Читать интересную книгу Риф Скорпион (Сборник) - Артур Омре

— Я вижу, ты отвоевал себе место на первой полосе «Вердене ганг», — осторожно произнес он, когда стало очевидно, что начальный предмет нашего разговора исчерпан.

— Похоже на то, — ответил я, выжидая, что последует дальше.

— Там пишут, что ты подозреваешься в убийстве.

— С большим вопросительным знаком, — сказал я.

— Насколько я понял, речь идет о девушке, про которую мы с тобой говорили на днях? Разве ты был с ней знаком?

Что-то в его голосе родило у меня ощущение, что Бьёрн пытается заманить меня в ловушку. Провоцирует на высказывание, которое подтвердило бы посеянное газетой подозрение.

А может быть, я это просто вообразил, поддаваясь паранойе.

Вероника Хансен взяла у него снаряжение и направилась к гаражу, делая вид, что наш разговор ее не интересует.

— Я не был с ней знаком, — ответил я.

Бьёрна Муэна одолевало любопытство, однако он явно не знал, как продолжить разговор, не нарушая правил вежливой беседы. Но какой там этикет, когда речь идет об убийстве. И я пришел ему на помощь.

— Полиция подозревает меня в том, — сказал я, — что я раскроил череп одной деве по имени Марго Стрём. На прошлой неделе ее нашли в силосе у одной фермы на полуострове Фусен.

Бьёрн реагировал на мои слова так, словно я перевел разговор на погоду. Но затем выражение его лица вдруг изменилось.

— Это не та Марго Стрём, — серьезно произнес он, — что работала в «Интере» в прошлом году?

— Та самая, — ответил я.

— Черт возьми, — произнес он сдержанно.

И примолк, как будто мои слова заставили его задуматься. Видно было, что ему хочется узнать побольше, но он не знает, как действовать. Мой следующий ход вряд ли пришелся ему по нраву.

— Если ты не спешишь, — сказал я, бросив взгляд на нетерпеливо ожидающую девушку у гаража, — могу поделиться одной из моих теорий насчет убийства Марго. И Бенте, которую убили в ночь на пятницу.

Не дожидаясь ответа, я продолжал:

— В прошлом году на Марго Стрём положил глаз сын директора фирмы, где она одно время работала. Этот парень был отъявленный бабник, и вряд ли он собирался долго крутить с Марго. Вскоре он отделался от нее и решил, что все кончено. Но не учел строптивости этой самой Марго. И того обстоятельства, что она забеременела.

Я сделал паузу. Лицо Бьёрна Муэна ровным счетом ничего не выражало.

— Роль потенциального родителя отнюдь не улыбалась этому директорскому сыночку, — сказал я. — Мало того, что его отец преуспевающий коммерсант, он и сам совладелец процветающего предприятия, так что скандал ему совсем некстати. И он придумал хитрый способ решить проблему. В этой связи следует подчеркнуть, что сын директора фирмы занимается альпинизмом. И вот он приглашает Марго в небольшой поход в глухое селение на Фусене, куда можно попасть либо на катере, либо на вертолете, либо при помощи горного снаряжения. Здесь молодой человек приканчивает ее, прячет труп и бесследно исчезает тем же путем, каким прибыл, — по отвесной скале. Десять месяцев спустя труп находят, но убийца уверен, что никто его не заподозрит. Никому не известно, что он побывал в селении вместе с Марго, он постарался уничтожить все следы и чувствует себя в полной безопасности. Вплоть до того дня, когда его разыскивает какая-то незнакомая девушка и задает пренеприятные вопросы. Тут молодой совладелец фирмы понимает, что возникла еще одна проблема, которую надобно решить хитрым способом.

Теперь лицо Бьёрна Муэна отражало столько чувств, что я не поспевал в них разбираться. Одно было очевидно: он смотрел на меня разинув рот. Долго смотрел. Потом рассмеялся.

— Ты шутишь, — вымолвил он. — Ты в самом деле считаешь, что кто-то пришиб Марго Стрём только потому, что она забеременела? Господи! Нынче не девятнадцатый век. И вообще, моя репутация никак не пострадала бы от тяжбы по поводу отцовства.

— Точно, — ответил я. — Я шучу. Бьёрн Муэн продолжал смеяться.

Но я бы не сказал, что он смеется от души. Тут впервые заговорила стоявшая у гаража Вероника Хансен.

— Бьёрн, — позвала она, — мы опоздаем на паром.

И сразу он заспешил. Смех сменился кривой ухмылкой. В четыре шага он очутился у дверей гаража. Наклонился над замком. Остановился. Хлопнул себя ладонью по лбу.

— А черт, чуть не забыл ключи от дачи!

Бегом промчался мимо меня к дому. Крикнул на ходу: «Пока!» И пропал. Лишь распахнутая дверь говорила о том, куда он делся. У Вероники Хансен было такое лицо, точно на глазах у нее искусный иллюзионист выполнил номер с исчезновением.

Я побежал дальше, чувствуя боль в мышцах ног. Слишком долго простоял на месте, не размяв их как следует.

Вечером я провел несколько часов над унылой серой мозаикой на обеденном столе, но ни один кусочек не хотел ложиться на место. Я не мог усмотреть ничего вразумительного в абстрактной сетке извилистых линий на овальной плоскости, глаза напрасно искали связь между ней и кусочками картона, которые я вертел пальцами, рассматривая то серую изнанку, то крохотные фрагменты среднеевропейского пейзажа, изображенного на коробке. Может быть, никакой связи и не было. Может быть, я уже исчерпал все варианты. Может быть, оставшиеся кусочки были от другой картинки, скрытой от моего взора потому, что я сторонился истины.

Или же я совсем заблудился в своих рассуждениях.

15

Внушительное здание акционерного общества «Интер электронике» помещалось на улице Хокона VII в северном предместье, между фирмой, специализирующейся на электроарматуре, и складом лесоматериалов. Пышный фасад и роскошный интерьер красноречиво свидетельствовали о крутом экономическом подъеме «Интера» за последние три года. Причем начался этот подъем, когда через два года после окончания Высшей технической школы с оценками, слух о которых дошел аж до королевского двора, Бьёрн Муэн стал совладельцем семейного предприятия. Одно время директорский сын сочетал занятия в ВТШ с работой в независимом исследовательском центре, развивая тему своей дипломной работы на факультете электротехники. И еще до того, как он получил инженерный диплом, представители по меньшей мере пяти американских, французских и японских индустриальных концернов выходили на молодого гения, рассчитывая закупить его самого и его идеи. Вскоре после того, как была одобрена знаменитая дипломная работа, газета «Адрессеависен» в разделе «Экономическая жизнь» заявила, что проведенные за три с половиной месяца исследования дипломника превзойдут своим эффектом введение микропроцессора. Если даже в силу местного патриотизма эта оценка на три четверти была завышена, все равно неоспоримым остается факт, что результаты Бьёрна Муэна вызвали большой международный интерес. Через два года работы в исследовательском центре он с богатой коллекцией патентов и четырьмя сотрудниками высокого класса перешел в фирму отца. И в первый же год «Интер электронике» из второстепенного поставщика комплектующих для норвежских предприятий, производящих ЭВМ, стала одной из ведущих фирм на европейском рынке.

Видимо, перед архитектором, коему было поручено проектировать новое здание «Интера», поставили задачу сотворить зримое выражение этого триумфа. И должно быть, сходными мотивами руководился начальник отдела кадров, когда нанимал тех, кто за стойкой напротив входной двери воплощал обращенное к внешнему миру человеческое лицо предприятия.

Природная элегантность и изысканный декор обеих женщин отменно дополняли роскошь архитектоники. И отвечал за оформление явно один и тот же дизайнер, ибо друг от друга их отличала только одна деталь: если у одной волосы были собраны в пучок на затылке, то у другой аккуратную головку обрамляла искусная прическа.

Я обратился к той, что с пучком. Она не так надменно посмотрела на меня, когда я вошел.

— Мне бы хотелось поговорить с Бьёрном Муэном, — сказал я, слегка отклоняясь от истины.

Оно посмотрела на меня так, словно я был норвежской лайкой на выставке афганских борзых.

— Вам назначено?

— В известном смысле, — ответил я. — Он просил меня как-нибудь заглянуть.

Опять же отклонение от истины. Может быть, она поняла, что я вру, а может, постаралась изобразить недоверие — и весьма преуспела в этом.

— Директор Муэн-младший, — произнесла она, делая ударение не каждом слоге, — в отъезде и вернется не раньше среды, во второй половине дня.

— Жаль, — вымолвил я, словно это было для меня совершенной новостью.

На полпути к выходу я повернулся, как бы что-то вспомнив, и снова подошел к стойке.

— Да, еще один вопрос. Кажется, у вас работает одна моя старая знакомая — Марго Стрём.

Между бровями гладкой маски возникли две меленькие некрасивые морщинки.

— Марго Стрём здесь больше не работает, — ответила женщина за стойкой. — И кроме того, она почила.