Увидев ее настороженный взгляд, Гэвин выбросил из головы картины ее прошлого и коснулся ее щеки легким супружеским поцелуем.
– Мы можем спуститься к завтраку, дорогая?
С облегчением улыбнувшись в ответ, Алекс взяла его под руку.
– Я соскучилась по настоящему английскому завтраку. Еда на «Хелене» была хороша, но…
– Весьма-далека от того, к чему ты привыкла, – закончил он.
Беззаботно болтая, они спустились по лестнице, решив не обсуждать личные проблемы.
Гэвин отдал записку лакею, попросив, чтобы ее доставили по адресу, и они вошли в залитую солнцем столовую.
Все взрослые и Кейти уже были там и, столпившись около буфета, накладывали себе на тарелки изысканные закуски. Снова начались объятия – Гэвину до сих пор не приходилось видеть столь дружной английской семьи. Может быть, они все еще не верят, что их Алекс наконец дома? Он поймал себя на том, что ему симпатичны леди Майкл с ее теплой безмятежностью и герцогиня, от которой исходит добродушное обаяние.
Гэвин и Алекс уселись за стол, и лорд Майкл обратился к зятю:
– Вы ездите верхом, капитан? Мы с Кэтрин собираемся на прогулку после завтрака. Почему бы вам и Алекс не присоединиться к нам?
– Я могу отличить голову от хвоста и удержаться в седле, если лошадь послушна, – усмехнулся Гэвин, подумав, что это испытание он наверняка проиграет. Его жизнь, проходившая в основном на море, оставляла мало времени для езды верхом. – Но я готов попробовать, если Алекс хочет прокатиться.
– Лошади, которых мы привезли в Лондон, спокойного нрава, – заверил его тесть. – Алекс, а ты не забыла, как сидеть в седле?
Она улыбнулась:
– Подожди немного и увидишь.
Кейти проглотила кусок омлета и объявила:
– Мама была лучшей наездницей в Сиднее. Все так говорили.
– Я не садилась на лошадь больше года. Конечно, я не забыла, как надо сидеть в седле, но вот костюм для верховой езды придется одолжить. – Алекс взъерошила волосы дочери. – Кейти, птичка моя, теперь мы дома и нам необходимо найти портниху. Мы ведь не можем все время одалживать наряды у наших любезных родственниц.
– Предлагаю заняться этим прямо завтра утром. – Леди Майкл улыбнулась Гэвину: – Надеюсь, вам приятно будет узнать, что ваше присутствие не обязательно?
– Я безмерно рад этому, – весело отозвался он.
Так прошел завтрак – в легком поддразнивании, в обсуждении планов на день, в дружеских пикировках. Когда подали кофе, в столовую вошли две девочки. Гэвину понравилось, что юное поколение обходится за завтраком без посторонней помощи. Атмосфера была такой свободной, что Гэвин засомневался – настоящий ли герцог сэр Ашбертон? В нем не было ни капли высокомерия, он очень был похож на простого жителя Новой Англии, для которого самое большое удовольствие – жить в кругу большой и дружной семьи.
Просторные конюшни, куда они отправились, переодевшись в костюмы для верховой езды, принадлежали герцогу, а лошади – даже на непрофессиональный взгляд Гэвина – оказались первоклассными. Алекс, облаченная в алый костюм, быстро нашла общий язык с гнедым жеребцом. Гэвин даже позавидовал лошади, которой Алекс нашептывала ласковые слова. Он подсадил жену в седло, восхищаясь гибкостью ее талии, которую подчеркивали пышные нижние юбки.
Когда они достигли парка, пустынного в этот час, лорд Майкл предложил Алекс:
– Поскачем к дальнему краю леса. Попробуй меня обогнать! Сумеешь?
– Посмотрим!
Алекс пустила коня в галоп. Ее отчим скакал чуть позади, их веселый смех стелился за ними шлейфом.
– Алекс, похоже, родилась в седле, – восхищенно заметил Гэвин.
Ее мать усмехнулась:
– Не совсем так, но первый урок она получила, когда ей не было еще трех лет, а Майкл полжизни провел в седле. Я люблю смотреть на них, когда они скачут рядом. Удивительно, но Алекс больше похожа на Майкла, чем его родные дети, хотя между ними нет кровного родства. – Она искоса взглянула на Гэвина: – Вы с Кейти, кажется, прекрасно ладите?
– Когда мы с Алекс решили пожениться, я уже успел подружиться с Кейти, так что мы легко стали одной семьей. – Он улыбнулся: – Вдобавок у Алекс задатки хорошего штурмана.
– Рада слышать, – ответила его теща, определенно имея в виду не штурманские способности дочери. Ее взгляд последовал за мужем и дочерью, которые мелькали среди деревьев. – Думаю, для мужчины, ведущего суровую жизнь, маленькая девочка – это как эльф из волшебной сказки.
– В свое время вы, наверное, благодарили за это судьбу, леди Майкл.
– Да. Кстати, можете называть меня Кэтрин, если хотите. Я привыкла жить в Уэльсе, а там нравы не такие чопорные, как в Лондоне.
– Отлично, Кэтрин. – Он вглядывался в ее лицо в форме сердечка, гордую посадку головы, восхищался грацией, с которой она держалась в седле. – Надеюсь, Алекс с годами все больше будет походить на мать. Если так, то люди скоро начнут мне завидовать.
– Льстец! – с довольной улыбкой бросила Кэтрин. – А вы зря скромничали. Оказывается, вы умелый наездник.
– Мальчишкой я носился на своем пони по холмам Шотландии так, словно смерти не существует, – сознался он. – Но потом, связав свою жизнь с морем, очень редко ездил верхом.
– Это навык, который не забывается. – Кэтрин поправила вуаль на шляпе. – Насколько скверно обращались с Александрой в плену? Изнасилование? Пытки? Побои?
Пораженный прямотой вопросов, Гэвин резко натянул поводья, и лошадь, захрипев, шарахнулась в сторону.
– Почему вы спрашиваете об этом?
– Не будьте глупцом, Гэвин. – От прозрачных голубых глаз повеяло холодом. – Я мать, и неужели вы думаете, я не вижу, как она страдает?
Ему хотелось сквозь землю провалиться, но ничего не поделаешь, пришлось отвечать.
– Алекс не хочет говорить об этом. Я сам услышал некоторые подробности только прошлой ночью.
– Правда может ужаснуть меня, но не шокировать. – Ее губы сжались. – Мое детство прошло на войне, и я знаю, как отвратительны могут быть мужчины и как они обращаются с женщинами, когда все правила и устои нарушены. Если вы не скажете мне правду то мое воображение создаст образы еще более ужасные, чем те, что были на самом деле.
– Вас тоже?.. – спросил он, увидев выражение ее лица, и замолчал, понимая, что не имеет права задавать подобные вопросы.
– Изнасиловали, вы хотите сказать? Нет, хотя я не раз была на волосок от этого. Я еще раз спрашиваю вас, капитан Эллиот, что случилось с моей дочерью?
– Над ней надругались, и не раз, – неохотно ответил он. – Никаких изощренных пыток, только побои и принуждение. Она не покорилась насильникам, и ее физические и душевные раны все еще кровоточат.
– Понимаю, спасибо, что ответили на мой вопрос. – Кэтрин проглотила ком в горле. – Не смейте жалеть ее. Она это больше всего ненавидит.