он признался, что убил Элен Эдленберг. Сначала оглушил ее бронзовым слоником, потом отвязал от портьеры шнур и задушил ее. Он не планировал ее убивать — разозлился. Элен была его любовницей, но стала требовать слишком многого, и он предпочел разорвать надоевшие ему отношения. На вечере в ее доме она вызвала его на разговор, угрожая скандалом. Начала шантажировать. Эдвард и сам не понял, как так вышло — она отвернулась, размахивая руками и причитая, что он испортил ей жизнь, и его охватила такая злость, такая ненависть, что он схватил первую попавшуюся тяжелую вещь… Ну и дальше все ясно.
Он раскаивался, полностью признавая свою вину. Просил только, чтобы на его жену позор не распространялся. Она и так жертва — все теперь знали, что муж ей изменял. Будьте же к ней милосердны!
— Но вы ведь понимаете, что Сандра не могла не знать об убийстве! — горячилась Вера, глядя то на невозмутимого Кайла, то на взъерошенного Вальтера. — И подбросить слона могла только она!
— Разумеется, — кивал Кайл спокойно. — Но она — женщина.
— И что?
— Эдвард просил, чтобы ее не трогали.
— И что?
— Вер, ты не понимаешь. Женщину ее мужчина всегда будет защищать. Это правильно. Эдвард поступил благородно. Спас жену от позора, а себя — от суда и долгого следствия.
— Это неправильно, — буркнула Вера. — А если бы я — убила? То что было бы?
— Я бы взял вину на себя, — ответил Кайл. — Можешь убивать спокойно. Только скажи мне заранее.
— Почему это ты? — ревниво спросил Вальтер. — У нее есть я. Я бы что-нибудь придумал.
— Отлично, — фыркнула Вера. — Можно я тогда убью Кайла, а Вальтер меня отмажет?
— Можно, — ответил маг. — А силенок хватит? Мне помнится, ты даже фантом толком ударить не смогла, хотя он даже не сопротивлялся. А меня как убивать будешь?
— Отравлю, — покраснела девушка.
— А, тогда ладно. Только учти, на магов мало какие яды действуют. И я умею управлять процессами в своем организме.
— И как можно тебя убить тогда? — полюбопытствовала Вера.
— Из пистолета, — спокойно ответил Ресскин, переглянувшись с Вальтером. — Маги отлично умирают от дырки в сердце. Ты умеешь стрелять?
— Умею, — неожиданно ответила девушка. — Из винтовки. В тире стреляла. Даже призы брала.
— Что? — не поняли мужчины.
— Не важно, — вздохнула Вера. — К тому же маги — это редкие животные, занесенные в Красную книгу. Их нельзя убивать, они приносят пользу обществу.
— Обожаю, когда она несет подобный бред, — усмехнулся Кайл. — Вера, может, ты вернешься в поместье? Луи сегодня к вечеру освободят, а я переселюсь в гостиницу.
— Нет. Наш контракт закрыт, я свою работу выполнила. Отпустите меня, пожалуйста.
— Ладно, — в голосе Кайла какая-то усталость. — Я больше тебя не держу. Только об одном прошу: съезди со мной забрать Луи из тюрьмы.
— Без вопросов.
***
Луис, жмурясь, вышел из здания. Он был бледен, его шикарные кудри висели сосульками, но юноша широко улыбался и с наслаждением дышал полной грудью. Вера, взвизгнув, бросилась ему на шею, но тут же отпрянула, зажимая нос.
— Ты воняешь, — сообщила она возмущенно.
— А то! Попробуй мыться из кувшина над дыркой в полу — еще не так завоняешь. Спасибо еще, вещи забирали и стирали, — засмеялся юный маг, а потом подхватил Веру на руки и закружил. — Говорят, мне нужно благодарить тебя за освобождение?
— Нет, тебе нужно благодарить Мию.
— Кто такая Мия?
— Одна очень умная девушка из дома утех.
— Пташка?
— Уже нет. Мастер-бровист, — Вера прыснула, увидев недоуменное выражение лица друга.
— Познакомишь, — решительно согласился Луис. — Но сначала — домой. Ванна и собственная постель, потом остальное.
Он запрыгнул в магомобиль и вопросительно поглядел на Веру. Она покачала головой.
— Я живу при храме Астильды, — пояснила она. — Увы, ищи себе новую метрессу. Если захочешь.
— В чем дело? — нахмурился юноша. — Кайл?
— Дома поговорим, — недовольно ответил маг, который даже не удосужился выйти из «Саламандры», чтобы поприветствовать племянника. Вальтер, ты Веру проводишь?
— Разумеется.
— Как был сухарем, так и остался, — прокомментировал Луи. — Если бы мой дядюшка не присылал мне каждый день еду из ресторана и не приплачивал за стирку моих вещей, я бы грешным делом подумал, что он — совершеннейший чурбан, не способный на любовь. Но я-то знаю — всё он умеет, и любить тоже. Разговаривать только о любви не умеет. Считает, что слово такое ему губы обморозит.
— Да, я все-таки тебя люблю, несносное создание, — неожиданно усмехнулся Кайл, только смотрел он при этом прямо Вере в глаза. — Видишь, я могу это сказать. А теперь заткнись и поехали.
Вера вся залилась краской, забывая, как дышать. Кому он это сказал — про любовь? Но спросить не успела, потому что магомобиль взревел и умчался прочь. Да и не решилась бы она… наверное.
— И какие ваши дальнейшие планы? — спросил ее Вальтер.
— А ваши? — ловко ушла от ответа Вера. — Вас все же повысят?
— Надеюсь, — улыбнулся полицейский. — Дело раскрыто, виновный найден, причем весьма быстро. Интересы Этьена Эдленберга не затронуты, он вообще — жертва, тут мне сообщили по секрету, что со стороны его деда можно ожидать письмо с благодарностью. Осталось только дождаться комиссара. Он давно собирался на пенсию, и тот факт, что он проигнорировал эту ситуацию, говорит не в его пользу.
— И какие у вас перспективы?
— С рекомендациями от Эдленберга? Самые радужные. Мне двадцать шесть, Вера. Если я сейчас стану комиссаром, то следующая ступень — уже служба в столице. Здесь я надолго не задержусь. Хотите в столицу, Вера?
— О нет, — содрогнулась она. — Я только-только здесь начала обживаться. Кстати, у вас нет связей в мэрии?
— А что нужно?
— Разрешение на открытие салона красоты при храме Астильды.
— Попросите Кайла. Мэр ему должен — со времен последней финансовой инспекции. Много должен.
— О нет, — вздохнула она. — Кайл не из тех людей, кто делает что-то просто так. Мне потом не расплатиться с ним будет.
— А вы разве против… расплаты? Мне показалось, что у вас с ним все же отношения.
— Взаимная ненависть у нас с ним.
— Он вас совершенно точно не ненавидит.
— Вы пытаетесь нас сосватать? — с подозрением прищурилась девушка.
— Я? — содрогнулся Вальтер. — Упаси Шхер! Бедняга Кайл, я его слишком ценю и уважаю!
Они засмеялись вместе, но как-то не весело, а потом шли уже молча, даже не касаясь друг друга краями одежды. Думали каждый о своем. Веру больше всего волновали слова Кайла — о любви. Кому он их сказал? Ей или Луи? И если ей — то как бы выманить его на разговор? После ее записки… О, она