вспомнил, заливавшегося лаем подранного лохматого пса, с высунутым розовым языком и длинными усами.
— Человек в капюшоне, не сводит с нас глаз, — продолжил Галарий. — Кто-то следит за нами.
Флавиан ловко передвинул свой бокал на край стола, под левую руку, в ту сторону, где сидела это большая псина, которая чем-то издалека была похожа на Снежка. Мимолетным взглядом он прошелся по тому углу и действительно, заметил человека, одетого в нечто, похожее на рясу, его лицо был прикрыто капюшоном и казалось, что он сидит в этой позе с того момента, как чужеземцы вошли в «Уставшего волка.»
— Друзья или враги? — задал вопрос Флавиан, и тут же еще раз прихлебнул пива.
— У нас нет друзей, — сказал, как отрезал, страж.
На этой фразе их диалог увяз, словно бедный путник, попавший в болотную трясину. Помимо всевозможных запахов, которым полнился трактир, здесь было жутко душно и жарко, от обилия людей, у Флавиана выступила на лбу испарина. К счастью, пиво слегка охладило его и было спасательной жидкостью в этом деле. Теперь оставалось ждать горячего обеда, Флавиан видел через узкий коридор, который судя по всему вел на кухню, как пухлая женщина в средних летах бегает с половником и готовит еду.
«Наверно нам», — подумал Флавиан и у него потекли слюнки.
— Что будем делать с хвостом? — задал вопрос пастух, наклонившись к стражу чуть ближе.
— Отрезать, будет больно, — ответил Галарий. — Он нам не помешает.
В скором времени, трактирщик, в своем засаленном и грязном халате, принес гостям на стол две тарелки, а второй ходкой невскрытый бочонок с пивом. Галарием молча вложил тому в руку солидную сумму дукатов, Лебизье, тот чуть ли не раскланялся в благодарностях и исчез с глаз долой. Поедая горячее мясо, которое было нежным, как поцелуй девственницы, и таяло во рту, как первый снег, Флавиан постоянно косился на человека в темных одеждах. Затем, случилась потасовка между оруженосцами двух каких-то безземельных рыцарей, или как их назвал, сам Лебизье — мелкашей.
— Доедай, — Галарий едва притронулся к своей еде и встал из-за стола. — Мы направляемся в замок.
Глава 10
Речноземье состоит из семи больших герцогств — на северо-западе это морское прибрежное герцогство Винный Край, со столицей в Амалии, является крупным речноземным городом и портом, центр жизни для всего Речноземья. Простор — самое обширное герцогство и житница Речноземья, которое с незапамятных времен управляется семейством Да Диже, граничит со священными лесами дриад и кентаврами. Знаменито своими сочными и очень плодородными лугами, красивыми цветами. Гасконь — самые южные и гористые земли, сердце Речноземья, именно здесь добывают знаменитое серебро и производят самые знаменитые мечи Империи. Трехречье — мягкое брюхо всего Речноземья, располагается в самом центре провинции. Как следует из названия, все герцогство поделено на несколько частей тремя притоками Делоса. Восточная Марка — небольшое, но очень важное герцогство для всего Речноземья. Оплот и щит от нежити, Восточная Марка принимает в ряды рыцарей даже преступников, веря в том, что сражаясь и пав в бою против вампиров те искупят свою вину. Переправа — самое маленькое герцогство, с тремя непреступными замками, оплот всех речноземных торговцев, собирающие подать с каждого чужестранца в Империи. Формально Переправа является независимым от Речноземья. И длинная полоска на востоке, граничащая с Бравией и Фикией — герцогство Рыбланд. Потомственные рыбаки и рыцари, ловчие и воины, наездники грифонов и ловцы речных китов — они являются самой настоящей жемчужиной Речноземья.
(с) Путеводитель по Делиону.
Флавиан, который более всего желал встретиться со своим другом, не понимал, к чему такая спешка стража. Свою еду он так и не доел, оставив на столе большую часть блюда и успев лишь обглодать мясо с костей. Галарий едва прикоснулся к пище, решив тотчас отправиться в замок. Страж внешне не проявлял никакого возбуждения, однако Сетьюд заметил в нем изменения. Словно его спутник жаждал встречи с Винарием и Аргием, не меньше чем Флавиан.
На улице шел небольшой дождь, слегка прибивший пыль на земле, который в скором времени закончился. Вороны попрятались под небольшими навесами, или каменными башнями, шума от них поубавилось. Гроза обошла Рэвенфилд стороной, хотя к северу молнии по-прежнему яркой полоской разрезали небо.
Верхний город был еще намного старше, чем Нижний, никто даже и не пытался определить возраст оплота Рэвенфилда. Местные архивы, а также речноземные мифы и легенды старят Вороний город на несколько тысяч лет. Говорят, что Рэвенфилд был построен еще за долго до того, как на свет родилась почитаемая речными жителями Дева Битвы. Верхний город был ничем иным, как ядром Рэвенфилда — форпостом в важном стратегическом месте, воины которого должны были следить за движениями войска нежити. Со временем, из небольшой крепостной заставы, благодаря многочисленным ссыльным преступникам и авантюристам, которые верили в слухи о несметном богатстве вампиров, основной Рэвенфилд превратился в донжон — большой замок, расположенный на холме и обнесенный высотными стенами. Воины, мародеры, бандиты, рыцари разных мастей, существа из других рас — все они стали селиться подле холма, за стенами города и уже к рождению Девы Битвы Рэвенфилд представлял из себя обширный замок, вокруг которого вырос не менее обширный город. Сейчас же Верхний город представляет из себя крепость внутри крепости, обнесенную Старыми стенами. Название довольно условное, потому как стены это реставрируется прямиком из казны лорда-протектора провинции, из столицы Рэвенфилда.
Дождь вновь небольшими каплями начал барабанить по скатным крышам домов, по сырой земле, создавая возмущения в небольших лужицах и снова взбаламутив ворон — намокшие, холодные и голодные вороны после каждого раската грома начинали каркать во всю глотку, издавая воистину великий шум, разносившийся по всей округе. Флавиан готов был поклясться, что это карканье можно было услышать даже в Столберге.
Покрытый пылью плащ Галария тащился вслед за его спиной по грязным лужам и комьям грязи, Флавиан старался обходить лужи и кучи дерьма своими босыми ногами, думая о том, где бы раздобыть ему обувь. В скором времени, миновав несколько узких улочек, путники прибыли к Старому городу.
Внутры Старых стен был свой миниатюрный город. Сразу после врат стоял колодезь, который закрывался треугольной деревянной покатистой крышей, с железной рукоятью и тремя ведрами, стоявшими чуть поодаль. От кузницы несло каленым железом, кузнец, не обращая внимания, на окружающих его играющих детей, ковал на наковальне меч, а подмастерье в это время занимался подковами. Обильный пар шел из кузни, застилая при этом другое здание — конюшню, где лошади, боявшиеся