И так я сидел еще минут тридцать. Шарнирчик сходил куда-то, вернулся и снова топтался рядом — беспомощный и вроде бы виноватый.
И вдруг заиграл мобильник!
— Ты куда провалился?! — орал в трубку Чибис. — Поезд пришел, а тебя нет! Почему не приехал?!
— Куда?! — заорал я в ответ.
— Ненормальный, да? В Колёса! Все его ждут, а он…
— А ты откуда там взялся?!
— Не все ли равно?! Пешком пришел, рано утром!
— Зачем пешком-то?! Спятил, да?!
— Какое твое дело?! Захотел проветриться!.. Ты где?!
Он еще спрашивает: где?! Так бы и дал по шее идиоту!
— Ключа-то нет! Как я достану маску?!
Чибис умолк на секунду. Потом спросил тихо и с испугом:
— Клим, а что с Бумселем?
— При чем тут Бумсель, балда?!
— Клим, что с ним?! Его не кормили?! Его же всегда в полдевятого…
— Вермишата забрали его с вечера для вступления!
Чибис прокричал почти со слезами:
— Это не я балда, это вы там все балды! Я же не знал! Я оставил ключ среди пакетов с собачьим завтраком! Я думал, что как всегда… И написал: «Для Клима»!..
Я с мобильником у щеки бросился на кухню. К тумбочке, за которой прятали корм для Бумселя. Чибис что-то вопил в трубку, я не разбирал…
Два нетронутых пакета с этикетками «Трезор» лежали за тумбочкой. А между ними — конвертик с надписью «Для Клима». Я выхватил ключик. Столкнулся с Шарнирчиком. Вместе мы кинулись в коридор, к железной двери. Чибис опять что-то кричал, о чем-то спрашивал.
— Да подожди ты! — рявкнул я. Одним поворотом вскрыл замок, дверь отошла.
— Агейка!
Он сиял навстречу…
Ну, а дальше что?
— Чибис, а дальше-то что? Как я к вам доберусь?
— Ты послушай! Ты… — И опять заскрипело в эфире, и снова: «Абонент находится вне зоны покрытия…»
Чтоб вы, все на свете связисты, провалились с этой зоной в самую-самую-самую дыру!!
Я набрал номер Чибиса. «Абонент находится…» Тьфу! Набрал номер Ринки. «Абонент находится вне…»
Я уронил руки. Ясно, что помехи — из-за барьера, который местные власти опять возвели вокруг поселка. Бывало, что не пробьешься целый день…
Шарнирчик снял с полки маску и зачем-то протянул мне. Я машинально взял ее. А для чего? Все равно не попасть в Колёса до полудня.
Если бы работала связь, Ринка или Чибис могли бы объяснить: вдруг на автостанции есть какой-то рейс? А может, помчаться на станцию Пристань и попросить помощи там? Или рвануть в Колёса пешком (то есть бегом)? Нет, уже не успеть. Да я и дорогу не помню точно. Чибис вот запомнил, а я…
Я метался внутри себя: «Что делать? Что? Что?..» Эти дурацкие и трусливые метанья сожрали еще несколько минут. Нет, даже больше, чем несколько! Я вдруг увидел, что до полудня всего час. И понял: теперь-то уж точно все пропало. Прижал маску к груди и побрел от кладовки по коридору.
Почему-то в те минуты я совсем не думал о Яне.
Высота
Да, я ни разу не подумал о Яне. Какая-то отключка случилась! О нем подумал Шарнирчик. Он вывел Яна мне навстречу. Мы столкнулись у дверей главного зала.
— В чем дело, кнабс-лейтенант? — сказал Ян.
Я глянул ему в лицо и разревелся.
И нисколько не стыдно было мне этих всхлипываний и слез. И сквозь них я выговорил все, что свалилось на меня «из-за этой скотины Чибиса».
— Из-за вас обоих, — жестковато уточнил Ян.
— Ага… — всхлипнул я.
Тогда Ян вскинул свой телефон.
— Диспетчер сектора Цэ? Данные по трассам… Что? Кольцевая опять перекрыта? А линия Эс?.. Уволить вас все к… — И сунул аппарат в карман. Встал на пороге, глянул в зал.
В зале сидели гости привычного вида. Жевали соевые шашлыки, потягивали красное вино… Я знал уже, что там не только гости. Среди них всегда были два-три человека, которые… видимо, товарищи Яна и не только товарищи, а еще и… ну, как их назвать? В общем, люди из КНабСа. Молчаливые такие, незаметные.
— Лёвушка, Влад, — негромко окликнул Ян. Двое сразу встали.
— Пульты при вас?
— Естественно, кэп, — отозвался Левушка (очкастый, лысоватый и с кудряшками на висках).
— Разблокируйте линию-три…
Влад посмотрел на Левушку, на Яна. Был Влад похож на автослесаря Диму. Мне показалось, что он скажет: «Кэп, ты чё? В натуре?»
— Ян Янович, это ведь… система верхней балансировки полетит в тартарары… — сказал Влад.
— Черт с ней. Сейчас особый случай…
Ян кивнул мне, и я пошел за ним во двор. Там Ян сказал:
— Должен предупредить серьезно. Будет аттракцион с риском вывихнуть шеи. Согласен?
— Да-а-а!! — возликовал я.
— Рано радуешься. Еще неизвестно, чем это кончится… Ребята, в машину. Засуньте ребенка между собой, для страховки…
«Ребенок» с зареванным лицом и маской в руках был бесцеремонно засунут между Владом и Левушкой. На заднем сиденье.
— А ты куда?! Брысь!
На переднем сиденье, рядом с водительским креслом нахально устроился Шарнирчик.
— Пошел вон! — стальным голосом приказал Ян.
— Фиг, — отозвался Шарнирчик. И оглянулся на меня. — Клим, скажи ему…
И я, с перемазанными щеками, встрепанный и перепуганный, все же набрался смелости (и до сих пор горжусь этим):
— Ян… пусть он…
— Злыдни, — сказал Ян. И машина рванула. Будто не со двора на улицу, а сразу в какое-то пространство Икс…
У нас в Городском саду есть аттракцион «Американские горы». Может, не такой крутой, как в Диснейленде, но все равно… Душа там обмирает так, будто летишь в преисподнюю. Многие орут. Я не орал, но один раз прокатился и больше не захотел… А вот сейчас те самые «Горы» мне вспомнились, как детские качалки у песочницы.
Ян сказал, не оглядываясь:
— Клим, сожмись и закрой глаза…
Я сжался. Но глаза не закрывались. Наоборот, «растопырились», как у лупоглазых бумажных кукол в Пуппельхаусе. Улица метнулась навстречу, тополя размазались в зеленые ленты, крыши вздыбились горными хребтами. Бледный дневной месяц съехал с высоты и начал стремительно расти. Через несколько секунд он превратился в гигантский ноздреватый полукруг. Мы на скорости проткнули его машиной, как натянутый пергамент. Зубчатый кратер оторвался от месяца и с полминуты прыгал перед нами, как разогнанный детсадовской малышней обруч… Прыгал — где? По какой дороге? Мне казалось, что по громадным стеклянным граням. Из прозрачных плоскостей вырастали то городские кварталы, то фантастические пирамиды, то вообще какие-то инопланетные конструкции. Один раз я увидел гигантскую скульптуру мамонта…
Ян оглянулся на миг:
— Ну что, парни? Вспомним зыбь в Хатазейском проливе? И перевалы Итта-Дага?
— Кэп, надо бы осторожнее. Кажется, мальчик боится! — крикнул Влад.
— А пусть боится! Сам напросился!..
Но я уже не боялся! То есть… я очень боялся, но страх был со смесью восторга. И с уверенностью, что мы обязательно успеем! Потому что Ян может все!
Ян, ты кто? Волшебник? Инопланетянин? Человек из будущего? Взрослые люди наших дней не станут творить все вот это ради нескольких мальчишек!
Ян, неважно, кто ты! Главное, с тобой не пропадешь!
Машина с размаха встала. Шарнирчик чуть не вылетел наружу сквозь лобовое стекло. Ян помянул нечистую силу и велел:
— Ребята, наружу. Не зря я взял вас, будем тащить авто из ямы. Гравитационная ловушка… Клим, не суйся из машины…
И я не посмел сунуться. А Шарнирчик посмел. На него сперва заругались, но скоро перестали — видимо, он помогал умело.
Возились довольно долго. А мне было хорошо. Стояла тишина, цвел за окнами луг и летали бабочки. Над лугом, в дневном небе, горело созвездие Большой Медведицы, но это меня не удивляло и не пугало. Зато наконец встревожило другое. Время! Я спохватился, отыскал глазами часы на щитке. Мамочки! Без четверти двенадцать!
Я высунулся в окно.
— Ян, а когда мы…
Левушка, Влад, Ян и Шарнирчик с двух сторон прыгнули в машину. Меня опять сжали. Ян велел:
— Держитесь, люди!
И вновь засвистел встречный воздух. В этом свисте Шарнирчик загорланил Высоцкого:
Вам здесь не равнина,Здесь климат иной!Идут лавиныОдна за одной!..
Машину затрясло. Оказалось, она мчится по булыжной дороге. Мимо пролетали обочины, заросшие иван-чаем.
Наконец поехали тише.
— Отбой цирковой свистопляске! — объявил Шарнирчик. И мы подкатили к памятнику с детским велосипедом.
— Теперь, вон туда, налево! — заторопился я.
— Плавали-знаем, — буркнул Ян.
Мы покатили к Пуппельхаусу, а навстречу бежали ребята.
Впереди бежала Ринка, а за ней Чибис.
Чибис обогнал Ринку, встал передо мной. И я будто сразу утонул в его сине-зеленых глазах. Чибис протянул руки и сказал: