Колин не рассмеялся. Он отпустил ее руку и откинулся назад на сиденье. Его нога прочно перекрыла ей выход на случай, если она все еще захочет удрать.
– Понимаю, – ответил он.
Он старался говорить как можно небрежнее в надежде, что его беззаботное поведение умерит ее мучения.
Румянец вернулся на щеки Алесандры вместе с мстительным выражением. Теперь у нее был такой вид, словно она сгорела на солнце. Колин находил ее невинность чрезвычайно приятной.
– И что еще она тебе рассказала? – спросил он.
– Я не должна им. позволять.
– Восхищаться? Алесандра кивнула.
– Я не должна позволять никому прикоснуться ко мне до свадьбы. Тогда мать-настоятельница убедила меня, что это стоит того, потому что результат такого союза благороден.
Она посмотрела на Колина, желая удостовериться, что ее поняли, заметила его ироническое выражение и подумала, что она недостаточно ясно выразилась.
– Благородный результат – это ребенок.
– Догадываюсь.
Алесандра села и стала усердно расправлять складки своей юбки. Потянулись долгие минуты молчания, пока Колин не заговорил снова:
– Она упустила некоторые подробности, не так ли?
– Да, – прошептала Алесандра. Она почувствовала облегчение, потому что Колин наконец-то понял, что некоторых вещей она не знает.
– Нет ли какой-нибудь книги или руководства, которое я могла бы прочесть…
– В моем кабинете ничего нет по данной теме, – сказал он ей. – Не имею понятия, выходило ли что-нибудь подобное в печати.
– Но наверняка…
– Несомненно, таких книг полно, но они предназначены отнюдь не для юных девушек, – произнес Колин. – Кроме того, их не найдешь в широкой продаже.
Молодой человек протянул руку, открыл защелку и распахнул дверцу. Он все это время не сводил глаз со своей вспыхнувшей кумачом невесты.
– И что ты мне предлагаешь делать? – спросила Алесандра.
Колин приподнял ее подбородок и заглянул ей в глаза. Взор ее голубых глаз затуманился от волнения.
– Я предлагаю довериться мне.
Это прозвучало для нее скорее как приказ, а не как предложение. Алесандра решила, что попробует ему довериться по той лишь простой причине, что другого выхода у нее не было.
Она с готовностью кивнула.
– Тогда хорошо. Я тебе доверюсь.
Колин был доволен ее немедленным согласием. Он понимал, почему Алесандра хотела знать заранее, что и как все будет. Это был единственный способ не потеряться в непривычных для нее обстоятельствах. Чем больше она будет знать, тем меньше будет бояться.
Обычно юная леди узнавала подобные вещи от своей матери. По крайней мере так считал Колин. Он счел само собой разумеющимся, что его матушка переговорила со своей дочерью Кэтрин о том, что такое брак. К несчастью, мать Алесандры скончалась прежде, чем ее дочь стала достаточно взрослой и девушке понадобились сведения такого рода.
И, следовательно, одна из монахинь попыталась взять эту обязанность на себя.
– А сколько же лет матери-настоятельнице? – полюбопытствовал Колин.
– На вид восемьдесят, но я думаю, возможно, ей меньше, – ответила Алесандра. – Я никогда не осмеливалась любопытствовать. А почему ты спрашиваешь?
– Не важно, – сказал он и снова вернулся к теме ее беспокойства. – Алесандра, я тебе объясню все, что необходимо знать.
Нежность в его голосе была равносильна ласковому поглаживанию по щеке.
– Правда?
– Да, – пообещал Колин рассеянно.
Перед его мысленным взором возникла картина, где древняя монахиня объясняла супружескую жизнь Алесандре, используя слова «храм» и «восхищение». Господи, хотелось бы ему присутствовать при этой задушевной беседе!
Алесандра заметила искорки в глазах Колина и немедленно сделала вывод, что ее наивность забавляет его.
– Мне жаль, что я так… неопытна.
– Ты невинна, – ласково напомнил он.
– Да, и мне жаль. Колин рассмеялся.
– А мне нет, – сказал он ей.
– Ты действительно ответишь на все мои вопросы? – спросила Алесандра, все еще не решаясь поверить ему. – А ты ничего не упустишь? Мне не нравятся сюрпризы.
– Я не упущу ничего.
Алесандра вздохнула. Она оставила в покое складки своей юбки. Обещание Колина помогло ей превозмочь свои страхи, Она даже не имела ничего против того, что он находит ее смущение забавным. Единственное, что было сейчас важно, это то, что Колин собирается просветить ее. У Алесандры наконец отлегло от сердца.
– Ну, тогда все будет хорошо, – объявила она. – Не пора ли нам войти в дом?
Колин согласился. Он сошел первым, потом помог Алесандре. Оба телохранителя угрюмо наблюдали за молодоженами. Они хотели как можно скорее увидеть свою госпожу за семью замками.
В дверях появился сияющий Фланнеган, которому не терпелось поприветствовать свою новую хозяйку. Он принял у нее плащ, аккуратно перекинул его через руку и принес свои сердечные поздравления.
– Если вы желаете немедленно подняться наверх, принцесса, я приготовлю вам воду для ванны, – предложил он.
Мысль о доброй горячей ванне после дня, наполненного тревогами и суматохой, пришлась Алесандре по душе. Это будет ее вторая ванна сегодня, но мать-настоятельница часто повторяла, что чистота близка к святости, поэтому Алесандра вовсе не сочла это излишним.
– Колин хочет переговорить со мной в своем кабинете, – сказала она Фланнегану. – Я приму ванну немного погодя.
– Лучше прими ее сначала, – предложил Колин. – Мне нужно просмотреть кое-какие бумаги.
Конечно, это была маленькая ложь. У Колина вовсе не было ни малейшего намерения работать в свою первую брачную ночь, но он подумал, что ванна поможет Алесандре прийти в себя, да и вид у нее был такой, что ей не помешало бы отвлечься.
Для нее день свадьбы оказался большим испытанием, и хотя вид у нее был теперь более спокойный и она казалась гораздо собраннее, Колин понимал, что нервы у нее натянуты, как струны.
– Как хочешь, – согласилась Алесандра.
Она последовала за дворецким вверх по лестнице.
Колин замыкал шествие.
– Свадьба была торжественной? – полюбопытствовал Фланнеган.
– О да, – отвечала Алесандра воодушевленно. – Все прошло хорошо, верно, Колин?
– Тебя чуть было не похитили, – напомнил он ей.
– Да, но все остальное было замечательно, правда?
– Ты была не на шутку перепугана.
– Да, но…
– Тебе испортили свадебное платье.
Алесандра ступила на верхнюю ступеньку и круто повернулась, чтобы посмотреть ему в глаза. Она явно не хотела, чтобы ей напоминали об этих неприятностях.
– Каждая невеста хочет верить, что ее свадьба была замечательной, – заявила она.