и допросить брата погибшего и его мать (если она еще жива). И тогда не составит никакого труда выяснить, не носила ли она когда-то фамилию Фукс. И ведь самое главное – на это потребуется совсем мало времени.
Но он снова из-за собственного упрямства не только не назвал Ниммеру фамилию предполагаемого дяди, но и попытался поучать старую «полицейскую ищейку». Все-то ему хочется сделать первым, а ведь был уговор с инспектором информировать друг друга, чтобы быстрее достичь того пункта «икс», где они встретятся. И что теперь делать? Позвонить еще раз Ниммеру и извиниться? Проклятое самолюбие не позволяло это сделать. По крайней мере, в этот раз. Придется ждать подходящего случая.
Макс приготовил кофе, сделал глоток и, прикурив сигарету, набрал номер телефона Мартины. Услышав привычное «Хай, Максик», ответил:
– Мартина, можешь ко мне приехать?
– На Шиллерштрассе?
– Точно. Я еще не сменил адрес офиса, – не преминул он подначить ее.
Мартина почувствовала раздраженность в его голосе и спросила:
– Отчего так зол мой сыщик?
– Не зол, скорее обескуражен и расстроен.
– Тогда дело действительно серьезное. Придется приехать. При одном условии – ты потом отвезешь меня домой. Моя машина сломалась. Я вынуждена воспользоваться подземкой.
– Никаких проблем, Мартина.
– Хорошо, жди.
…Она вошла в комнату и, взглянув на растерянное лицо сыщика, сразу спросила:
– Что стряслось, Максик? Я еще никогда не видела тебя в таком состоянии.
– А что особенное ты заметила?
– Да на тебе просто лица нет. Такое впечатление, что тебя как минимум лишили лицензии на право заниматься сыскной деятельностью.
– Так далеко, Мартина, дело еще не зашло, – попробовал улыбнуться Макс.
– Ладно, ладно… Я пошутила. Приготовь мне, пожалуйста, чашечку кофе, а потом поведай о том, что тебя так гнетет.
Он принес две чашки кофе и сел рядом с ней на диванчик. Мартина молчала, давая ему возможность собраться с мыслями. Наконец Макс откинулся на спинку диванчика и коротко рассказал ей о появлении на сцене нового – Отто Фукса в деле о медальоне и о недавно состоявшемся разговоре с инспектором Ниммером. Мартина не сразу начала комментировать его сообщение. Пыталась подобрать нужный тон, но вдруг не выдержала и запальчиво сказала:
– Я всегда тебе говорила, что твоя гордыня погубит тебя. Что плохого сделал тебе этот инспектор? По-моему, он очень доброжелательно к тебе настроен.
Макс не стал, как обычно, активно парировать ее доводы, а хранил молчание с видом побитого пса. Мартина взглянула на него и вдруг рассмеялась:
– Ладно, не грызи себя. Сейчас будем думать, как сохранить твое лицо. Что ни делается, делается к лучшему.
Сыщик встал с диванчика и заходил по комнате. Когда проходил мимо сейфа в третий раз, услышал наконец ее следующие слова:
– Получается, что с этого Фукса и начинается продолжение этой давней истории…
Макс оживился и сказал:
– Похоже на это. Правда, после той его встречи с переводчиком Акселем Бекманом прошло два года, прежде чем начались активные действия. Но этот факт можно объяснить отсутствием на свободе его «славных» молодых родственников. Если они, конечно, родственники…
– Все еще сомневаешься в этом?
– Почти нет, Мартина. Но ты же знаешь, что я должен удостовериться в их родственных связях. Инспектор Ниммер сейчас мог бы очень быстро выяснить это…
– Успокойся. Твой Ниммер действительно запросто выяснит наличие или отсутствие родственных связей, но из этого в сложившейся ситуации никоим образом не следует, что коммерческий директор причастен к истории с медальоном. Ведь Пауль Зибер мертв и подтвердить не может. А его младший брат, скорее всего, не имеет об этом ни малейшего понятия, так как находился во время произошедших событий в колонии.
– Возможно, еще жива их мать. Она могла что-то знать.
– Да, подобное нельзя исключить. Но шанс установить, жива ли мать, придется отдать инспектору. Он заслужил это, потому что один частный сыщик оказался не очень коммуникабельным партнером, – заявила молодая женщина, и при этих словах на лице Макса появилась кислая гримаса. – Но мы попробуем помочь инспектору, причем таким способом, который позволит убить сразу двух зайцев.
– О каких зайцах ты говоришь, Мартина?
– Я имею в виду, что есть идея, как одновременно установить родственную связь и возможную причастность господина Фукса к произошедшим событиям.
Макс оживился и иронично спросил:
– Что за гениальная идея, моя писательница?
– Ты прав, Максик. Она как раз связана с тем, что я какая ни есть, но писательница. А господин Фукс коммерческий директор литературного издательства. Я готова поехать прямо к нему.
– И сказать ему, что один частный детектив интересуется, не имеет ли он, Отто Фукс, отношение к убийству Вальтера Обермана.
– Понимаю твою иронию, но тем не менее скажу: нет, так глупо действовать я не собираюсь. Я предложу ему издать мой роман.
Макс расхохотался. Когда успокоился, сказал:
– Во-первых, это серьезное издательство. Твое занимательное чтиво не вписывается в его тематику. Во-вторых, даже если бы твоя очередная криминальная история устроила издателей содержательно, кто для них ты? Неизвестная писательница детективов, которые печатаются в не очень известном журнале.
Ничуть не смутившись, Мартина с достоинством ответила:
– Во-первых, многие начинали печататься в журналах. У меня еще все впереди. Во-вторых, у меня есть знакомые в одном мюнхенском издательстве. Не в этом, где работает твой Фукс, а в другом. Я намерена воспользоваться этими связями, чтобы добиться аудиенции с ним.
– Допустим. А что дальше? Ну поговорит он с тобой о твоем романе с подачи твоих знакомых, а потом скажет: «Извините, фрау Хайзе, но вынужден вам отказать. Сейчас не представляется возможным прочесть вашу рукопись». Кстати, что ты ему собираешься подсунуть?
– Историю, очень напоминающую ту, которая сейчас разыгрывается на наших глазах с известным тебе медальоном баронессы.
– Но она же еще не закончена. И не только на бумаге, но и в реальной жизни.
– Зато нам известны основополагающие факты этой истории. Поскольку, как ты верно заметил, он, скорее всего, откажется читать рукопись, я подсуну ему синопсис романа. Надеюсь, ты знаешь, что это такое?
– Не очень, Мартина. Больно заумное слово. Что-нибудь вроде аннотации?
– Сходство есть – и то и другое рассказывает о содержании книги. Но аннотация – очень короткое сообщение. Она имеет скорее рекламный характер – парочка-другая фактов из книги, для того чтобы привлечь читателя. Синопсис же подробно передает содержание всей книги. В нем можно указать те подробности, которых в аннотации обычно нет.
– Я понял, Мартина. Тем не менее синопсис – это все же краткое содержание книги…
– Вот именно – краткое. Можно уговорить его прочесть синопсис прямо в моем присутствии. Потом уже не важно, захочет ли он читать