Читать интересную книгу Русские кругосветные мореплаватели - Николай Нозиков

Большой остров имел около 50 миль в окружности; наиболее высокий его пункт — гора, названная Литке Монте-Санто, — возвышается над водой на 900 м. Весь остров покрыт роскошной зеленью. Жилища, похожие на шалаши, большей частью скрыты лесом.

Закончив исследование побережья большого острова, «Сенявин» пошел к западу для осмотра замеченных в том направлении островов.

Затем «Сенявин» продолжал свой путь и к вечеру осмотрел южную часть группы. Она состоит из двенадцати разной величины коралловых островов, покрытых густой тропической растительностью. Все острова эти были необитаемы.

На другой день, 6 января, Литке перешел к северной части группы островов. На четырех из них людей не оказалось, а на пятом, самом северном, моряки увидели шесть дикарей, спускавших через буруны свою лодку. В ней они пустились вслед за «Сенявиным». Шлюп лег в дрейф. Дикари приближались к нему с песнями, плясками и помахивали большим куском красной материи. Подъехав к корме шлюпа, дикари обменяли красивые раковины, коралловые изделия и плоды на куски железа и ситцевые платки. Как моряки ни упрашивали их пристать к борту судна, дикари не приблизились. Литке сам подъехал к ним на шлюпке.

«… Беседа моя с ними мало удовлетворительная, — говорит Литке, — потому что, не останавливая внимания своего ни на минуту на одном предмете, говорили они все вместе, громко и скоро, не заботясь о том, что их понимают. Нам удалось узнать названия островов ближайшей группы и большого острова — Пыйнипет».

Променяв все свои безделушки и плоды, островитяне направились домой, а шлюп продолжал обследование островов и определение точного их положения.

Чтобы проверить, действительно ли большой остров называется туземцами Пыйнштет, Литке вернулся к нему на следующее утро, к западной его стороне. Вскоре к шлюпу подошли четыре пироги с островитянами, которые, после обычных песен, плясок и махания руками, пристали к судну. Это были простолюдины без старшин. Они ничего, кроме большого количества пресной воды в листьях клещевины, не имели и оказались очень скромными и толковыми людьми.

Через них Литке убедился, что название большого острова действительно Пыйнипет, что южная группа низменных островов называется Андема, а северная — Па-генема. Весь архипелаг открытых островов моряки назвали островами Сенявина (в честь победителя турок в Афонском морском сражении, имя которого носил шлюп).

Расставшись с островами, шлюп исследовал целый ряд островов Каролинского архипелага, которые, хотя и были ранее открыты, но никем не описаны. 20 января «Сенявин» подошел к островам Мартлока.

В одной из парусных лодок сидел человек в шляпе конической формы, на плечах у него был кусок из коры тутового дерева. Подойдя к борту, он объявил, что он тамоль (начальник, старшина) Селен. Литке отрекомендовался, в свою очередь, и дал ему перочинный ножик в перламутровой оправе. Селен отдарил его тремя кокосами, но не захотел дать веревку из кокосовых волокон, к которым они были привязаны, требуя еще ножей. При этом он показал огромный нож, в 25 an длиною, с костяной рукояткой, похожий на поварской, и объяснил, что хочет получить такой же.

Чтобы заманить тамоля на шлюп, Литке показал ему топор и обещал подарить его. Дикарь тотчас пристал к борту и смело взошел на шканцы. Он с интересом осмотрел весь шлюп. Литке пригласил его в свою каюту, и Селен, доверчиво оставив все подарки на палубе, сошел в капитанскую каюту и не выказал никакого удивления всему увиденному. Литке угостил его клубничным вареньем, английским печеньем и мадерою, которая очень понравилась дикарю. Сумерки прекратили их дружескую беседу.

На другой день, 21 января, шлюп приблизился к самому северному острову группы и пошел параллельно рифу, простирающемуся от него на запад.

Для производства астрономических и магнитных наблюдений и исследования Луганорских островов Литке решил остаться здесь некоторое время. Отыскивая вход в лагуну, шлюп прошел вдоль всей южной стороны группы. Риф между островами представлял собою настоящую плотину. Надежная гавань была найдена 3 февраля.

Вскоре приехали старый тамоль Эбун и Селен, первый луганорец, посетивший шлюп, Литке подарил им по белой рубашке, они взяли их с поклонами и благодарностью и поспешили надеть на себя.

Тамоль Эбун отличался удивительной скромностью и умом. Он перечислил Литке названия отдельных Луганорских островов и соседних групп. Литке взял мел, начертил на палубе все эти острова и просил Эбуна продолжать. Тот перечислил все неизвестные острова Каролинского архипелага.

Селен, увидев это, позвал из лодки много странствовавшего тамоля Телиагура, который начертил по-своему весь Каролинский и часть Марианского архипелага. Литке спросил его: «А что будет далее к северу и западу?» Тот провел черты и показал жестами очень ясно, что небо там упрется в землю, и кто хочет итти далее» должен подлезать под него.

Схемы архипелагов, начерченные тамолями, оказались при сличении их очень схожими и различались лишь расстоянием между отдельными группами и островами, число островов было одинаково. Литке и штурманы очертили эти схематические карты. Впоследствии они узнали, что устные сведения дикарей гораздо полнее и удовлетворительнее их чертежей.

Когда стемнело, все гости разъехались, кроме Селена и Эбуна, которые расположились ночевать в капитанской каюте. Игра на пианино и скрипке произвела на них сильное впечатление.

23 февраля, после окончания астрономических и магнитных наблюдений на берегу острова Луганор, Литкё с несколькими моряками посетил жилища знакомых туземцев. Чтобы добраться до них, пришлось пройти через весь остров. Сильное впечатление произвела на путников его природа. Им казалось, что они шли волшебным садом, в котором как бы из воды возвышались группы стройных и величественных пальм, великолепных хлебных и пандановых деревьев, огромных кустов исполинских бамбуков, издали похожих на букеты. Местами росла густая, непроницаемая чаща смешанной зелени, в которой прятались кисти хлебных плодов, фиг и кокосов.

Жилища островитян разбросаны в северо-восточной части острова и напоминают русские крестьянские избы.

В разных местах дома лежали домашняя утварь и рыболовные принадлежности, иногда лодки. Посреди дома устроен очаг.

Моряки встретили радушный прием. К кому бы они ни заходили, сейчас же хозяин и все присутствующие приносили кокосовые орехи и подарки. Женщин они скрывали в будках или в отдельных шалашах.

Луганорцы среднего роста, стройные и сильные. Цвет кожи каштановый, лица немного плоские, нос сверху вдавленный, к концу вздернутый, губы толстые, зубы ровные, большие и красивые; яркочерные глаза навыкате. Бороды у некоторых довольно длинные, но реденькие; черные волосы на голове длинные и густые, чуть-чуть вьющиеся; некоторые собирают их в пучок на затылке и обвязывают травинкой; в такой чуб втыкается трехзубый рыбный или черепаховый гребень с двумя или тремя птичьими перьями; другие взбивают волосы и делают огромную прическу. Пояс стыдливости — тол — представляет собою кусок ткани, около 18 см шириной. На плечах накинут плащ. На головах конические шляпы, искусно сделанные из пандановых листьев, прекрасно защищающих от солнца и дождя. На теле насекаются или накалываются узоры. Тело туземцы натирают порошком оранжевого цвета, добываемого из корня растения. Тамоли отращивают из щегольства ногти на больших пальцах. Хозяева беспрестанно угощали гостей кокосовым молоком, печеными плодами хлебного дерева, жареной рыбой и плодами панданового дерева.

Следующие два дня Литке занимался в своей обсерватории на берегу, по окончании работ проводил время в беседе со старшинами.

27 февраля, закончив исследование острова и астрономические наблюдения, моряки стали готовиться к выходу в море. Перед, съемкою «Сенявина» с якоря приехало много тамолей и простолюдин проститься со своими друзьями «руссо».

Едва шлюп вышел из лагуны, как часовые на марсах известили, что в море видно трехмачтовое судно. После четырехмесячного» пребывания между дикими племенами такая встреча была весьма приятна. Вскоре «Сенявин» сблизился с английским китобоем «Патридж».

Литке пригласил к обеду капитана английского судна Фольджера, и тот не замедлил приехать на двойке.

После осмотра судна капитаны пошли обедать. От Фольджера Литке узнал, что «Патридж» отправился из Англии в одно время с «Сенявиным». Он заходил на острова Зеленого мыса Фальклендские, Галапагосские, причем оставил последние в мае прошлого года. С того времени он нигде не становился на якорь и только ложился в дрейф не более чем на три часа на островах Маркизских, Соломоновых, Новой Британии, Гавайских и Молукских для пополнения запасов провизии. Теперь он направляется к северу. Количество китобойных судов в Великом океане так увеличилось в последние годы, что они не находят уже достаточного промысла в тропической части океана и расширяют его до Японии.