Читать интересную книгу "Мост. Реальная история женщины, которая запуталась - Нэнси Роммельманн"

на страницах газет ненадолго, если о них вообще упоминалось. Ни один из подобных случаев, по крайней мере на моей памяти, не потряс город настолько, чтобы власти выделили деньги на новую спасательную лодку.

Именно Леонард, выступая за приобретение новой лодки, говорил своим коллегам-комиссарам: «Прослушивая звонки в Службу спасения, я услышал крик маленькой девочки: „Нет, мамочка, не надо!“» На самом деле аудиофайлов с криками Тринити не было и в помине; лишь на записи самого первого звонка слышно, как она зовет на помощь, уже в воде. Тем не менее Леонард мог и ослышаться. Звонки записывались в ужасном качестве. Возможно, силясь различить хоть что-то, Леонард невольно дорисовал в воображении крики ребенка, отбивающегося от матери в борьбе за свою жизнь. Впоследствии Леонард признается, что он склонялся прямо к колонкам и вновь и вновь прокручивал запись с криками, которые были едва слышны.

Когда на церемонии запуска лодки я спросила у него, знаком ли он с Тринити, тот ответил:

- Нет. С ней работали сотрудники пожарного отдела.

Мачеха Джейсона, Ким Смит, жестом поманила меня к себе. Взяла меня за руки.

- Могу я задать вам очень личный вопрос? - спросила она. - Вы уже говорили с Амандой?

Прибыли Джейсон и Тринити. Джейсон держал дочь за руку. Он был в своем дынном галстуке, в белой рубашке, но без пиджака; на голове красовалась бейсболка с логотипом Ральфа Лорена Поло. На Тринити было детское праздничное платье из бархата, белые колготки, черные туфли, а на голове - белая повязка. Глаза ее распухли от слез, щеки горели. Джейсон, приобняв дочь, гладил ее по волосам; чиновники тем временем по очереди становились у кафедры и говорили одно и то же разными словами: сегодня они почитают «память Элдона, погибшего в водах Уилламетта» и рады видеть Тринити, «которая уже, в столь юном возрасте, проявила себя как стойкая девочка и впоследствии обязательно вырастет сильной, отважной женщиной».

Эти речи были торжественными и искренними, однако большинство людей пришли сюда не за этим. Они пришли увидеть Тринити, которая отворачивалась от отца и смотрела на толпу; на лице ее читалась тревога. Джейсон продолжал проявлять заботу: казалось, он утешает дочь. Оператору необходимо было перестроить кадр, и Джейсона с Тринити попросили отойти от кафедры. Это загнало их в западню: встать было негде, кроме как возле родственников Аманды. Толпа бы не поняла, если бы Джейсон открыто выразил ненависть к семье своей бывшей жены. Даже в речах чиновников говорилось о единстве. А еще толпа не слышала, как Джейсон сказал бабушке Аманды: «Тринити плачет, потому что она ее испугалась». Зато все увидели, как Джейсон принес Тринити обратно к кафедре и опустил ее на постамент.

- Моя дочь Тринити хочет сказать несколько слов, - сообщил он. -Давай, лапочка.

Тринити склонилась к микрофону. Она говорила настолько тихо, что едва ли не шептала. Мне пришлось посмотреть вечерний выпуск новостей, посвященный этому событию, чтобы расслышать ее слова.

- Я пришла, чтобы вспомнить о том, как мой братик, мой младший братик, любил меня. А еще я пришла, чтобы почтить его память, потому что очень скучаю, - сказала Тринити. - Все мои друзья и родственники сегодня здесь, на пожарной лодке. И здорово, что вы все собрались для меня.

Присутствующие зааплодировали. Затем к микрофону подошел Джейсон.

- Я уже говорил, что моя дочь вела себя как супергерой с первых минут происшествия. Полагаю, вы и без меня это понимаете, - сказал он. - Она - воплощение стойкости, и невероятно то, что сегодня она стоит перед вами живая, на лодке, напоминающей об ужасном испытании, через которое в ту роковую ночь пришлось пройти ей и ее брату.

Джейсон говорил громко, уверенно. Его голос затмевал собой щелканье и жужжание камер.

- Я хочу поблагодарить Портленд, пожарное отделение, полицейское подразделение - всех, благодаря кому мы собрались здесь сегодня, -продолжил он. - Трагедия подарила нам возможность спасти много, много других жизней в грядущем. Мы надеемся, что во имя моего сына [и] моей дочери будет спасена хотя бы еще одна жизнь, не говоря уже о том, сколько еще жизней будет спасено в последующие годы. Трагедия потрясла нас так сильно, что это не описать никакими словами, но в то же время она собрала нас вместе как одну семью.

В конце толпы заплакал чей-то ребенок.

- Она показала, насколько жизнелюбивой, чудесной, прекрасной, сильной и восхитительной может быть такая маленькая девочка. Моя дочь сейчас возле меня, и она воистину самая невероятная девочка на свете, с чем все, уверен, согласятся.

Тринити, сдерживая слезы, смотрела мимо отца. И одними губами шептала: «Мамочка, мамочка, мамочка». При этом глядя на Кели Таунсенд.

- Никто из пришедших не ожидал увидеть, что она... эм, справляется с произошедшим намного лучше, чем справлялась бы любая другая девочка ее возраста, - сказал он. - Теперь каждый день ее жизни полон счастья и радости, она живет полноценно, ходит в школу, посещает кружок скаутов - и это замечательно.

Джейсон склонился к Тринити и ущипнул ее за подбородок, чтобы развеселить. Она не развеселилась.

- Люблю тебя, лапочка, - сказал он. - Спасибо тебе за то, что ты со мной и так стойко держишься.

Пока толпа рукоплескала и чей-то младенец кричал все громче, Тринити спешно отошла от кафедры и уткнулась носом в живот Кели.

Когда мне было столько же лет, сколько и Тринити, мой отец признался мне: сразу после моего появления на свет он кое-что осознал. «Я мог бы с рождения говорить тебе и брату, что желтый цвет на самом деле красный, и вы бы выросли, воспринимая это как истину».

Отец не раз говорил мне об этом: он не хвалился тем, что был честен с детьми, лишь напоминал, что любой властью можно злоупотребить.

И сегодня ею явно злоупотребляли. Рэнди Леонард, пусть даже неумышленно, промолчал о том, что именно его рассказы о криках Тринити, попавших на запись одного из звонков, помогли выпросить лодку. Джейсон говорил о том, что трагедия сплотила их семьи, но на деле они были как никогда далеки друг от друга. И еще он говорил о том, что его дочь счастлива, хотя Тринити едва не плакала, прямо у нас на глазах. Слова не сходились с действительностью. Нам пытались внушить то, что на самом деле не являлось истиной. Ближайшие родственники Аманды - отец, сестра Шантель, ее муж Дерил Гарднер, трое их детей; бабушка Джеки Дрейлинг; сын