идёшь слишком медленно. Но, если потянет ускориться, не забывай, самый быстрый путь вниз — это падение. И вряд ли ты к этому стремишься.
— Я помню, — усмехнулся Роу. — Нас отец учил. «Если тебе стало слишком легко, значит, ты падаешь в пропасть».
— Верно, — вздохнул Керуг. — Мне жаль, что он прожил так мало. Маги его уровня живут не менее шестисот лет. А ему не исполнилось и трёх сотен.
Оба помолчали.
На Роу нахлынули воспоминания о том дне, когда он услышал о гибели отца. Смерть от укуса випры — это испытание и для умирающего, и для его близких. Роу прибежал на зов беды одним из первых. Отец, всегда бывший для него образцом силы и мужественности, корчился на полу от боли. Молча. Хотя изо рта его текла кровь. Выпученные глаза, разодранная ногтями кожа на груди кричали о том, какие чудовищные страдания он испытывает. Уже потом Хеллер сказал, что властитель прокусил себе язык, и что он единственный из погибших от укуса этой твари смог умереть, не издав ни звука. Роу сжал зубы. Такая же опасность угрожала его жене, тоненькой хрупкой Лиссе. Вихо правильно тогда отослал его из крепости. Роу мог не сдержаться, а, как ни крути, госпожа Алгома была матерью и Вихо, и Токелы.
Однако сейчас было не лучшее время для переживаний, относящихся к прошлому. Им предстоял нелёгкий путь. И Роу постарался отбросить тяжёлые мысли. Нужно было сосредоточиться на главном.
В течение первого часа путь показался ему несложным, даже слишком лёгким, но Роу не забывал напутствие Керуга и старался удерживать внимание так же, как и в первые мгновения. Новое умение, несмотря на то, что он овладел им недавно, стремительно превращалось в навык. Он испытывал определённое удовольствие от того, как мягко когти входили в трещины между камнями. Несложно, но это требовало всех сил для контроля. Если трещина попадалась неглубокая, сначала нужно было размягчить камень магией земли, затем снова сделать его твёрдым и пригодным для опоры, зацепиться, сделать шаг. Проделать то же самое для другой руки, снова подключив стихию земли, освободить первую руку, сделать шаг. И так далее. Самым лёгким Роу показался спуск по вертикальной расщелине до самой тропы. Там помогало близкое расстояние между стенами и возможность упираться в противоположные края. И можно было отпустить обе руки, если ноги находили устойчивую опору.
Но вот по самой тропе идти было намного труднее. Наклон скалы уходил почти вертикально вниз, а карниз для ног оказался узким, шириной со стопу взрослого мужчины. И пройти по нему боком было нереально. Для этого надо было быть канатоходцем. Да и у того возникли бы сложности. Идти по канату, когда с обеих сторон воздух, — это вопрос равновесия, и совсем другое, когда рядом стена с выступами, каждый из которых норовит столкнуть тебя вниз. Плечами Асхар Роутега не обидел. И сейчас их ширина не облегчала задачу. Приходилось идти, развернувшись лицом к склону.
Перед глазами скользила одна и та же, вскоре надоевшая картина: камни, чахлая растительность, выщербины, песок в трещинах. И снова камни, растительность и так далее. Роу вскоре потерял счёт своим шагам. Он вонзал когти в податливый камень, опирался, делал шаг, вонзал когти другой руки, высвобождал первую, делал шаг.
Из-за однообразия действий один раз он едва не сорвался, забыв посмотреть под ноги и сделав шаг на прореху в карнизе. От неожиданности вторая нога тоже соскользнула, и Роу повис над пропастью на одной руке, мысленно благодаря Керуга за предостережение. После этого он стал ещё внимательнее. Керуг шёл первым, но Роу даже не глядел в его сторону, не до того было. И голос шамана стал приятной неожиданностью:
— Отдых!
Роу посмотрел на шамана. В том месте, где тот стоял, карниз расширялся, превращаясь в широкую полку, на которой один человек, даже такой комплекции как Роу, мог лечь на спину и вытянуться во весь рост. Их было двое, ложиться никто не стал, но устроились они с удобством.
Посмотрев на участок тропы, оставшийся позади, и сравнив его с уходящим в пропасть, Роу смог оценить проделанный путь.
— Мы едва ли прошли треть.
— Скажи лучше четверть, — поправил Керуг. — В горах расстояния обманчивы.
— Сколько у нас на отдых?
— Только чтобы поесть. Если мы не хотим заночевать на отвесной скале, лучше поспешить. В темноте спускаться будет сложнее.
Слабость, оставшаяся после болезни, ещё давала себя знать. Есть Роу совершенно не хотелось, он бы лучше подремал несколько минут, привалившись спиной к стене. Но нужны были силы. Он послушно съел свою часть мяса и первый поднялся на ноги
— Я готов.
До самого дна пропасти они так и не добрались. Когда солнце уже скрылось за горами и резко начало темнеть, им повезло обнаружить неглубокий грот в скале. В нём два человека вполне могли провести ночь в положении полусидя.
На этот раз обессиленный Роу всё-таки отказался от еды, буркнув что-то вроде: «Утром». Он прислонился спиной к стене и мгновенно уснул.
Проснулся Роутег на рассвете, но не от первых лучей солнца, а от жжения в левом запястье. Не сразу понял, что происходит. Поднёс к глазам и зарычал, увидев ожившие красно-бело-жёлтые линии.
— Что? — мгновенно откликнулся Керуг.
Роу протянул к нему руку.
— Что ты чувствуешь?
— Лиссе плохо. Нужно идти быстрее.
— Быть может, у неё начались роды?
Но Роу покачал головой:
— Она зовёт меня. Что-то случилось.
Им понадобилось часа два чтобы добраться до самого низа и через узкую расщелину выйти к ущелью.
Это было то самое место, где случился обвал.
— Ящеры уцелели, — заявил Керуг, оглядевшись.
— С чего ты взял? Следов нет.
— Я просто помню, где мы их оставили. Сейчас я вижу, что это место не затронуто.
— Мы оставляли охрану возле них?
— К чему, если все мы отошли всего шагов на тридцать. Никто и подумать не мог.
— Куда же они делись? Может, разбрелись по округе?
— Как же, — усмехнулся Керуг. — Видишь тропу по краю обвала? По ущелью постоянно ходят местные. Так что наши ящерки украсили табун в какой-нибудь из местных деревень. Хотя это вряд ли. Побоятся местные оставить боевых ящеров. Им проще продать их торговцам по малой цене. Так что, скорее всего, они очень далеко.
— Значит, пойдём пешком до первых всадников, — решительно сказал Роу.
— Будем грабить? — с интересом спросил Керуг.
— Попытаемся убедить. Если не будут возражать, вернём сторицей. Больше ничего не остаётся.
— У нас нет оружия, если встретим воинов…
— Главное, чтобы среди них не было магов.
Роутег старался говорить