Бран сжимал связи со своей стаей, пока едва мог их чувствовать. Имей он нормальную стаю, возможно, рискнул бы полностью отпустить поводья, но было слишком много волков, которые не могли долго существовать самостоятельно. Сжатие связи помогло бы скрыть их от магии ведьмы, и ей стало бы тяжело использовать стаю, если бы она попыталась.
Через Асила она заполучила его, но Бран не даст ей доступ ни к кому из его стаи. Если бы Асилу удалось убедить ее, что он Тэг, она бы даже не догадалась, кого получила.
Было несколько старых волков, чей самоконтроль хрупок. Их Бран отдал Сэмюэлю, полностью отрезав от себя. Это станет потрясением для Сэмюэля, но волки знали его сына и не стали бы протестовать.
Сэмюэль мог справиться с ними какое-то время.
Бран понятия не имел, достаточно ли ведьма знала о волках, чтобы распутать то, что он натворил, но постарался сделать все настолько сложным, насколько мог. По крайней мере, он замедлил бы ее.
Но пытался защититься еще и потому, что когда… если он сойдет с ума, то не заберет с собой всю стаю.
У кого-нибудь должно хватить сил его убить. И он надеялся, что Чарльз справится с этим, хотя это мог бы сделать и Асил.
Бран закончил свою работу раньше, чем ведьма свою. Прошли столетия с тех пор, как он был так одинок в своей голове. При других обстоятельствах он, возможно, даже наслаждался бы этим.
Он не сражался с ведьмой, когда она щелкнула пальцами и велела ему подчиняться. Маррок шел с левой стороны от нее, в то время как Асил, в человеческом обличье, сопровождал ее справа.
Почему-то Бран сомневался, что она заметила существо-тень, которое вышагивало рядом с Асилом. Он бы и сам не заметил, если бы не увидел, как на снегу под волчьими лапами слегка прогибается снег, чувствовал ее запах и исходящую от нее магию.
Когда-то таких существ называли стражами. Бран всегда думал, что это харизматичное название для такой мерзости. Он был доволен, когда услышал, что семью ведьм, которая пользовалась этим заклинанием, наконец, уничтожили.
Очевидно, его информация была не совсем точной. Однако даже на пике их могущества он никогда не слышал о том, чтобы ведьмы делали стража из оборотня.
Бран посмотрел на Асила, но не мог сказать, знал ли Мавр, что часть его пары сопровождает их, как будто ее вызывали к жизни так часто, что она почти стала настоящей.
Стражи, как он помнил, уничтожались каждые семь лет, чтобы предотвратить именно такое явление. Волчица Сары существовала двести лет, и Бран задумался, стала ли она самостоятельной.
— Скажи мне, Асил, — приказала ведьма, держа Мавра под локоть, как будто он джентльмен, а она леди, прогуливающаяся по бальному залу, а не по снегу глубиной в два фута, — что ты почувствовал, когда Сара предпочла защитить меня, а не остаться верной тебе?
Ведьма верила, что Сара сделала выбор. Судя по заминке в поступи Асила, он тоже услышал в ее словах самодовольство.
— Она это сделала? — спросил он.
— Она любила меня больше, чем тебя, — сказала ведьма. — Я ее маленькая бабочка, и она заботится обо мне.
Асил мгновение молчал, затем произнес:
— Я сомневаюсь, что ты долгое время была чьей-то Марипосой.
Ведьма остановилась и резко перешла на испанский:
— Лжец. Ты ничего не знаешь. Она любила меня. Меня! Она оставалась со мной, когда ты отправился в свое путешествие. Она отослала меня только из-за тебя.
— Она любила тебя, — согласился он. — Когда-то давно. Теперь ее больше нет. Она никого не может любить.
Краем глаза Бран заметил слабые отпечатки лап на снегу так близко к бедру Асила. Он был уверен, что Асил ошибается.
— Ты всегда был глупым, — бросила ведьма. — Ты заставил ее отослать меня. Она оставила бы меня дома, где мне самое место.
— Ты была ведьмой и не могла контролировать свои силы, — возразил Асил. — Тебя нужно было обучать.
— Ты не посылал меня обучаться, — крикнула она, слезы заблестели в ее глазах, когда она убрала от него руку и попятилась. — Ты отправил меня в тюрьму. И знал это. Я читала письма, которые ты ей писал. Ты знал, какую подготовку давала эта ведьма. Линнея была не учительницей, а тюремным охранником.
Асил посмотрел на ведьму сверху вниз с непроницаемым лицом.
— Передо мной стоял выбор: отправить тебя к Линнее или убить тебя. Линнея была известна тем, что проводила лечение.
— Лечение! Я не сделала ничего плохого! — Она топнула ногой, как будто все еще ребенок, а не ведьма, на целых сто лет старше, чем ей следовало быть.
— Ничего? — холодным тоном спросил Асил. — Ты дважды пыталась отравить Сару. Жители деревни по необъяснимым причинам теряли домашних животных. И ты пыталась притвориться Сарой и пришла ко мне в постель. Я думаю, Сара простила бы тебе все, кроме этого.
Ведьма закричала — это был почти нечеловеческий крик ярости, и тут вдалеке раздался взрыв.
Ведьма застыла на месте, затем склонила голову, схватившись за виски. Бран почувствовал, что ее контроль ослабевает. В этот момент он атаковал. Не физически. Она все еще контролировала его тело.
Он использовал оковы так же, как и она, выплеснув свою ярость через связь с Асилом, Сарой и дальше. Если бы у него было пять минут или, может, даже три минуты, он бы вырвался на свободу. Маррок что-то сделал со связью, которую она поддерживала с Сарой, но этого оказалось недостаточно.
Ведьма пришла в себя слишком быстро, но это дорого ей обошлось. Она вытолкнула его и наложила заклятия, чтобы он не повторил этого снова.
Когда все закончилось, он все еще был ее волком, но у нее из носа текла кровь.
— Ты сказал мне, что это покорный волк, — выплюнула она, и если бы ей не было так больно, Бран подумал, что она могла бы убить Асила на месте.
— И я поверила тебе, так же как верила, что ты отсылаешь меня ради моего же блага. Мне следовало догадаться. Когда ты потерпел неудачу, то сказал, что Бран пошлет только лучших. Ты складно лжешь, как будто это правда.
— Ты не хочешь мне верить, — сказал Асил. — Но ты можешь ощутить вкус правды, твоя связь с Сарой достаточно сильна для этого. Ты была опасна для себя и для нас. Мы сделали это для твоего же блага. Или так, или я убил бы тебя.
Она погрозила ему дрожащим пальцем.
— Заткнись.
Лицо Асила утратило холодное самообладание, и он скривился. Когда он продолжил, то задыхался от боли:
— То, что ты сделала, — мерзость. Эта тварь, в которую ты превратила Сару, не любит тебя, она служит тебе, как рабыня, без возможности выбирать, точно так же как и я. Ты не сможешь удерживать Брана. Он убьет тебя, и ты сама будешь в этом виновата.
— Я не умру, — крикнула она. — Я не умерла, когда Линнея пыталась убить меня. Она не знала, насколько я могущественна, потому что многому научила меня моя мать. Я убила ее и ее любимых учеников и изучила книги, которые она оставила. И месяцами писала тебе от ее имени, пока училась. Но я знала, что умру без защиты. Даже моя мать умерла. Итак, я взяла Сару своим стражем, и она дала мне свою долгую жизнь, потому что не могла жить без меня. Ты не можешь поступить так с кем-то, если этого не хочешь. Она должна была любить меня, чтобы это сработало.
Это не заклинание стража, подумал Бран, а именно связывание позволило ведьме разделить бессмертие оборотня. Возможно, именно поэтому мать использовала его, а не домашнее животное, чтобы изменить Брана и Сэмюэля.
— Ты любила ее? — спросил Асил.
— Конечно, я любила ее!
Он поморщился и прошептал:
— Я бы отдал свою жизнь за нее, а ты украла ее ради своей. Ты не знаешь, что такое любовь.
Внезапно она успокоилась. По-королевски вздернув подбородок, она сказала:
— Я проживу дольше тебя. Пойдем, мне нужно сделать кое-какие дела.
— Она посмотрела на Брана. — Ты тоже, Колин Таггарт. У нас есть работа.
Бран отправил вопрос Асилу, не зная, позволит ли это магия ведьмы: «Насколько важно, чтобы она не знала, кто я?» Его мать позаботилась о том, чтобы только она могла разговаривать мысленно. Но эта ведьма не принадлежала к семье его матери, так что должно сработать.