огромный, как дом. Мимо меня волочится его хвост, топорщащийся острыми, будто наточенными костяными зубцами. Хвост оставляет глубокие борозды, до каменистой земли пропоров песочную насыпь. Самый конец хвоста шириной со ствол дуба. Приподнявшись, он с чудовищной силой обрушивается на песок, я не успеваю увернуться от брызг. Земля содрогается, я падаю, куда-то слепо ползу, пытаясь убраться подальше, пока не зашибло. Слышу стоны раненых. Кто-то о меня спотыкается, выругавшись, куда-то бежит…
- Кирстен, ты че?
Разжимаю веки и узнаю Гордиана Анэстея. Его светлая кожа потемнела от пыли и копоти, глаза горят лихорадочно. При взгляде на меня лицо у него проясняется, словно озаренное солнечными лучами. Я улыбаюсь в ответ. Какое счастье, что он сейчас здесь, рядом со мной!
Гордиан Анэстей легко поднимает меня на ноги, прикрывает щитом и пытается увести с Арены.
87
- Там Габи! – Кричу я, упираясь.
- Нужно уходить отсюда! – Твердит Гордиан Анэстей. Будто не слышит.
Я бью его кулачком по кирасе.
- Сами идите! Я не могу! Пустите!
Гордиан Анэстей останавливается:
- Она там, что ли?!
- Ну да. - Выкручиваюсь из его хватки. Скорее всего, он меня попросту отпускает, опешив.
Увы, я больше не вижу Габи на ящере. Мне становится страшно, - вдруг показалось?
Нет, нет же. Ведь не может померещиться сразу двоим?
Странно, но дракона я уже не боюсь. Ящер кажется мне очередной неудобной помехой, - на сей раз огромной, невозможно высокой и норовящей хвостом зашибить.
Стаскиваю через голову ярлык и запихиваю его в сумку. Мне кажется, так сейчас правильней. Даже если я не могу чашку взглядом подвинуть.
Гордиан Анэстей смотрит на меня с изумлением:
- Ты сумасшедшая!
- Ага! - Кричу я.
Он хватает меня. Обнимает железными руками, больно вжимая в доспех, - выдергивает с пути вынырнувших из клубов черного дыма кроммовых солдат. В следующий миг королевских гвардейцев разбрасывает по Трибунам, - дракон будто даже с ленцой поводит хвостом. Мы с Гордианом Анэстеем падаем на песок, уворачиваясь от летящих в нас окровавленных зубцов.
- Ты. Не сможешь! Не сейчас. Побежали! – Задыхается Гордиан Анэстей. Я пытаюсь прокашляться. Все снова утопает в дыму.
Я едва его слышу. Потому что сквозь прореху вижу Габи. Всего мгновение, но мне этого достаточно. Вижу ее обнаженную худую фигурку, вцепившуюся в костяной нарост на загривке. Оттуда она никогда не слезет сама. Упадет, расшибется.
Почему я все еще здесь?!
Бегу к дракону. Краем глаза отмечаю, что Гордиан Анэстей бок о бок мной. Дракон над трибунами делает кульбит, отброшенный силой Йергена. Его швыряет к нам, на Арену, ящер бьет крыльями, тяжело выруливая на разворот. Когтистая лапа на конце крыла мажет по земле, едва не сбив нас обоих. Мы валимся, цепляемся друг за друга в поспешной попытке подняться.
Ящер Габи пятится, шевелит крыльями, сметая горящие останки трибуны для Избранных и подминая брюхом завал. Меня захлестывает паника: вдруг он сейчас улетит?!
С яростным шипением чудовище выдыхает черный клуб дыма и возвращается в круг Арены. В моей голове пусто. Там нет ни страха, ни сомнений, там вообще ничего не осталось. Я вижу только скорчившуюся черную Габи. В ужасе замершую, неподвижную. Я больше никогда ее не оставлю.
Голова мерзнет, - оказывается, ветер сорвал с меня оба платка. Провожу рукой по остреньким волосам, - и долго я так? Кошусь на Гордиана Анэстея. Похоже, тот даже не заметил прическу. Парень кричит:
- Кирстен, не нужно, - верно предугадав мои действия.
Но я уже спешу к дракону. Наперерез мне к нему бежит отряд королевских солдат. Волокут что-то уродливое, металлическое на колесах, - должно быть, кроммово хитроумное оружие. Таки пробились через ворота.
«Черное тянется к черному», - тупо думаю я. Кричу:
- Габи, Габи! – Как будто в этом шуме можно что-то услышать.
Подбегаю к хвосту, хватаюсь за липкие от крови зубцы, и начинаю карабкаться. Гордиан Анэстей пытается меня оторвать, дергает за подол, за ботинок. Я отбрыкиваюсь.
- Ты умрешь, Кирстен!
- Нет! – Ору я. – Ты не понимаешь!
В этот момент хвост дергается, у меня дух перехватывает от внезапного рывка, я цепляюсь так крепко, как никогда в жизни ни за что не держалась. Зубцы растут в два ряда, их высота постепенно увеличивается, к спине нарастая до пластин почти в рост человека. Главное, даже на хвосте между рядами есть промежуток, достаточный для того, чтобы кто-то неловкий, вроде меня, вскарабкался наверх. И я лезу, проклиная свои неудобные юбки. Уже не получится извернуться и подоткнуть за пояс подол. Костяные наросты впиваются мне в тело. Хвост снова куда-то несет. Я лихорадочно ищу взглядом Гордиана Анэстея, вижу, как он тяжело поднимается на четвереньки в паре десятков шагов. Всем богам слава, живой! Затем высматриваю Йегена, - его не нужно искать. Эльфа окутывает густой зеленый туман, мешается с черным дымом. Кажется, Йерген мне машет рукой. Я решаю считать это жестом одобрения.
Поднимаюсь по спине дракона все выше и выше, распластываюсь по нему каждый раз, когда ящер делает движение, - они все резкие, неожиданные, я сейчас просто слечу! Стараюсь не смотреть вниз, для меня высоко, уже кружится голова, тело перестает слушаться, становится тяжелым и неповоротливым. За зубцами Габи не видно.
Мне нужно пройти по спине, всего-то делов, справится даже ребенок. Со сжатыми зубами скулю, жалея себя.
Кроммовых солдат все больше и больше. Как невовремя! Куда они лезут, без Повелителя лишенные большей части магической силы? Дракон снова дышит огнем, но на сей раз его дыхание размазывается над головами солдат. Яростно брызжут снопы красных искр яростно брызжут. На помощь кроммам пришел кто-то наподобие Йергена? Повелитель очнулся?
88
Кажется, дракон встал на дыбы. Я едва не падаю спиной назад, сердце обрывается и рушится вниз вместо меня. Хватаюсь за зубцы, заваливаюсь, хребтом вдавившись в один из зубцов, и только это помогает мне удержаться. Как больно! Сжав зубы, терплю. Меня тащит вперед, - дракон рывком наклоняется, - и я то ли качусь, то ли бегу, бьюсь обо все, и вдруг вижу Габи, - она там, впереди, в прорехе между пластинами, то ли костяными, то ли выточенными из камня. Такая же черная, как дракон, скорчилась на самом загривке, прячется между большими шипами. Худенькая. Позвоночки торчат. Волосики потемнели от копоти и угольной пыли…
Мне кажется, если я не обниму