над выступом скалы, где устроили гнездо смертовизги. Они наводили страх на деревню под названием Йоко на окраине Хемайры, и местные старейшины лично запросили именно Смертобоев и выдали нам карту к источнику своих бед. Вот я и здесь; по спине льет пот, кожаный доспех натирает. Я в передовой части отряда, моя способность чуять смертовизгов – огромное преимущество в такой каменистой, труднопроходимой местности.
Внизу, вокруг выступа белого камня, сбились чудовища. Они источают совсем немного тумана, поэтому их легко разглядеть, даже несмотря на расстояние. Обычно за ними наблюдают разведчики, однако я предложила, чтобы за эту работу брались мы. Чтобы действовать эффективнее, важно познакомиться с врагом поближе. По крайней мере, так всегда говорит кармоко Тандиве.
Капитан Келечи придерживается того же мнения, поэтому он, новобранцы и остальные алаки ждут в лагере, занимаясь последними приготовлениями, пока мы вчетвером следим за смертовизгами. Я, конечно, не стала раскрывать истинную причину, по которой мы настаиваем на подобном раскладе: смертовизги вызывают у меня все больший интерес. С того самого дня на болоте, когда они надели кохлеары, чтобы мой голос не подавил их волю, я наблюдаю за ними при любой возможности – я их изучаю. И то, что я выясняю, заставляет меня все больше тревожиться.
Все кармоко и джату твердят нам, что смертовизги – безмозглые чудовища со скудным интеллектом, а в моих глазах они всегда выглядят почти людьми. У них, оказывается, даже есть собственный язык. Я не сразу его распознаю, но вот же они, стоят кругом, что-то рокочут и щелкают друг другу. Если бы не их ужасающий внешний вид – чем это не отряд новобранцев и алаки, готовящихся выступить. На самом деле, я уверена, что именно этим они и заняты: намереваются снова напасть на Йоко, убить еще больше людей и выкрасть еще больше девочек.
Старейшины рыдали, рассказывая нам об этом кошмаре, о том, как смертовизги собрали и увели всех девочек двенадцати и тринадцати лет, а их родичи остались умирать на земле, среди разбросанных частей тел. У меня не хватило духу сообщить, что похищенных уже наверняка не вернуть.
Нам никогда не удается найти девчонок, которых забирают смертовизги, причем даже их останки. Горы тел в гнездах всегда состоят из взрослых, и все они принадлежат мужчинам – на женщин нет и намека. Я думаю об этом, и всякий раз перед глазами мелькает воспоминание о той маленькой девочке, которую я увидела во время первой вылазки. Я постоянно гадаю, что же с ней, жива ли она, или ее сожрали смертовизги… или стряслось что похуже. Мысль выбивает меня из колеи, и я поворачиваюсь к Иксе, который затаился в кошачьем облике на соседнем дереве.
«Подай знак новобранцам», – прошу я Иксу.
Он кивает и, отрастив за спиной крылья, взмывает в воздух. Излюбленный его трюк, за который я ему очень благодарна. Так он полезен отряду, а капитан Келечи очень ценит полезность. Я даже попросила сделать для него в облике драгоса золотой шлем из моей крови, который он с гордостью носит при каждом удобном случае.
– Никогда не привыкну, – шепчет Адвапа рядом со мной. – Прям мороз по коже.
Мы достаточно далеко, чтобы выдать себя звуками, но все равно стараемся вести себя потише.
– Не привыкну к чему? – спрашивает Бритта с другой стороны от меня.
У нее на голове шлем Иксы. Он же не может его носить не в боевом облике, вот она и носит его повсюду, как игрушку. Иногда Бритта совсем как дитя.
– К тому, что Икса перевоплощается, – объясняю я.
Бритта вскидывает голову, хмуро сдвигает брови.
– А ну повтори.
Настает мой черед хмуриться.
– Повторить что?
Бритта стягивает шлем, крутит его в руках.
– Странности.
– Какие странности?
Наш обмен репликами совсем сбивает меня с толку.
Бритта снова надевает шлем и поворачивается ко мне.
– Скажи что-нибудь, что угодно.
– Что угодно, – пожимаю я плечами.
Она стягивает шлем второй раз.
– Когда я в нем, твой голос звучит по-другому.
– Ладно… – Я понятия не имею, о чем она толкует.
– Хватит уже, – начинает злиться Белкалис. – Там внизу целое гнездо смертовизгов, и они собираются вырезать деревню. А ваше вот это – подождет.
– Она права. Надо готовиться убить их всех, – говорит Адвапа и добавляет в предвкушении: – Я – готовлюсь.
Многие месяцы вылазок усугубили непочтительное отношение Адвапы к смерти, хотя она всегда убивает лишь свою норму чудовищ и ни одним больше. «Предпочитаю беречь силы», – всегда говорит она, когда мы ее дразним. И сестра у нее такая же.
Бритта кивает, потом снова поворачивается к нам:
– Ну, просто… а что, если это решит проблему с голосом?
Я придвигаюсь к ней поближе.
– Как?
Теперь Бритта и остальные всегда чувствуют, как мой голос взывает к их крови, даже когда я обращаю его только на смертовизгов, а не на них. Они пробовали надевать кохлеары, как смертовизги на болоте, но ничего не вышло. Моя сила лишь продолжает крепнуть. Теперь я всегда боюсь, что скажу такое, из-за чего мои друзья пострадают или, хуже того, погибнут.
– Когда ты говорила, а я была в этой штуке, твой голос звучал странно, – объясняет Бритта. – Я его слышала, и он был почти… нормальным. Обычно, когда ты его используешь, он такой глубокий, как будто говорят несколько человек сразу. А тут вдруг почти обычный. Думаю, потому что шлем сделан из твоей крови.
Теперь я взволнованна.
– Так, значит, шлемы из моей крови, возможно, не дадут моему голосу вас подавить!
– Возможно, – пожимает Бритта плечами.
– Стоит попробовать!
Если шлемы не позволят мне случайно причинить друзьям вред, я с радостью обескровлю себя хоть досуха.
Белкалис кивает:
– Тогда проверим это после охоты.
Она смотрит вниз на выступ и собравшихся там смертовизгов. Над ними пролетает ярко-синяя птица, в темноте отчетливо видны ее глаза, как у рептилии. Это Икса подал сигнал к атаке.
– Но сперва давайте-ка прикончим парочку смертовизгов, а? – произносит Белкалис, вставая на ноги.
Я вздыхаю, поднимая меч.
– Давайте.
* * *
Первое, что я делаю, когда возвращаюсь в Варту-Бера, – это прошу кармоко Кальдерис изготовить несколько шлемов для моих друзей. Кармоко только рада выполнить мою просьбу, ведь так она может воплотить больше замыслов.
Все, что требуется, это еще немного кровопускания с моей стороны, и менее чем через неделю я получаю четыре новеньких блестящих шлема. Мы решаем испытать их вечером у озера, после занятия с Белорукой.
– Скорей, – возбужденно торопит Адвапа, когда я вытаскиваю их из мешка. – Проверим, работают ли они.
– Такие красивенькие. – Бритта восхищенно глядит на свой шлем.
Можно что угодно говорить о кармоко Кальдерис, но она сочетает в себе талант кузнеца и глаз художника. Каждый шлем настолько уникален, что не остается сомнений в том, кому каждый предназначен. У Бритты на нем изображены рогатые медведи, у Белкалис из него торчат настоящие рога, а на шлеме Аши и Адвапы – крылья.
– Вы слышите меня? – спрашиваю я, когда они их надевают.
– Да, – отвечает Бритта, остальные кивают.
– Давай быстрей, – ворчит Адвапа.
– Хорошо, – хмыкаю я.
Призываю силу и улыбаюсь, когда чувствую ее покалывание в венах.
– Поклонитесь мне, – приказываю я, взволнованно переминаясь с ноги на ногу.
Пожалуйста, пусть сработает, пожалуйста, пусть сработает…
К моему ужасу, Бритта тут же начинает опускать голову. Нет… Меня захлестывает разочарование. А я была так воодушевлена…
Бритта вскидывает голову, на щеке появляется озорная ямочка.
– Я не хочу, – говорит Бритта со смехом. – Поклонов тут не будет.
– Получилось?! – ахаю я, разом выдохнув все напряжение. – Правда, получилось! – Я хватаю Бритту и начинаю скакать с ней вверх-вниз. – Получилось, получилось!
Бритта хохочет, разделяя мое ликование:
– Да-да-да!
– Красиво вышло, Бритта, – хлопает ее по плечу Белкалис.
Хихикая от удовольствия, Бритта разваливается на земле. Я присоединяюсь, выдыхая разом весь страх и напряжение.
– Спасибо, Бритта, – говорю я и беру ее за руку.
– Все для тебя, Дека, – улыбается Бритта, сжимая мою ладонь. – Все для тебя…
Лежа там, я