этого разговора, потому что сама уже не могу. — Просто ты напомнил, что не я мать Амира. Все кругом называют меня его мамой. Все, кто нас знает. Но ты и я… Мы этого не делаем. Хотя в душе я давно называю себя его мамой, но останавливаю себя от этого слова вслух, потому что ты так не считаешь. Ты каждый раз напоминаешь, что наш брак был заключен не так, как у других людей. Не с надеждой, что он продлится всю жизнь, а лишь как что-то временное и удобное. И я боюсь называть себя мамой Амира, потому что не знаю, что у тебя на уме. Ты можешь в любой момент развестись со мной и исключить из его жизни. Привести для него новую маму, что еще больше запутает ребенка, поэтому я остаюсь тетей Мирой. Ты вообще понимаешь, насколько это сложно? Как я себя чувствую? Конечно нет, потому что ты не думаешь о моих чувствах! Я для тебя всего лишь постельная игрушка!
Я и сама не понимала, как много держу в себе, пока не произошел этот взрыв. Слова полились из меня без остановки, без пауз, обнажая все мои страхи и сомнения перед человеком, которому я еще не научилась доверять, потому что он не дал мне ни единого повода считать себя кем-то большим, чем просто удобством в его жизни.
— Это не так, Самира, — выглядя таким же расстроенным, какой я себя чувствую в этот момент, говорит мне Мурад. — Я и понятия не имел, что ты все еще сомневаешься в том, что давно стало для меня данностью. Конечно, ты мама Амира! Мне даже в голову не приходило, что я должен озвучивать это! И ты совершенно неправа, если считаешь себя неважной для меня. Наш брак — это такой же брак, как и у всех людей. Я не хочу разводиться, я ведь говорил тебе, что хочу семью, детей. Мы даже обсуждали это с тобой, так откуда такие мысли?
— Наши отношения не изменились, если не считать того, что мы теперь спим вместе, — озвучиваю еще одну свою обиду. — Ты даже не пытаешься узнать меня, поговорить со мной! Я тебе вообще не интересна, как личность. Мы обсуждаем лишь бытовые вопросы и либо идем в спальню, либо ты идешь работать в свой кабинет. Я застряла в этом доме в роли няни, кухарки и любовницы, Мурад! Мои дни проходят по одному и тому же сценарию, я словно потеряла свою личность, превратившись в серую безжизненную массу. Мамы нет, тебе я неинтересна, мне даже пообщаться не с кем, если не считать редких визитов к Зарине! Я схожу с ума, я нервничаю и в последнюю очередь хочу вот так вот сорваться однажды при ребенке!
Мне безумно стыдно за свои слезы, потому что я не хочу показывать свою слабость перед ним, но остановиться, когда начала, практически невозможно. Я выхожу из-за стола, чтобы спрятаться в ванной, душа всхлипывания в горле, но Мурад не дает мне уйти. Схватив за руку, он притягивает меня к себе и крепко обнимает, что заставляет меня застыть от удивления.
— Тебе нужно было раньше мне все это рассказать, — мягко говорит он, поглаживая мою спину, и это заставляет меня немного расслабиться в его объятиях. Я чувствую, как мои слезы впитываются в его футболку на груди, но ничего не могу с этим поделать. — Ты очень важный человек в моей жизни, Самира. Я просто не очень хорош в этом, понимаешь? В отношениях. Наша жизнь с Луизой протекала в той же форме. Она не интересовалась моими делами и не рассказывала о своих. Мы даже ссорились очень редко, потому что даже против ее постоянных проверок я не возражал, чтобы она была спокойна. Мне казалось, что ты хочешь того же, поэтому я не лез в твое личное пространство. У нас ведь даже самый простой разговор не клеится, если только мы не спорим или не флиртуем. Ты закрыта не меньше, чем я, карамелька. Но если ты будешь прямо говорить о своих сомнениях и переживаниях, я развею их, потому что каким бы я тебе не казался, я точно не тот человек, которому ты неинтересна. И я уж точно найду для тебя время, если ты хотя бы намекнешь, что хочешь выйти из дома или просто поговорить и провести вместе время. Перестань плакать, хорошо?
Я киваю, потому что не могу заставить себя что-то сказать, но он продолжает меня обнимать, молча и ничего не требуя, пока я полностью не успокаиваюсь и сама не отстраняюсь.
Мурад обхватывает ладонями мои щеки и сам вытирает остатки слез, глядя на меня с такой нежностью, что щемит сердце. Повинуясь порыву, я приподнимаюсь на цыпочки и мягко целую его в уголок губ, благодаря таким образом, а потом неловко откашливаюсь и указываю в сторону стола.
— Давай поедим, наконец.
Он соглашается и весь остаток ужина предлагает мне различные варианты для обучения, о возможности которого мы уже говорили когда-то, но больше не поднимали эту тему, а потом, пока я убираю со стола, приносит свой ноутбук и, более детально рассматривает и рассказывает мне, какие у меня есть возможности, учитывая, что учебный год начался уже больше месяца назад.
Мы перемещаемся в гостиную и продолжаем еще пару часов свои исследования и обсуждения, пока я, в конце концов, не прихожу к выводу, что готова поменять свою изначальную специализацию, потому что маркетинг, вдруг, начинает привлекать меня гораздо больше экономики.
Глава 25
Для того, чтобы поддерживать свое тело в хорошей форме, мне, как и многим людям, приходится заниматься физическими упражнениями. Обычно я делаю это во время обеденного сна пельмешка, а в выходные отдыхаю, поэтому, когда однажды Мурад возвращается домой в обед за забытой флешкой, он застает меня в разгаре тренировки.
— Хороший вид, — присвистывает он, пока я делаю приседы, не заметив, как он зашел из-за собственного тяжелого дыхания, потому что становится уже сложновато поддерживать заданный изначально темп.
Звук чужого голоса настолько меня пугает, что я с криком подпрыгиваю, оборачиваясь, а он только смеется надо мной, прислонившись к косяку двери и оглядывая меня с ног до головы, ведь на мне сейчас супер-облегающие розовые леггинсы и черный