Лицо монгрела вдруг изменилось, он вытянул руки по швам, поклонился на манер фурнитура.
— Прошу вас, не задерживайтесь, — тон холоден и официален, только голос дрожит. Катце в последний раз посмотрел на Рауля и, развернувшись, пошел прочь.
Блонди поджав губы, наблюдал за как будто враз потерявшим себя монгрелом — словно у того обрезали все нити, поддерживающие его в вертикальном положении. Марионетка, теряющая своего хозяина, как правило, долго не живёт — если только не найдёт себе нового или не научится жить самостоятельно. «Похоже, я действительно стал кукловодом, — внутренняя усмешка была горькой, — причём уже очень давно… Что ж, Катце, учись жить без нитей или… или умри, мне нет до этого дела».
Поклонившись, монгрел словно растаял в дрожащем воздухе заката.
«Ему и правда плохо». Блонди продолжил свою прогулку, медленно идя вдоль берега и, не отрываясь, смотря на закат. «Впрочем, это не моё дело — со своими чувствами он разберётся сам, а мне нужно подумать о своих». Эм остановился, повернувшись к океану лицом и наслаждаясь сильным холодным ветром и заставляющим плотнее застегнуть сьют. Собственные чувства вызывали опасение, хотя бы уже тем моментом, что вообще присутствовали. Нужно было от них избавляться… Но как? Может просто взять их под контроль? Блонди неожиданно улыбнулся сам себе: «Избавиться от монгрела и найти того, кто не будет вызывать никаких эмоций, и при этом молчать… Идеально».
Стоя на берегу океана и смотря на погружающееся в воду солнце. Блонди не чувствовал холода, который медленно, но верно, пробирался под одежду и доставлял телу неудобства. Когда солнечный диск полностью скрылся за линией горизонта, Рауль словно очнулся ото сна и мутным взглядом оглядел пустынный берег. Темнело. Пора было возвращаться в Эос. Пока Эм шёл к машине и, как следствие — к Катце, Эм уже почти всё решил: он находит себе человека — конечно из элиты — того, кто не будет вызывать лишних эмоций и сможет удовлетворить его тело. Всё. Задача определена.
* * *
Катце стоял у машины, опершись о капот бедрами, и курил. Когда вернулся Рауль, у ног монгрела лежало пять сигарет, шестая медленно тлела в пальцах. Таким образом, Катце пытался снять стресс. Не помогло, а вот накуриться до легкой тошноты очень даже удалось.
«Мне все равно, — убеждал он себя, глядя на почти закатившееся солнце. — Мне плевать. Просто надо забыть и все… Все ведь кончилось. Все. Эксперимент окончен успешно, подопытный жив, гордитесь собой, господин Второй Консул».
Заметив подходящего к машине Рауля, Катце в последний раз затянулся и выбросил сигарету.
«Опять курит». Не говоря ни слова, Рауль сел в машину, закрыв за собой дверь. «Всё-таки я замёрз».
Катце сел за руль и ни словом, ни взглядом не обменявшись с Раулем, завел мотор. Монгрел был мрачнее тучи, машину вел уверено, но нервно и не слишком быстро. Заглядывать в зеркало заднего вида не хотелось — он не желал видеть этой ледяной жестокости в зеленых спокойных глазах, и злой ухмылки видеть не хотел — это было бы уже выше его сил. Хотелось поскорее приехать домой и сесть за работу, чтобы хоть как-то отвлечься от той противной тоски, что в конец извела его. Катце понимал, что Рауль с сути прав: рисковать жизнью ради «какого-то» монгрела — пусть даже красивого и умного — не стоило. Да и сам Катце не хотел этого. Он всего лишь немного позволил себе помечтать о том, что невозможно.
Они доехали до Эос, и Рауль вышел из машины… Советник так и не обернулся.
* * *
Юный Эльвио Стоун опять пришёл к нему.
«Нда, видимо я у большинства здесь вызываю определённые желания», — не мог не усмехнуться блонди самодовольно.
Молодой рубин, совсем недавно попавший в Эос и занимавший отнюдь не самое высокое положение. Впрочем, Раулю в этом случае на положение было наплевать — элита — уже хорошо. Главное, мальчик был что надо — не задавал лишних вопросов, был внимателен, учтив, вежлив, никогда и слова себе не позволял сказать без дозволения на то Советника. Но, увы, у всех бывают недостатки — мальчик оказался привязчивым. Даже чересчур. Вот и сейчас — пока был перерыв, и многие отсутствовали на своих местах — Эльвио пришёл к нему. Понятно: зачем. Когда блонди сделал с ним это в первый раз, мальчик только беззвучно рыдал и даже не пытался как-то воспротивиться действиям Консула, но небольшая ласка и внимание сделали своё дело — через месяц он уже сам, добровольно отдавал себя в руки блонди, не заботясь ни о последствиях, ни о чём-либо другом. Казалось, что Стоун упивался властью Эма над собой — никогда и ни в чём ему не противореча, рубин всегда выполнял его желания. Советник Минка ещё раз убедился, что идея с любовником была неплоха.
Дилер не разговаривал с Раулем около трех месяцев — они лишь пару раз пересекались то там, то тут совершено случайно. Катце скучал. Злость и обида, владевшие им поначалу со временем улеглись, а ночи были так же пусты и холодны. Катце даже завести любовника не смел. Впрочем, он просто не хотел. Чтобы он не делал, все равно перед глазами незримо являлся Рауль — искать утешения на стороне больше не тянуло. Несколько раз монгрел пробовал в одиночку решать свои проблемы, даже прикупил для этих целей пару игрушек, но это было не то, и со временем все эти приобретения начинали пылиться в шкафу.
Сейчас Катце шел по коридору и откровенно нервничал — ему предстояла встреча с Раулем. Час назад Ясон попросил его отнести пару подпольных документов на подпись — в них Раная-Уго делала крупный заказ генлаборатории Рауля Эма. Посыльные не могли заниматься этим, и подобные дела были исключительной прерогативой дилера.
Монгрел остановился у двери в кабинет. К этому моменту он так издергался, что совершено забыл постучать. Катце собрался духом и вошел внутрь, ожидая увидеть Рауля за рабочим столом, но к тому зрелищу, которое предстало его взору, монгрел оказался не готов — две мужские фигуры, стоявшие возле стола блонди. Одним из них был сам Рауль, спиной к Катце стоял неизвестный ему молодой человек, по цвету волос, явно принадлежащий к рубинам, совершенно не замечавший вошедшего. Для середины рабочего дня он был непривычно растрепан, форменный костюм — расстегнут, и сполз с одной стороны до локтя вместе с нижней рубахой, обнажая белое плечо, которое целовал Советник.
Внезапно Эм открыл глаза и встретился взглядом с монгрелом. Он нисколько не был удивлен, словно с самого начала знал о присутствии дилера. Взгляд его — какой-то злой, магнетический — жёг — словно раскалённое солнце. Губы Рауля добрались до шеи рубина и впились в нее вместе с острыми белыми зубами с такой силой, словно желали прокусить до крови.