Читать интересную книгу Собаки! - Олифант Олифант

Второй представитель — Грифон Чарли. У него с пропорциями дело обстоит куда лучше, чем у Грифоса. К голове орла крепится тушка, скажем так, среднего кота и пара мощных крыльев. Встречается он практически везде, где можно спикировать с небес и сцапать кролика или енота. На земле, со сложенными крыльям, он выглядит достаточно гармонично, а вот в воздухе, с болтающимися лапами, достаточно нелеп. Издалека, кажется, что орёл скогтил кота и тащит его к себе в гнездо.

Третий — Грифон Буле. Вот это настоящий монстр! Огромная орлиная голова, растущая из шеи полуоперённого льва. Правда, его никто никогда не видел, кроме некого Буле. Мало того, и этого Буле, по-моему, никто не видел.

Есть ещё такая порода собак — гриффон, но о ней я уже что-то писал…

32. ШТИРСКИЙ БРУДАСТЫЙ БРАКК

Если будете осенью в Вене, постарайтесь выкроить пару часов и посетить ежегодную Выставку Брудастых Бракков, ведущую свою историю с конца VII века. А уж если вы ценитель брудастых собак, то не принять участие в таком событии, просто преступление. По десять лучших представителей этой породы каждой из восьми земель Австрии выходят на огромный ринг, что бы победить соперников и расположить к себе зрителей. Начинают, по традиции, Бургенландские Бракки.

— Посмотрите на нас, о, гордые австрийцы, — начинает их вожак. — Видел ли кто-нибудь из вас подобную стать и брудастость? Не мы ли достойны, быть королями брудастого мира?

— Йо-йойойойой, — заливаются соловьями Тирольские Бракки. — Настоящая брудастость только в Тироле, только в Тироле, йо-йойойойой!

— Эй, вы, — поднимают шум мужланы из Нижней Австрии. — Мы тут лучшие! А те, что вокруг и брудей то настоящих не видывали.

— И это вы называете брудями? — вливаются в общую неразбериху скандальные Зальцбургские Бракки. — Стыдились бы! Одни имплантаты, да накладки! Позор, долой их с ринга!

— И это бруди? Позор на всю Австию, а не бруди!

— Да таких брудастых, как вы, милочка, в детстве топить надо было!

— Не смей трогать мои бруди, щенок!

— Бейте их!

Обычно, после этого крика, уже порядком хватившие пива, Форарльбергские Бракки, размахивая брудями бросаются в драку, разя соперников направо и налево. К восторгу зрителей, начинается нешуточная битва. Конкурсанты, визжат, кусаются, хватают друг друга за бруди, вырывают клочья шерсти и усов. И только миролюбивые Штирские Бракки, сбившись на краю ринга, неуверенно бубнят, — А, мы тоже брудастые. У-у-у-у-у, какие мы брудастые…

33. БАЛКАНСКАЯ ГОНЧАЯ

Случилось это во время пира во дворце Диоклетиана римского императора. Гости уже порядком выпили вина и сонно слушали болтовню специально приглашённого философа Евбулида из Милета. Осоловевший от съеденного и выпитого Евбулид, бубнил что то о теории парадоксов, честно отрабатывая свой обед. Внезапно его бормотание было прервано хриплым выкриком начальника стражи: — Прибыл посланник из Фракии с дарами!

— О! Что за дары? — оживился Диоклетиан.

— Свора балканских гончих, о, великий император!

— Кстати, — оживился приглашённый философ. — Скажи мне, мудрый Диоклетиан, одна собака это свора?

— Нет, конечно, — рассмеялся император.

— А две?

— Тоже, нет, — почувствовал подвох Диоклетиан. — В своре собак куда больше.

— А сколько? Три, пять, десять, сто, наконец? — не унимался Евбулид. — Когда начинается свора? Кто ответит мне, о, почтенные мужи Рима? — сверкнул он хитрыми глазками на гостей.

— А вот мы сейчас узнаем! Псарей ко мне, — Диоклетиан не был силён в спорах, но знал толк в управлении подданными.

Привели псарей. Те, поняв суть вопроса, понесли чушь типа: «сами мы не местные, неграмотные, и не вели казнить».

— Т-а-а-а-к, — тон императора уже не предвещал ничего хорошего. — Ну, а сам, учёный человек, как считаешь?

Евбулид, уже проклинающий себя за дурацкий вопрос, торопливо заговорил о теории апорий, о парадоксах, о том, что есть вопросы, на которые нет ответа.

— Посланника из Фракии сюда, — возвысил голос император.

Привели посланника.

— Сколько собак ты привёл мне? — грозно спросил Диоклетиан.

— Свору, — поклонившись, ответил посланник.

— А сколько это «свора»? — прищурился император.

— Тридцать, — поспешно ответил тот. — Тридцать, это полная свора, а пятнадцать — полусвора. Но это если считать в наших балканских гончих. А если, к примеру, в бакхмулях, то, там в своре двадцать голов, а в армантах сорок пять. Но, если, же Вам понадобится…

— Пятьдесят сестерциев за разумные речи, — прервал его император. — И, подойди поближе.

— А на самом деле, сколько? — улыбаясь, прошептал он на ухо посланнику.

— Ну…, — тоже чуть слышно проговорил тот, — я думаю, что и из десятка, уже точно свора получится.

34. БАНЬЯРА-ГРЕЙХАУНД

Джозеф Редьярд Киплинг в своей «Книге джунглей» здорово переврал и приукрасил жизнь мальчика Маугли. Подлинная же его история проще и драматичнее.

Давным-давно стая волков, обитающая близ города Бомбея, приютила у себя человеческого ребёнка мужского пола. Теперь, украв овцу из отары, которую пасли собаки Баньяра-Грейхаунд, волки высовывали глумливые морды из джунглей и дразнились.

— Бе-бе-бе! Мы самые ловкие, самые хитрые! У нас теперь не только ваша овечка, но и человечек свой имеется. Вот, наш Маугли вырастет, задаст вам чертей!

Взбешённые собаки бросались на обидчиков, но те, хохоча, стремительно исчезали среди стеблей бамбука.

— Надо что-то делать, — решили Баньяра-Грейхаунды. — Надо нам тоже завести своего человека…

Понятно, что поступить по-волчьи они не могли, поэтому просто договорились с местным беспризорником Паугли, который пообещал им защиту в обмен за еду.

Шли годы и однажды волки бесстрашно вышли из леса к овечьей отаре. Возглавлял их худой, обросший волосами юноша с суковатой палкой в руках.

— Эй, собаки, — злорадно кричали волки, — отдавайте нам овец и спасайтесь, пока живы.

Баньяра-Грейхаунды бросились за своим наёмником, и тот не замедлил появиться. Поджарый, закалённый в тысяче уличных драк, Паугли в считанные секунды обезоружил Маугли и пинками прогнал его вместе со стаей в джунгли.

— Тебе нужен Железный Зуб, — посоветовал мудрый удав Каа плачущему юноше.

И через неделю, размахивая зловещим клинком, Маугли вновь вызвал врага на поединок. Увы, хитроумный Паугли, увидав украшенный рубинами кинжал, немедленно выменял его у простодушного Маугли на Огненый Цветок, которым тот, чуть было не спалил половину джунглей.

— Запомни волшебные слова, — научил приёмного сына седой волк Акелла. — «Мы с тобой одной крови, ты и я».

И в третий раз юноша вышел, уже вооружённый только этой фразой.

— Как же мне в голову раньше-то не пришло? — изумился Паугли. Он накинул на Маугли верёвку и долгие пять лет водил его по рынкам и площадям Дели, показывая желающим за плату Человека-Волка. Там-то им и встретился Д. Р. Киплинг, который за пару гиней узнал полную драматизма историю мальчика Лягушонка.

35. АРТЕЗИАНО-НОРМАНДСКИЙ БАССЕТ

Однажды великий просветитель и будущий великомученик Кристиан Артезианский забрёл в далёкую нормандскую деревню. Там он увидел крестьян, собиравшихся казнить необыкновенно уродливого пса с грустными глазами.

— Почему вы хотите умертвить несчастного пса? — спросил Кристиан Артезианский.

— Он безобразен телом, скорее всего и душа его черна, — отвечали крестьяне.

— Я тоже не красавец, однако, моей смерти вы не желаете.

— Но, ты же человек, — отвечали крестьяне, — а «человек», звучит гордо!

— Начитанный вы народ, — удивился Кристиан Артезианский. — А слышали такое выражение «убивший пса моего, сам псом станет»?

— Видите ли, уважаемый Кристиан, — резонно ответили крестьяне, — достаточно сложно понять фразу, вырванную из контекста.

— Ну, — смутился К. Артезианский, — тут речь, типа, о том, что негоже убивать животных, ибо они, как и мы, создания божьи.

— О! — обрадовались крестьяне, — тут мы, как сельские труженики, с удовольствием готовы вступить с Вами в дискуссию.

— Ребята, — взмолился просветитель, — просто отдайте мне эту собаку. Мне с ней будет веселее путешествовать.

— Что ж, забирай, — согласились крестьяне. — В компании путь короче, а у нас своих дел завались. Всякие дойки, покосы и колка дров.

С тех пор Кристиан Артезианский всюду появлялся со своим бассетом, а проповеди начинал с фразы: «Посмотрите на эту тварь…».

36. БАВАРСКАЯ ГОРНАЯ ГОНЧАЯ

В старые добрые времена каждая уважающая себя баварская семья держала несколько горных гончих. Но однажды летом на собак обрушилось страшное бедствие: неведомо откуда нахлынули несметные полчища блох. Маленькие твари нещадно жалили бедных животных, тела которых невыносимо чесались от бесчисленных укусов. Ни мази, ни отравы не помогали, ничто не брало блох. Баварцы впали в панику.