Почувствовав легкий толчок, Фищкин заторопился. Он знал, что толчок – это начало проводки каравана.
Теперь его пальцы, перепачканные кровью убитого капуса, просто мелькали, перестыковывая ложные соединения.
Раз, два, три, четыре, а главный кабель – долой. И снова раз, два, три четыре, и снова долой кабель!
Дела шли, и Фишкин довольно улыбался. Крупные капли пота стекали по его лицу, но Блу этого вовсе не замечал.
Последовал еще один толчок, а затем стали гаснуть осветительные лампы. Вслед за ними перестали жужжать нагнетательные насосы и остановились вентиляторы.
– Молодец, – ухмыльнулся Фишкин.
Диглер действовал быстрее, чем он предполагал. Мало того что он отключил все второстепенные системы, но и создал Блу совершенно невыносимые условия. В полумраке перестыковывать контрольные проводки было уже невозможно, и Фишкин стал отключать генераторы в открытую.
Он понимал, что этим выдаст себя напрямую и через пару минут вдоль магистралей побегут наряды службы безопасности, однако остановиться уже не мог.
Неожиданно последовал еще один сильный толчок. Такой сильный, что Блу отлетел к противоположной стене и крепко ударился головой.
Он упал на пол и где-то на границе сознания почувствовал легкую радость.
«Я победил, – думал Фишкин, – я победил».
Он лежал в темноте и блаженно улыбался, довольный оттого, что на пороге смерти чувствует себя спокойно.
«Значит, я все сделал правильно. Я все сделал правильно...»
Из состояния предсмертного самолюбования его вывел яркий луч фонаря, заставивший его зажмуриться.
– Вот он, с-сука!... – крикнул кто-то, а затем ребра Блу содрогнулись от страшного удара сапогом.
– О-о-о!...-застонал он, все еще надеясь, что вот-вот все закрутится в фиолетовом водовороте гравитационного протуберанца, но ничего не происходило.
Мало того, при свете карманных фонарей злые инженеры-капусы быстро возвращали кабели на свои места, и становилось ясно, что возмездие отменяется.
55
Весть о неудавшейся диверсии на «Ван-Риосе» достигла генерала Шеридана через сорок минут после того, как служба безопасности станции взяла ситуацию под свой контроль.
Сказать, что генералу это не понравилось, – значит, ничего не сказать.
Шеридан был просто в бешенстве. Он с такой силой запустил в дверь пепельницей, что она разорвалась, как граната, а через минуту в кабинет генерала вломились бронированные солдаты из команды «антитеррора».
Выяснив, что вызов был ложным, они извинились и ушли через пролом в стене, который проделали. Этот метод проникновения назывался у них «неожиданным».
Когда команда вышла, посреди кабинета, в позе, выражавшей самое искреннее раскаяние, остался стоять только Люк Жанейро. Он стоял и удивлялся, что еще жив и что взгляд босса не разрезал его пополам.
– Простите, сэр, я думал, что это настоящий взрыв... Я...
– Да заткнись же, Люк! Заткнись! Лучше позови кого-нибудь, кто сможет заделать эту дыру!
– Да, сэр, – поклонился адъютант и уже собрался идти, как генерал снова окликнул его:
– А впрочем, вызови сначала капитана Энокса.
Жанейро наморщил лоб, стараясь как-то связать ремонт стены с капитаном Эноксом, но так ни до чего и не додумался.
Решив оставить свое непонимание при себе, Жанейро вышел и закрыл дверь.
«Так... Так-так-так, – произнес про себя Шеридан. – Эти мерзавцы решили меня обойти. Они захотели собственными силами уничтожить „Ван-Риос“ и сэкономить на мне два миллиарда. Ну-ну, желтомордые собаки!... Вы решили поиграть с мной, да? Ну так вы еще не знаете, кто такой Джо Альварос Шеридан!...»
– Р-р-размаж-ж-жу! – с чувством произнес Шеридан. – Размажу по стенке!...
– Простите, сэр?
Генерал удивленно огляделся. Ему показалось, что он слышит чей-то голос.
– Прошу прощения, сэр, я не расслышал команды, – снова повторил тот же голос, и только после этого Шеридан заметил молодого лейтенанта, заглянувшего в стенной пролом.
– В чем дело, лейтенант? – недовольно спросил Шеридан.
– Мне показалось, что вы меня окликнули, сэр.
– Пошел вон...
– Есть, сэр. – Лейтенант щелкнул каблуками и исчез.
– Дурдом какой-то, – с горечью произнес генерал, подошел к огромной дыре и выглянул наружу.
Оказалось, что пролом выходил на лестничную площадку. Проходящие мимо офицеры, узнав Шеридана, отдали ему честь. Генерал им ответил и тут же отпрянул.
– Идиотизм какой-то. Идиотизм... – прошипел он, и в этот момент в дверь постучали. – Войдите!
Капитан Энокс, как всегда, резко распахнул дверь, и со стола Шеридана, словно стая потревоженных птиц, взлетели листы секретного отчета. Подхваченные резким порывом сквозняка, они стремительно понеслись в сторону пролома.
Решив, что виноват именно он, капитан крикнул на ходу «извините» и бросился ловить документы.
Энокс спас все бумаги, однако это стоило ему разбитого носа, а генералу сломанного стула, о который споткнулся Энокс.
– Все в порядке, Арбус? – осведомился Шеридан, глядя, как капитан зажимает платком нос.
– Да, сэр, – прогундосил тот, – Еще раз прошу меня извинить.
– Садитесь.
– Спасибо, сэр, – поблагодарил Энокс и осторожно присел на стул.
– Как ваши дела на Савуре? – спросил генерал.
– Все идет хорошо, сэр. По первому сигналу мы сможем передушить всех этих щенков из патриотического союза.
– Это хорошо, – кивнул Шеридан.
Он собрался задать еще несколько вопросов, но неожиданно на лестнице, по другую сторону пробоины, послышался жуткий грохот.
– Да не бросай ты инструменты, придурок! Скока тебя учить, репа ты конская!
– Отвали, Филин. Ты лучше посмотри, какая дырища! Тут работы на полдня – не меньше!
Генерал и капитан Энокс переглянулись.
– В принципе, сэр, я могу их застрелить, – грустно предложил капитан.
– Не нужно, пусть работают, а мы с вами выйдем в приемную и там поговорим.
– Но они у вас здесь все растащат.
– Не растащат. – Шеридан нажал кнопку селектора и сказал: – Люк, зайдите ко мне.
– О, Филин! Да там кто-то есть! – удивленно произнесли на лестнице.
– Слушаю, сэр! – необычайно громко произнес Люк Жанейро и даже щелкнул каблуками. Он чувствовал, что босс не в настроении, и хотел выглядеть примерным строевиком.
– Люк, – миролюбиво произнес генерал. – Проследите, чтобы эти обезьяны с лопатами ничего здесь не натворили. А мы с капитаном перейдем пока в приемную.
– Есть, сэр.
Жанейро предупредительно открыл дверь и стоял по стойке «смирно», пока капитан и генерал Шеридан проследовали мимо него. Затем Люк плотно притворил дверь и еще какое-то время прислушивался, опасаясь, что генерал вернется. Но все было тихо.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});