так не была простой, чтобы думать ещё и о чистоте улиц советской столицы. К тому же я подозревал, что нашествие многочисленных войсковых соединений оправдывает моё свинство — всё равно после того, как всё это закончится, местные ЖЭКи или кто там сейчас занимается уборкой будут заняты не меньше месяца. Заодно и мои бычки уберут.
Время у меня пока было. Немного, конечно, но достаточно. Если Лёха не наврал, Боб собирался нанести нам визит по темноте; сейчас было самое начало июля, и до захода солнца оставалось часов шесть. За это время при некотором везении можно было улететь в Турцию или, например, в Англию — если бы сейчас на дворе был двадцать первый век в его доковидном изводе. Но а уж подготовиться к обороне я всяко успею.
Я бросил очередной окурок и поднялся. Идти домой я не собирался — наверняка Алла прочтет по моему лицу, что я опять ввязался в некую авантюру и расстроится. Поэтому я сунул руку в карман, нащупал там пару ключей — и быстрым шагом двинулся прямиком к гаражу.
От всех подготовленных ещё в мае запасов у меня имелось две световухи конструкции Стаса — те самые, с химическим детонатором, которыми я утолял свою и Аллы страсть к разрушениям. Судя по натурным испытаниям, они вполне работали, но для моих целей подходили плохо. Я разгреб место на верстаке, отодвинул в сторону пластинку AC/DC — и приступил к работе.
Разрезать оболочку из тряпичной изоленты, соскрести слой замазки, добраться до небольшого пакетика со смесью магния и марганцовки. Очень аккуратно вскрыть его, пересыпать разноцветный порошок на небольшой листок бумаги. Осторожно извлечь небольшую стеклянную ампулу, отнести её на улицу и перебросить через забор кооператива — пусть ищут, там вроде мало кто лазит. Обнаружить, что из запасов осталась лишь одна охотничья спичка. Порадоваться, что не стал сразу потрошить и вторую бомбочку…
Моя поделка вышла не такой красивой, как у Стаса — сказывалось отсутствие практики, — но я был уверен в том, что в нужный момент она взорвется через те же три секунды после того, как я чиркну головкой спички по коробку.
Следом наступила очередь самопала — того самого, технически сложного, которым я когда-то пугал Лёху и который провалялся с неделю на крыше соседнего гаража. Во время нападения Родион я этот самопал так и не использовал, но потом очистил до блеска и положил на одну из гаражных полок — не смог заставить себя избавиться от этой красивой игрушки. Для неё не нужны были охотничьи спички — достаточно серных головок от обычных. Ну и небольшая навеска всё той же смеси с парой-тройкой шарикоподшипников.
Я как раз снаряжал этот самопал, когда дверь в гараж приоткрылась. Я замер, не зная, что делать — убрать своё оружие я уже не успевал, а замаскировать его было нечем. Я мысленно выругался на Саныча, который не предусмотрел элементарный внутренний шпингалет на двери.
— Егор…
Блин, лучше бы это был кто-то из соседей по гаражному кооперативу.
— Ал, заходи.
* * *
Она вошла в гараж очень осторожно, словно попала в очень опасное место. Огляделась, протиснулась мимо бампера «Победы», подошла ко мне — и посмотрела на верстак, кажется, сразу поняв, чем я тут занимался.
— С кем ты встречался у метро? — спросила она.
— Следила?
Алла кивнула, а я тяжело вздохнул.
— Это был один из подручных Боба… Лёха его зовут. Не самое приятное знакомство в моей жизни, но мне в последнее время вообще везет на такие, — вздохнул я.
— А что у него с лицом? Его кто-то избил?
— Боб. Можно, наверное, сдать этого Лёху в милицию как свидетеля, что твой бывший поклонник не попался никакому медведю в архангельской тайге и благополучно добрался до Москвы, но, к сожалению, времени мало. Менты слишком долго раскачиваются… Пока этого Лёху допросят, пока решение примут. Боб уже все дела успеет сделать.
— Какие дела? — обеспокоенно спросила Алла.
— Он к нам собрался, — просто ответил я. — Ночью. То, чего я боялся вчера и над чем смеялся твой отец. Но я знаю эту породу, он не успокоится, если его не успокоить.
— И ты опять… — она кивнула на разложенное по верстаку оружие. — Ты опять собираешься защищаться?
— Не совсем, — я улыбнулся. — На этот раз я собираюсь нападать. Только… только мне нужно сделать одну вещь. Ну-ка, садись вот сюда.
Я встал со стула и подвинул его Алле. Она послушно взгромоздилась на него — не самое удобное место для сиденья и ноги до пола не достают, но она уже им пользовалась.
Сам я открыл ворота гаража, завел машину и наполовину выехал на улицу. Потом поднял «Верховину» на подножку, взял нужный ключ и начал откручивать заднее колесо.
— Что ты делаешь? — поинтересовалась Алла.
— Повышаю свои шансы на победу, — не отвлекаясь, сказал я. — С этой штукой, думаю, мне никакой Боб не страшен.
— Ты про колесо? — удивилась она.
Я не стал ничего отвечать. Прислонил снятое колесо к стене, пару раз протянул цепь, нащупал замок, поддел его отверткой — и у меня в руках оказалось чуть больше метра хорошо смазанной и гибкой железяки. Я показал его Алле:
— Нет, вот про это. У нас в городе пацаны часто такими бьются.
— Но это опасно! — воскликнула она.
— Конечно, — согласился я. — Особенно если у тебя такой цепи нет, а у твоего противника есть. Только надо её немного обработать.
Вопреки распространенному мнению, в исходном виде цепи никто никогда не использовал — это не кнут, чтобы махать им налево и направо, да и гибкость у цепей от мотиков не абсолютная. Поэтому оставляют небольшой кусок, а остальное собирают в подобие рукояти — ну и для надежности заматывают это изолентой. Я оставил лишь небольшую ударную часть — сантиметров двадцать; остальное сложил в несколько раз и крепко замотал. Получилось что-то очень похожее на то, с чем мы пацанами упражнялись в деревне — у одного из старших ребят был подобный хлыст, с которым он ходил на дискотеку в соседнее село. Вроде бы удача ему сопутствовала достаточно долго.
Для пробы я взмахнул пару раз этой нунчакой — держать её было не слишком удобно, слишком широкой получилась рукоятка, — но переделывать не стал. Для меня эта цепь была одноразовым оружием — если оно не сработает, надо его бросать и доставать следующее. Всё равно я не считал себя великим воином и собирался брать разнообразием.
— Ну вот и всё… я готов.
— Теперь домой?
— Ты — да.