Дениз подошла ближе, и Эдди обнял ее. Обнял и сразу ощутил такой знакомый свежий запах волос, и тепло гладкой кожи, и трепет своего сердца. Все было именно так, как когда-то – целую вечность тому назад.
– Но как ты сюда попала? Как нашла меня?
– Не нужно об этом, Эдди. Какая разница, если мы вместе. Надеюсь, это приятный сюрприз для тебя?
– О да...
Они страстно поцеловались, а затем легли на кровать.
Столько раз повторявшаяся в тревожных снах Эдди, эта сцена реализовывалась наяву. Как часто он просыпался один и чувствовал мучительную боль оттого, что Дениз осталась в его сне. Счастье оставалось там, а пробуждение не приносило ему ничего, кроме новой горечи и боли.
– Я боюсь проснуться, Дениз. Я боюсь проснуться... – горячо шептал Кларк.
– Не бойся, теперь мы навсегда вместе, – задыхаясь, говорила она.
«Как же она хороша! – восхищался Кларк. – Мне почти сорок, а ей все те же двадцать лет... Все те же двадцать лет...»
Он был настолько ослеплен светом несбыточного счастья, что даже такое несоответствие не казалось ему странным.
«Я люблю ее всю, каждый сантиметр ее тела, каждый ее вздох и каждое слово! О, как же я ее люблю!» – безумствовал и кипел разум Эдди Кларка.
Он вспомнил, как во время их первой встречи спросил про небольшой шрам на ее плече и Дениз ответила: «Когда мне было восемь лет, я помогала папе готовить мясо на решетке и обожглась...»
Эдди вспомнил, как он умилялся этой воображаемой сцене – восьмилетняя малышка Дениз и ее папа.
Потянувшись к ее плечу, он поцеловал этот маленький шрам и притронулся к нему рукой...
Но никакого шрама не было.
В ту же секунду пружина холодной логики стремительно развернулась в сознании Эдди, и все стало на свои места.
– Ну не смогла я! Не смогла повторить все в точности! – диким голосом заорала мадам Садальская, вскакивая с кровати и размахивая полами черного одеяния.
Весь дрожа от ужаса и омерзения, Кларк подхватил свою одежду и бросился вон.
– А зензиверы боятся лягушек! Они очень боятся лягушек! – кричала вслед мадам Садальская, и этот голос звучал в его ушах, пока он не захлопнул дверь своего номера...
Он проснулся ночью в своей постели и поначалу не мог понять, то ли ему снился кошмарный сон, то ли все происходило на самом деле. Сколько времени он лежал в забытьи, Эдди не знал. Однако, вспомнив про зензиверов и лягушек, он решил немедленно обсудить это с Джейн.
Эдди вскочил с кровати, натянул брюки и вышел в коридор.
Вопреки опасениям здесь было довольно светло, и можно было не бояться случайной встречи с мадам Садальской.
Дверь в номер мисс Остер Эдди нашел сразу и толкнул ее, ни секунды не колеблясь.
– Джейн! Джейн!... – стал звать он. – Зензиверы боятся лягушек! Они боятся лягушек, Джейн!
Кларк шел по направлению к кровати, намереваясь разбудить мисс Остер и немедленно сообщить ей такую важную новость.
Джейн сидела на постели, подогнув под себя ноги, и в полумраке казалась еще больше, чем была на самом деле. Ее мощные плечи блестели от пота.
Возле ее колен, словно кошка, извивалась молоденькая девушка. Эдди понял, что потревожил эту парочку в самый ответственный момент.
– Ничего не поделаешь, Билл, – словно извиняясь, произнесла Остер глуховатым голосом, – во мне много мужской силы. Иногда я веду себя как женщина, но чаще как мужчина... Зачем ты пришел?
– Я пришел рассказать о лягушках.
– О каких лягушках? – удивилась Джейн, и Кларк подумал, что она посчитает его сумасшедшим.
– Зензиверы боятся лягушек! – выпалил он, чтобы развеять опасения Джейн относительно его рассудка.
– Означает ли это, что ты принял окончательно решение?
– Да, я принял решение, – подтвердил Эдди и замолчал, не зная, что еще сказать.
– Я знаю, что у некоторых мужчин принято делиться друг с другом своими подружками, но я все-таки не настоящий мужчина, поэтому не предлагаю тебе Нелу. К тому же мы с ней еще не закончили. Иди спать, Эдди, завтра договорим.
53
По бесчисленным панелям, то загораясь, то затухая, носились цепочки индикаторных огоньков. Они, как рой сумасшедших мотыльков, перелетали с места на место, исчезали и появлялись вновь, меняя очертания и цвет. Однако лица дежурных офицеров были равнодушны, и разноцветное веселье их вовсе не трогало.
Приближался тяжелый караван, а это означало, что всю смену ждет нелегкая работа, возможно, даже за счет личного времени. И хотя закончить проводку транспортов мог любой инженер, инструкции гласили, что заканчивать должен тот, кто ее начинал.
– Внимание, всем, кто на проводке, начать тарировку рабочих мест! – прозвучал голос начальника смены.
Эта команда означала, что сорок человек персонала должны вернуться за терминалы и начать тестирование программ, которые будут выполнять проводку.
Офицеры что-то недовольно бурчали, но каждый из них понимал, что эти инструкции написаны кровью.
Два года назад произошел сбой в трех генераторах, и «окно» начало закрываться в момент прохождения каравана. Те, кто это видел, не забудут эту картину никогда – гравитация была слишком серьезной стихией и не прощала даже мельчайших просчетов.
О спасении судов или людей тогда никто не думал – делать это было уже поздно, поэтому все силы были брошены на удержание станции. Тогда, два года назад, это удалось, но причины, из-за которых случился отказ силовых установок, определить так и не сумели.
– Все на месте? – спросил начальник смены полковник Фогель. Он лично спустился в рабочий зал, чтобы посмотреть, как идет подготовка.
Заметив начальника, к нему подошли старшие секций.
О чем их спрашивал полковник, слышно не было, но все и так знали, что Фогель волнуется.
Кто-то над этим смеялся, а кто-то понимал – два года назад он был в дежурной смене и видел такое, о чем рассказывал только специальной комиссии.
Рабочее место под номером один занимал лейтенант Бэрк Диглер. Он был опытным оператором и недаром сидел на «единице» – на его пост приходилось наибольшее количество функций и, как следствие, нестандартных ситуаций.
Диглер имел допуск к управлению силовых генераторов и в случае необходимости мог распределять до тридцати процентов всей мощности станции. Правда, это требовалось только в чрезвычайных ситуациях.
Сейчас перед ним светился огромный, в рост человека, экран, который был разбит на несколько окон.
Первое показывало цепочку из приближавшихся к станции судов, пока больше похожих на ленивых насекомых.
Тут же, под радарной картинкой, выдавались характеристики судов и их загрузка. Одного взгляда лейтенанту Диглеру было достаточно, чтобы понять – колонна выстроена с нарушением правил.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});