- Как прекрасен сэр Ранульф!
Сэр Вогэн и другие мужчины скакали перед дамами, и Элис не могла удержаться от мечтательных взглядов. Темноволосая Элис унаследовала склонность матери к полноте и отцовскую смышленость. Она скакала бок о бок с Морганой, а кречет парил кругами высоко в небе, готовясь схватить добычу на лету. Элис научилась любить своего мужа, но даже самый преданный взгляд не мог не заметить его брюшко и то, что дни его физической доблести на исходе.
Ничего необычного не было в том, что ее совсем девочкой отдали замуж за сверстника отца, иных отдавали и за дедушек, но, видя, как Ранульф с сияющей улыбкой смотрит на Моргану, Элис думала о том, какой бы могла быть ее жизнь с более молодым мужчиной, избранным по сердечной склонности.
- Ты счастливая женщина. Тебя любит такой красивый рыцарь.
Моргана с готовностью согласилась.
- Мы обе должны благодарить судьбу за наших мужей. Я так рада, что недомогание сэра Вогэна в ночь вашего приезда оказалось всего лишь коликой.
Воспоминание об этой ужасной ночи отрезвило Элис. Агония сэра Вогэна заставила их испугаться за его жизнь, но после слабительных он к восходу солнца почувствовал себя лучше. Болезнь нанесла серьезный урон ее стареющему рыцарю, он все еще быстро уставал, однако силы его крепли с каждым днем.
Больше никто в замке не занемог, хотя Ранульф и его воины жаловались на периодические рези в желудке. Решили, что виновата испорченная солонина. Элис перекрестилась. Слава Господу за то, что сохранил ее мужа, и она молча поклялась беречь его как подобает.
Счастливая Моргана, купаясь в лучах нескрываемой любви Ранульфа, остаток пути занимала Элис планами предстоящих празднеств и тем, как в оставшееся время развлечь детей. Все последующие дни казались Моргане волшебными. Утром и днем они выезжали с гостями на охоту, вечера были полны музыки и веселья в парадном зале. В замке остановилась труппа странствующих жонглеров, восхищавших обитателей песнями, фокусами и акробатикой до глубокой ночи, пока юные пажи не начинали зевать, а свечи не догорали в огромных подсвечниках. А когда стихало веселье и воцарялась ночь, наступало самое чудесное время. Они с Ранульфом разговаривали и занимались любовью в своем маленьком Эдеме, полностью изолированном от внешнего мира, если не считать периодических криков стражи «Все в порядке».
Только сны ее были мрачными и тревожными. Ей виделись вьющиеся растения, карабкающиеся по стенам замка и вползающие в открытые окна и двери, заполняющие комнаты. Моргана чувствовала их зловоние, ей казалось, что они тянутся к ней, чтобы задушить, она слышала чей-то шепот и смех. Она в панике просыпалась, обнаруживала, что ее голова мирно покоится на плече Ранульфа, и не могла понять, почему в такое радостное время ее тревожат кошмары. Днем она старалась отогнать неприятные воспоминания, но они не уходили далеко, отбрасывая зловещую тень на ее полные счастья дни.
Волшебство любовных ласк не исчезало, хотя обязанности часто разлучали их. В один солнечный день, надев платье из расшитого бледно-желтого шелка, Моргана отправилась проверить успехи ткачей, а Ранульф - на свою вторую встречу с братом Льюисом, прибывшим из аббатства святого Тристана, чтобы составить планы замка. Десмонд и сэр Вогэн повели мальчиков на стрельбище наблюдать за учениями лучников Оуэна, и Ранульф собирался присоединиться к ним позже.
Ранульф поднялся по винтовой лестнице, ведущей с галереи в одну из башен, где в верхней комнате, освещавшейся со всех сторон, поместили монаха. Брат Льюис усердно трудился. Один из длинных столов был завален пергаментными и бумажными листами и свитками. Когда вошел Ранульф, старый монах разворачивал один из пергаментов и сравнивал его с более новым планом. Это был тихий человек, высокий и худой, с изможденным лицом святого мученика и ласковой потусторонней улыбкой.
- Ах, сэр Ранульф. Есть интересные расхождения между новыми планами и старыми: некоторые помещения не включены, стены передвинуты, нет дверей там, где они обязательно должны быть.
- Очевидно, за триста лет многое перестроено.
- Клянусь, не так много, как кажется. - Молочно-голубые глаза сверкнули. - Я думаю, что изменения в планах сделаны нарочно, с намерением обмануть.
Ранульф склонился над рисунками.
- Да, в этом плане нет нижнего крыла рядом с северной башней… и, если не ошибаюсь, вдоль этой стены нет помещений.
- Именно так, милорд. Однако я думаю, что помещения могут быть внутри стены. Но зачем их спрятали? Они не могут служить целям обороны.
Ранульф засмеялся.
- Думаю, и для обмана, и для защиты! Как я понял из рассказов сэра Диллиса, эти Гриффины - дерзкий род, склонный к рискованным любовным авантюрам.
Встретив озадаченный взгляд брата Льюиса, Ранульф объяснил:
- Первоначальная крепость была построена вторым лордом. Говорят, он привез в замок свою любовницу и их общих детей и десять лет успешно скрывал их от жены. - Ранульф просмотрел еще несколько планов и продолжал: - Четвертый лорд боялся покушений со стороны любящих родственничков и добавил множество тайных ходов и помещений к уже существовавшим. Даже дед леди Морганы внес вклад в этот лабиринт, но по необходимости или по привычке - я не знаю. Мы не сможем составить окончательное представление о замке Гриффин, пока вы не завершите свою грандиозную работу.
- И смею добавить - интереснейшую, милорд. Посмотрите сюда. - Старый монах подвел лорда к другому столу и расстелил свои карты. Прекрасно вырисованные внешние укрепления, ряд поэтажных планов, также умело выполненных, поразили Ранульфа.
- Я не надеялся найти такого прекрасного мастера среди добрых братьев. Вы сведущи в архитектуре, брат Льюис.
Монах согласно кивнул.
- Я работал мастером-строителем в Англии до того, как постригся в монахи, - произнес он высоким мелодичным голосом. - Еще в юности, подмастерьем, я строил церкви и монастыри. Десять лет своей жизни я посвятил кафедральному собору, и только после этого моя гильдия признала меня мастером.
- И зодчество помогло вам выявить ваше истинное призвание? - удивленно спросил Ранульф.
Монах улыбнулся и отрицательно покачал головой.
- Теперь я понимаю, что меня вела рука Господа, но в горделивой младости я думал лишь о материальных благах.
- Тогда как же вы попали в монастырь святого Тристана?
Монах слабо улыбнулся, вспоминая давно минувшие дни. Его шишковатые пальцы осторожно развернули пергамент, разгладили, стали разворачивать другой.
- Меня наняли строить новый замок для одного знатного лорда. Там была красивая дама… В таких местах всегда находится красивая дама, не правда ли? Дочь хозяина, она была так же распутна, как прекрасна. К несчастью, как я думал тогда, отец застал нас вместе. Прекрасно зная свою дочь и понимая, что это она обольстила меня, он предложил мне простой выбор: церковь или виселица.