— Если так рассуждать, то где гарантия, что сосед по квартире, где я снимала бы комнату, не мог оказаться маньяком? Виктора я уже примерно полгода знала, как выяснилось — он мой куратор. Мы стали часто видеться в офисе …
— Ага, — рыкнула мама, наливая себе чай. Аня внимательно слушала разговор и сидела очень тихо, понимая, что происходит что-то очень интересное. Вот только что именно — не могла понять, — и он весь такой рыцарь на белом коне прискакал на помощь, предлагая комнату в элитном доме за копейки совершенно просто так незнакомой девушке с ребенком, под предлогом обоюдной помощи… Маша, ему что-то надо! Так не бывает! На пустом месте люди не предлагают подобной помощи. Какая же ты глупая… И доверчивая… Так нельзя! С какой стати мужчине это делать? Вы почти ничего не знаете друг о друге, ну подумай сама. Вы просто общались по телефону о работе. Он хоть как-то показывал свой интерес к тебе? Нет. Он хоть что-то делал для того, чтобы сблизиться с тобой? Нет. Так с какого перепуга ему предлагать жить вместе? В чем истинная причина? И еще этот твой Преображенский… Зачем ты с ним поехала? И как это вообще вышло? Я улетела на три недели, а по ощущениям — на несколько лет… А ну давай все рассказывай!
Пришлось рассказывать. Вначале я хотела оставить в тайне родство Виктора с Александром, но поняла, что их личная история может о многом рассказать, смягчив отношение мамы к этим двоим… Но не тут то было…
— МАША! Бывших бабников не бывает! — Возмущению не было предела. — Вот ведь гад… Ну надо же…
— О чем ты? Что именно из услышанного тебе так не понравилось? Ну да, он бабник, но ведь на это была причина — в его жизни не встречались нормальные женины, его постоянно обманывали… И эта история с сыном…
— Вот именно, Маша! Вот именно! — Мы с мамой всегда по-разному смотрели на одни и те же вещи. Я выступала в роли романтика, мама в роли реалиста. И чаще всего она оказывалась права… — Красиво же он тебе преподнес свою историю. Бедный несчастный мужчина, влюбился до беспамятства, а она такая вся плохая его предала, да еще и ребенка родила… Во-первых, мне уже жаль этого мальчика и я тебе объясню почему, хотя ты и сама все прекрасно понимаешь. Во-вторых — подумай сама, чем твоя история лучше? Ты осталась одна с месячным младенцем на руках, без денег и крыши над головой. Твой бывший оказался ничтожеством, должен тебе кучу денег, бросил свою родную дочь, и что? Ты после этого пошла менять мужиков как перчатки?
— Нет… — судорожно ответила я, пытаясь выпить свой уже почти остывший чай.
— Вот именно. Вспомни свою депрессию. Свои истерики, которые длились месяцами. Вспомни, как ты почти ничего не ела, как похудела на несколько размеров — тебе пришлось покупать столько новых вещей — старое мешком висело. У тебя пропало молоко, и можно еще много чего вспомнить… После этого ты что, пошла направо и налево? Нет — у тебя чувство собственного достоинства никуда не делось, слава Богу… Среди богатых людей очень много достойных, уважающих себя женщин! Но ни одна из них не снизойдет до человека, который вместо того, чтобы заниматься воспитанием ребенка и созданием полноценной семьи примет решение наслаждаться … куртизанками… Это если без бранной речи. Теперь о бедном Игоре. Да плевать на то возникли у твоего Преображенского отцовские чувства или нет! Он что, один такой? Ты сама подумай — сколько сейчас женщин рожают и ничего — пустота внутри. Даже моя знакомая — она ничего не чувствует к своей дочери и это ее мучает изнутри, она плачет ночами, не понимая, что с ней происходит. Но, тем не менее, каждый день встает черт знает во сколько и делает ребенку сырники, целует свою дочь в лоб и окружает ее заботой, потому что ДОЛЖНА так делать. Твой Преображенский стал отцом. Хотел он этого или нет, но он стал. У него появились обязанности — долг перед своим сыном. Но вместо того, чтобы заниматься его воспитанием, он спихнул ребенка на своих родных, отправил заграницу под предлогом лучшего образования, когда в таком возрасте самое главное — это показать семейные ценности! И то, что он признался тебе в своих чувствах — это просто слова, Маша. Он богатый человек, для которого устроить поездку заграницу на частном самолете — не проблема. Это не те поступки, по которым можно оценивать его как личность…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Мама сделал паузу, выпив залпом бокал красного вина, потом продолжила:
— И эта его манипуляция просто отвратительна…
— Какая манипуляция? — Не поняла я, не выдержав и тоже выпив красного полусладкого. В такие моменты без алкоголя как-то сложно — стереотип, но ничего не могу с собой поделать.
— А ты не поняла? — Мама удивилась еще сильнее, хотя куда уж больше, — его просьба научить быть «папой». Слова о том, что он не способен испытывать чувства к Игорю, его просьба показать, как надо заниматься ребенком, что делать и что чувствовать — это же точки давления на тебя. Он умный хитрый мужик, который на раз-два может понять, что за человек стоит перед ним, он видит твои слабости… И знает, как этим воспользоваться… Теперь о Викторе — это вообще темная лошадка! О своем прошлом молчит, чего он там вытворял — не понятно. Зачем жить позвал — вообще не логично. Но в отличие от твоего начальника он не испугался Ани, спокойно с ней общается и вы вместе даже куда-то ездили… Хотя все это тоже ерунда. Как итог — тебе надо съехать. Я могу быть не права, Маша, ты знаешь, я всегда ищу второе дно, но для меня вся эта история непонятна. Фуф… Все сказала…
Наступило молчание. Меня словно холодной водой окатило… В таком ключе я никогда не рассматривала сложившуюся ситуацию… Но ведь все, что сказала мама — логично. И где гарантия, что меня опять не обманывают?
— Маша, — ее голос стал более спокойный и тихий, — не ошибись с выбором. И дело тут не в двух мужчинах, которые богаты и красивы, а в том, стоит ли во все это ввязываться? Я имею в виду их обоих. Ты один раз уже ошиблась, теперь страдает Аня, хоть и не понимает этого до конца, и я. Это твоя жизнь — тебе решать, но все, что говорят мужчины, особенно богатые — дели на сто! Увидеть бы их живьем… Чего застыла?
Я не знала, что ответить… Внутри все резко перевернулось, словно по щелчку пальцев и наступила странная, гнетущая тишина… как затишье перед бурей…
— Это уже не так важно, но… Когда в своих чувствах мне признался Александр — я ничего не почувствовала. Но когда я вижу Виктора — понимаю, что он мне сильно нравится… Но он с Викторией…
— Твое чутье тебе подсказывает, что с Преображенским лучше не связываться — это как вариант. А Виктория — ты уверена, что они действительно встречаются? Стал бы мужчина тебе предлагать такую помощь, зная, что это не одобрит его девушка? Стал бы он проводить с тобой время, когда есть Вика? Маша, со стороны всегда виднее. Ты просто не можешь разобраться. Тебе нравится Виктор и все что касается этого человека ты воспринимаешь через чур сильно. Может эта девушка просто его знакомая или давний друг… Ты же не знаешь наверняка… Тебе нужно все обдумать… хорошо обдумать! Побыть одной… Судя по тому, какая ты бледная, тебе лучше пройтись где-нибудь в тишине… Иди-ка ты на улицу, остуди голову…
— Мама, — к горлу подступал тот самый комок, после которого я обычно начинала плакать, — можешь посидеть с Аней несколько часов? Мне нужно в одно место…
— Да, — спокойно ответила мама, — я даже знаю, куда ты поедешь… Все правильно — обдумай как следует каждый свой шаг, а мы пока с Аней пойдем мои чемоданы разбирать — поможет мне все разложить, да, внуча?
— Ага, — Аня так и не поняла, что произошло. Она лишь видела, как ее мама стала сама на себя не похожа. Девочка замерла, не вмешивалась и не мешала… — Мама, а ты скоро?
— Да, конечно. Я прогуляюсь и сразу вернусь за тобой…
Аня улыбнулась, села рядом со своей бабушкой и стала слушать ее рассказ, а я тем временем спокойно оделась и вышла на улицу…
Дышать было трудно…
* * *
После тяжелого разговора все мои мыли устремились только в одно место — Чайный дом. Я не была там уже лет пять — семь…