А как же сам Г.И. Челпанов реагировал на критику эмпирической психологии как индивидуальной и индивидуалистической?
Г.И. Челпанов не оставил без ответа упрек К.Н. Корнилова, брошенный на первом всероссийском психоневрологическом съезде в адрес «современной эмпирической психологии» (т.е. в адрес Г.И. Челпанова прежде всего), в том, что она замыкается в «узкие рамки только индивидуальной психологии». Показывая положение социальной психологии в системе современного психологического знания, Г.И. Челпанов в брошюре «Социальная психология или "условные рефлексы"» писал: «В особенности заслуживает внимания колоссальная работа в области коллективной психологии, совершенная Вундтом. Он подразделяет психологию на индивидуальную и коллективную, которую он называет Völkerpsychologie.
«Так как индивидуальная психология имеет своим предметом связь душевных процессов в единичном сознании, то она пользуется абстракцией … Область психологических исследований, относящихся к тем процессам, которые связаны с психическими общениями, мы назовем коллективной психологией (Völkerpsychologie)… Индивидуальная психология только взятая вместе с коллективной образует целое психологии», т.е. душевная жизнь человека может быть вполне понята только в том случае, если будет рассмотрена и ее социальная сторона. Из этого можно видеть, до какой степени ложно информировал русских читателей проф. Корнилов, когда он сообщал, что то направление психологии, к которому принадлежит Вундт, грешит тем, что рассматривает человека абстрактно и совершенно игнорирует социальную сторону душевной жизни человека. Очевидно, для Корнилова десять огромных томов коллективной психологии, написанных Вундтом, совершенно недостаточно для того, чтобы признать, что психология Вундта считала необходимым дополнить экспериментально– психологическое изучение человека, имеющее индивидуальный характер, изучением коллективной психологии» [33, с. 8].
Этого ответа Челпанова, как нам представляется, совершенно достаточно, чтобы считать спор между Корниловым и Челпановым по поводу социальной психологии исчерпанным. Однако заслуживает внимания, как Челпанов обосновывал и развивал свое собственное понимание вопроса о социальной психологии в контексте более общего вопроса о социальной психологии в контексте более общего вопроса «психология и марксизм». Выше, при анализе отечественных работ по истории психологии, мы уже видели, какое большое значение придают исследователи этому вопросу.
Из предыдущего изложения нам уже известно, что Г.И. Челпанов доказывал, что эмпирическая психология не противоречит требованиям марксистской философии. Но если в своих основных постулатах эмпирическая психология соответствует марксизму, то не означает ли это, что марксизм не находит в психологии вообще никакого применения, не имеет никакого значения? Челпанов на этот вопрос отвечал отрицательно, сферой приложения марксизма в психологии считая социальную психологию. Об этом Челпанов писал уже в своей первой полемической работе «Психология и марксизм», которая была издана в 1924 г., но была написана по следам устных дискуссий 1922 г.
В восьмом тезисе брошюры, который мы приводим целиком, Челпанов писал: «Специально марксистская психология есть психология социальная, изучающая генезис «идеологических форм» по специально марксистскому методу, заключающемуся в изучении происхождения указанных форм в зависимости от изменений социального хозяйства. Такая психология в мировой литературе имеется только в зачаточной форме. В России ее совсем нет. Задача научно-исследовательских психологических институтов организовать именно такие психологические исследования. Они будут представлять собой марксистскую психологию в собственном смысле слова. Эмпирическая же и экспериментальная психология марксистской стать не может, как не может стать марксистской минералогия, химия, физика и т.п.» [31, с. 26-27].
Любопытно сопоставить этот тезис Челпанова с рассуждениями Выготского по поводу учебника психологии Корнилова [15]. Подчеркивая мысль о необходимости создания специальной теории («общей психологии», «методологии психологии») в психологии – того, что сейчас можно назвать «теорией среднего уровня», Выготский писал: «К. Маркс назвал «Капитал» критикой политической экономии. Вот такую критику психологи хотят перепрыгнуть ныне.
«Учебник психологии, изложенной с точки зрения диалектического материализма», в сущности, должно звучать так же, как «Учебник минералогии, изложенной с точки зрения формальной логики». Ведь это само собой разумеющаяся вещь – рассуждать логически не есть особенность данного учебника или всей минералогии. Ведь диалектика не есть логика, даже шире. Или: «Учебник социологии с точки зрения диалектического материализма» вместо «исторического». Надо создать теорию психологического материализма, и нельзя еще создавать учебники диалектической психологии» [8, с. 421].
Вряд ли упоминание минералогии и у Челпанова, и у Выготского является случайным. Насколько естественной была позиция Челпанова и Выготского по отношению к идее «марксистской психологии» показывает цитата из работы современного автора, французского философа-марксиста Л. Сэва. В книге, изданной во Франции в начале 60-х годов, Л. Сэв писал: «То, что марксизм должен иметь – и давно уже имеет, о чем свидетельствуют выдающиеся труды, на которые мы выше ссылались16– марксистскую позицию в психологии, это очевидно. Но что он должен иметь под угрозой несостоятельности психологию марксизма (а почему не химию или астрономию марксизма?), можно утверждать, лишь имея о философии, истории и самой психологии идеалистическое представление» [27, с. 362]. Яснее не скажешь.
Челпанов в подтверждение своего тезиса далее в брошюре ссылается, демонстрируя изрядную эрудицию, на работу Энгельса о Людвиге Фейербахе, на тезисы Маркса о Фейербахе, на работу Маркса и Энгельса «Святое семейство…», на «Нищету философии» и «Капитал» Маркса, на работу Г.В. Плеханова «Монистическое понимание истории». Развивая свою точку зрения на соотношение психологии (общей) и марксизма, психологии теоретической и прикладной, Челпанов в докладе на первом психоневрологическом съезде в шестом тезисе писал: «Научная разработка эмпирической психологии имеет огромное культурное значение, потому что именно на ней базируются все виды прикладной психологии и все новые отрасли психотехники. Эмпирическая психология служит основой для построения социальной психологии, психологии хозяйства, педагогической психологии и т.д.» [32, с. 17].
В этой же брошюре в параграфе «Положение вопроса об отношении научной психологии к философии марксизма» [32, с. 1931] Челпанов, ссылаясь на доклад М.А. Рейснера [25], отмечал: «Правильно описывает и М.А. Рейснер марксистскую психологию, когда центр тяжести в реформе психологии переносит на социальную психологию …» [32, с. 27].
Цитаты из работ Маркса и Вундта, которые Челпанов берет в качестве эпиграфа к своей работе [33, с. 1], показывают, что он мог пользоваться методом цитирования намного тоньше и убедительнее своих оппонентов: он приводит две цитаты, явно совпадающие между собой не только по общему смыслу, но и по используемым их авторами понятиям. Справедливости ради необходимо уточнить, что два высказывания, которые Челпанов объединил в одну цитату и приписал К. Марксу, на самом деле взяты из двух работ. Первое высказывание у Челпанова выглядит следующим образом: «Так как Фейербах рассматривает людей не в их данной общественной связи, … то … он … остается при абстракции человека». Это значительно сокращенная цитата из работы К. Маркса и Ф. Энгельса «Немецкая идеология», где критикуется понимание человека у Л. Фейербаха [см. 19, с. 44].
Кроме того, Челпанов цитирует слова К. Маркса, также не указывая источника: «Только в обществе человек обнаруживает свою истинную природу. Силу его природы надо изучать не на отдельных личностях, но на целом обществе». В оригинале (очевидно, в другом переводе) это место выглядит несколько по-иному [см. 20, с. 146]. Подчеркнем, что если продолжить эту мысль Маркса и Энгельса далее, то становится ясно, что, утверждая такую точку зрения на человека и общество, Маркс и Энгельс были не оригинальны, прямо указывая: «Эти и им подобные положения можно найти почти дословно даже у самых старых французских материалистов. Здесь не место входить в их оценку» [20, с. 146].
Эти высказывания К. Маркса и Ф. Энгельса Челпанов на первой странице брошюры ставит рядом с цитатой из «Логики» Вундта. Разумеется, при внимательном взгляде в высказываниях Маркса и Вундта можно обнаружить существенные различия. Но тем не менее из их сопоставления становится очевидно для читателя (к чему, собственно, и стремился Челпанов), что трактовка человека как социального существа в научном плане уже для Вундта не была откровением. Челпанов ссылается на «Психологию народов» и «Логику» Вундта (на немецком языке). Корнилов в свое время мог ознакомиться с точкой зрения Вундта на социальную психологию если не из этих работ, то хотя бы из [7].