Уилл отвел занавес в сторону.
За ним скрывалась еще одна дверь, явно старинная. Те же темные панели, что и в прихожей наверху, но по краям тянется сложная резьба. Гладкое дерево посередине источено червями: узор отверстий не толще булавочных уколов. На двери не было видно ни ручки, ни замка. Неясно, как она открывается. Притолока тоже резная, но уже каменная. Уилл пробежал пальцами по завитушкам, отыскивая потайной механизм. Как-то ведь попадают внутрь? Ему пришлось ощупать всю боковую притолоку и перейти на другую сторону, прежде чем он нащупал маленькое углубление над самым полом.
Присев на корточки, Уилл сильнее надавил пальцами. Раздался слабый щелчок — словно каменный шарик упал на плитку иола. Механика сработала — дверь отскочила как на пружинах.
Уилл выпрямился. От волнения дыхание сбилось, ладони стали влажными от пота. По спине побежали мурашки. Всего пару минут, сказал он себе. Только взглянуть и сразу назад. Успокоив себя этим заверением, он толкнул приоткрытую дверь.
Внутри было черным-черно, но и в темноте угадывалось большое пространство — слишком большое для погреба. Запах сожженных благовоний стал сильней.
Уилл пошарил по стене в поисках выключателя, но ничего не нашел. Тогда он догадался отодвинуть занавес, чтобы впустить свет снаружи, и, закрепив толстый бархатный жгут громоздким узлом, снова повернулся лицом в темноту.
Сперва он увидел только собственную тень: длинный изломанный силуэт, протянувшийся через порог. Но глаза постепенно привыкли к темноте, и он увидел, что она скрывала.
Он стоял на узком конце длинной прямоугольной залы. Сводчатый потолок висел низко над головой. Длинные столы — похожие он видел в монастырской трапезной — тянулись вдоль длинных стен, теряясь в полумраке. Вдоль верхнего края стены шел фриз: повторяющийся узор слов и символов. Те же египетские символы Уилл заметил раньше на занавесе.
Он вытер ладони о джинсы. Прямо перед ним посреди камеры стоял массивный каменный ящик, напоминающий гробницу. Уилл обошел вокруг, ведя по крышке ладонью. Камень казался гладким, если не считать кругового узора в середине. Он склонился рассмотреть его вблизи, провел пальцами по канавкам резьбы. Расходящиеся круги, вроде колец Сатурна.
Мрак, казалось, расступался, и теперь Уилл ясно видел буквы, выбитые по четырем сторонам резного круга: «Е» в головах, «N» и «S» у длинных сторон гробницы, друг против друга, и «О» в ногах. Стороны света?
Он заметил каменную плиту, не более тридцати сантиметров в высоту, установленную у подножия ящика. На ней повторялась буква «Е», а посередине виднелся неглубокий прогиб, как на плахе.
И пол вокруг нее был темнее, чем в других местах. И выглядел влажным, словно совсем недавно его тщательно вымыли. Уилл присел, тронул пальцем бороздки буквы на плите. Пахнет дезинфекцией и еще чем-то. Может быть, ржавчиной? Под углом камня что-то застряло. Уилл поддел ногтями и вытащил бесформенный клочок.
Материя, хлопчатая или льняная, размахрившаяся по краю, словно оторвалась, зацепившись за гвоздь. В уголке темное пятнышко. Похоже на засохшую кровь.
Уилл выронил тряпицу и побежал, захлопнув за собой дверь и распустив занавес. Он вряд ли сознавал, что делает. Промчался через вестибюль, прыгая через две ступеньки, взлетел по лестнице и остановился только в прихожей.
Он стоял, опершись руками о колени, и пытался выровнять дыхание. Потом сообразил, что в любом случае надо скрыть следы своего открытия. Не переступая порога, повернул оба выключателя, дрожащими пальцами заложил засов и выровнял ковер так, что со стороны ничего нельзя было заметить. Постоял еще минуту и перевел взгляд на бабушкины часы. Стрелки показывали, что прошло не больше двадцати минут.
Уилл посмотрел на свои ладони, поворачивая их перед глазами и разглядывая, как незнакомые предметы. Потер друг о друга большой и указательный пальцы, поднес их к носу. Пальцы пахли кровью.
ГЛАВА 25
ТУЛУЗА
Элис проснулась со страшной головной болью. Она не сразу вспомнила, где находится. Скосила уголок глаза на пустую бутылку, стоявшую в изголовье. «Так тебе и надо».
Она перекатилась на бок и дотянулась до часов.
Без четверти одиннадцать.
Элис застонала и снова упала на подушку. Не рот, а пепельница в пабе, и на языке кислый привкус виски.
«Мне нужен аспирин. И вода».
Элис проковыляла в ванную и уставилась на свое отражение в зеркале. Вид не лучше самочувствия. На лбу пестрый калейдоскоп зеленоватых, желтых и лиловых синяков. Вокруг глаз темные круги. Ей смутно припоминалось, что во сне был лес, зимние заиндевевшие ветки. И лабиринт на клочке желтой материи? Вспомнить не удалось.
И дорога от Фуа тоже припоминалась смутно. Она не помнила даже, что толкнуло ее свернуть в Тулузу, вместо того чтобы ехать прямиком до Каркасона. У Элис вырвался стон. Фуа, Каркасон, Тулуза… Никуда она не доберется, пока не придет в себя. Она улеглась на кровать и стала ждать, пока подействует обезболивающее.
Двадцать минут спустя ее еще пошатывало, но удары молота в голове сменились ноющей болью. Она постояла под обжигающим душем, потом пустила холодную воду. Мысли вернулись к Шелаг и остальной команде. Хотелось бы знать, что они сейчас делают. Обычно выходили на раскоп в восемь и копали дотемна. Они жили и дышали археологией. Элис не могла представить, как они все обходятся без привычной работы.
Завернувшись в тонкое, застиранное гостиничное полотенце, Элис просмотрела память телефона. Сообщений не оказалось. Вчера ночью она тосковала, сегодня начала злиться. Не в первый раз за десять лет их дружбы Шелаг погружалась в оскорбленное молчание. И улаживать ссору каждый раз доставалось Элис. Это начинало надоедать.
«Пусть-ка на этот раз сама делает первый ход».
Элис порылась в косметичке, отыскала старый тюбик с пудрой, которой почти никогда не пользовалась, и замазала самые яркие синяки. Подкрасила ресницы и мазнула по губам помадой. Наконец, выбрала самую удобную юбку, надела новенькую синюю блузку, уложила все остальное и спустилась вниз расплатиться. Необходимо осмотреть Тулузу.
Ей все еще было нехорошо, однако свежий воздух и основательная порция кофе должны были помочь делу.
Забросив дорожную сумку в багажник, Элис решила для начала отправиться куда глаза глядят. Во взятой напрокат машине кондиционер был не из лучших, так что она намеревалась дождаться вечерней прохлады, а тогда уже тронуться к Каркасону.
Проходя в мозаичной тени деревьев, разглядывая выставленные в витринах духи и наряды, она понемногу приходила в себя. Ей уже было стыдно за безумный побег прошлой ночи. Настоящая паранойя, надо же так перетрусить! Утром сама мысль о слежке казалась нелепостью. Пальцы нащупали в кармане листок с номером. «Его-то ты не придумала!»