Это был честный компромисс, но Фокс он не понравился. Все же она кивнула.
Неожиданно Таннер провел кончиками пальцев по ее щеке.
— Мне надо кое-что сказать. — Да?
— Мне хотелось бы проводить с тобой все ночи. — Шершавый палец коснулся ее губ. — Я хочу, чтобы ты это поняла. А еще хочу сказать, что слишком тебя уважаю и потому могу быть с тобой, только если мы будем наедине.
Она бросила взгляд в сторону костра и увидела, что Ханратти смотрит на них. Нахмурив брови, она кивнула:
— Согласна. — Но на самом деле она была страшно разочарована, потому что знала — у них впереди слишком мало шансов оставаться наедине.
— А пока… — Он отвел ее за толстую сосну и обнял. — Не вижу в том большого вреда, если я тебя поцелую.
Слава Богу. Каждый раз, когда она на него смотрела или думала о нем, она вспоминала его освещенное фонарем обнаженное тело и ее охватывало ощущение восторга.
Его губы коснулись ее рта, и где-то внутри у нее вспыхнуло пламя. Как хорошо было бы сейчас лечь рядом с ним, прижаться к его сильному телу.
Обхватив его руками, она положила голову ему на грудь.
— Таннер… То, что мы делали прошлой ночью… мне понравилось. — Она сама не ожидала, что сделает такое признание. — То, что ты делал… я ни о чем таком не знала. — Ей в голову не приходило, что мужчина может так долго держать себя в узде, чтобы ночь длилась вечно. — А мы съели пирожки с курагой? Я не помню.
Его тихий смех прозвучал над самым ее ухом.
— По-моему, нет.
Приподнявшись на цыпочки, она поцеловала его.
— Я надеюсь, что на нашем пути еще не раз будут заросли ивняка, — пробормотала она.
Они продвигались все дальше на запад по предгорьям, петляя между корявыми стволами деревьев с колючими шишками. Фокс где-то читала, что эти деревья могут жить сотни лет, и поделилась этим фактом с Ханратти, который сегодня вел за собой связку мулов Пича.
— Неужели? — равнодушно отозвался Ханратти, не проявляя никакого интереса. И добавил: — Нам уже неделю не попадаются индейцы.
Значит, он заметил, что индейцы где-то рядом, хотя и держатся на расстоянии.
— Мы на территории шошонов. Они нас не тронут, если мы их не будем провоцировать.
— Про всех индейцев так говорят, и, возможно, иногда так оно и есть.
Фокс искоса взглянула на Ханратти. Все они похудели во время путешествия, а Ханратти стал совсем тощим. У него даже щеки ввалились. Фокс обычно не обращала на это внимания, но он сегодня побрился.
— Сколько нам придется передвигаться по пустыне?
— Как только мы спустимся с высоты, нам начнут попадаться кактусы. Впереди у нас несколько жарких и пыльных дней. А почему ты спрашиваешь?
— Просто разговариваю. — Он замолчал, глядя, как между стволов пронесся кролик. — Знаешь, эта связь с Таннером кончится для тебя плохо.
— Я что-то не припомню, что спрашивала твоего мнения.
— Я думаю об обратной дороге в Карсон. Я предполагал вернуться с тобой и мистером Эрнандесом. Но к тому времени у тебя настроение будет — хуже некуда.
— Я не собираюсь возвращаться в Карсон! — отрезала она и поехала вперед. Но чем больше она думала о словах Ханратти, тем больше злилась.
Когда они остановились на ночь, она помогла Пичу, а потом, приказав Джубалу готовить ужин, обратилась к Ханратти:
— Я хочу с тобой поговорить.
Сегодня они немного спустились с высоты и снова оказались в зарослях полыни. Фокс повела Ханратти подальше от лагеря. Когда Ханратти ее догнал, она резко обернулась и ткнула его кулаком в грудь.
— Тебя не касается, что я делаю в свое свободное время. — Она приблизила к нему лицо, чтобы он увидел ее холодный взгляд. — Но на тот случай, если тебе кажется, что тебя это касается, знай, что о том, как кончится наша связь, мы с Таннером договорились еще до того, как она началась. Я знаю, как обстоят дела, и я согласилась. Больше я на эту тему говорить не буду, так что впредь не вмешивайся в мои дела. Понял?
Ханратти откусил кончик сигары и выплюнул его.
— Таннер вроде такой же, как мы, но он другой, Фокс. И то, что ты стараешься есть, как он, и все эти «пожалуйста» и «спасибо» не помогут тебе стать такой, как люди его круга.
Вот уж чего она не ожидала! Она надеялась, что Таннер заметил, что ее манеры стали лучше, но ей и в голову не приходило, что на это обратили внимание Ханратти и Браун и сделали соответствующие выводы.
— Человеку никогда не помешает измениться в лучшую сторону.
— Не знаю почему, но ты мне нравишься. И мне не по душе, что ты стала временной игрушкой в руках богатого человека. — Ханратти внимательно посмотрел на кончик сигары и пошел прочь.
— О чем это вы разговаривали? — спросил Таннер, когда они после ужина пошли прогуляться.
— Ханратти хочет присоединиться ко мне и Пичу, когда мы будем возвращаться в Карсон. — Она еще многого не рассказала Таннеру, да и не собиралась, и от этого ее настроение не улучшилось.
С мрачным видом Фокс оглядела окрестности. Абсолютно нигде нельзя было уединиться. Деревья стояли друг от друга на порядочном расстоянии, так что и поцеловаться было негде.
Надеясь, что от костра их не видно, она коснулась руки Таннера.
— Я думаю, что мы останемся в поселке на день-два, если, конечно, он еще существует. Нам надо кое-что купить. Может быть, там найдется доктор, который осмотрит Пича.
— А время позволяет нам задерживаться?
— Думаю, да.
— Может быть, в этом поселке есть гостиница? — Он в упор смотрел на ее губы.
У нее забилось сердце, и она сглотнула.
— В прошлый раз, когда я там была, гостиницы не было, но сейчас, возможно, есть.
Разговор с Ханратти напомнил ей причину, по которой ее с самого начала заинтересовала эта работа. У нее была цель. Оторвав взгляд от губ Таннера, она сорвала веточку полыни и поднесла ее к носу.
— Если мы не можем… ну, ты понимаешь, нам придется просто разговаривать. Ты, наверное, встретишься в Денвере со своим боссом, не так ли?
— Я надеюсь. — Он был явно удивлен вопросом. — Ты опять хочешь меня уверить в том, что Хоббс Дженнингс вор и негодяй?
— А как выглядит офис компании? У тебя там есть свой собственный письменный стол?
— Я не единственный инженер, работающий в компании. Когда мы в городе, нам предоставляются всякого рода удобства. Тебя это действительно интересует?
— Значит, здание большое?
— Не особенно. — Он наклонился, чтобы увидеть выражение ее лица.
— Полагаю, офис Дженнингса очень большой.
— Он владелец компании.
— И поэтому окружен телохранителями, не так ли?
— У него только секретарша. — Положив руки ей на плечи, он повернул ее к себе лицом. — Что ты сказала Ханратти? Он поедет с вами обратно в Карсон?