги – разрушители. Артефакторы – приспособленцы. Целители – конопатчики. И лишь мы созидатели. Именно мы творим новое совместно с природой. Боевые маги могут хвастаться, что загнали левиафанов в Заповедник, но кто построил его стены? Мы. Целители спасают жизни, но если бы не богатые урожаи и мощные города, в их трудах не было бы смысла. И это тоже обеспечиваем мы. Артефакторы создают свои поделки, но они скованы материалами и гульденами. У нас таких ограничений нет.
Сделав драматическую паузу, женщина продолжила.
– Раз вы пришли сюда, значит понимаете важность этой школы, перед вами не нужно распинаться. Поэтому я сразу проведу вводную лекцию, готовьтесь записывать.
«Пока это худшая демонстрация из всех», – подумал я, доставая тетрадь. Правда, ужас на лице Юлия меня немного развеселил. Пришлось вручить ему несколько листов и ручку, их он просто с собой не взял.
Лекция вышла интересной, но после нее я задумался о протезе, как у Кохорна – рука отваливалась.
Когда Дагерад закончила, девушки ее обступили и завалили вопросами. Что-то подобное я видел, когда одноклассницы окружили беременную учительницу.
Следом за студентками отправился Юлий, правда, если дамы светились от энтузиазма, то младший Алькасар напоминал преступника, идущего на эшафот.
– Удачи, – хлопнув его по плечу, сказал я. Приятель слабо улыбнулся.
– Спасибо, но я точно справлюсь без нее!
Сказав это, он с решительным видом направился к профессору. Я же поспешил выйти из аудитории. Присутствовать при этом я точно не хотел.
Глава 18. Открытия
Из аудитории я вышел крайне задумчивым. Лекция оказалась полезной, но дала мне немного.
На половине пути к общежитию, меня поймала староста.
– Кайлас, после ярмарки мы будем заполнять анкеты. Куратор попросил заранее узнать кто и на кого будет учиться, – размахивая папкой, сказала она.
– Доброе утро, Софи. Омен об этом попросил?
– Да, Омен!
– Александр Омен, наш куратор, боевой маг третьего ранга со шрамом на щеке? – я сделал вид, что задумался.
– Да, этот Александр Омен, – с раздражением сказала она.
– Мне кажется, мы говорим о разных людях.
Староста недовольно посмотрела на меня, а потом громко выдохнула.
– Ладно, признаю, идея оказалась глупой. Мне нужно знать, куда ты будешь поступать.
– Зачем? – сложив руки на груди, подозрительно спросил я. Ответа пришлось ждать около минуты. И он меня изрядно удивил.
– Мне нужно быть самой лучшей! – скрипнув зубами, сказала она. – Мне нужен не просто диплом с отличием, но место лучшего выпускника.
– И что это даст? – не понял я.
– Все!