Клавдия обняла невестку.
– Ну зачем нашему маленькому Распузончику какая-то горбатая лошадь? Ну что он у нас, араб какой, чтоб на верблюдах разъезжать? Вот у нас Кака... – тут она быстро подмигнула мужу, – случайно зашел в магазин и увидел игрушку похлеще – домик, как дворец маленький, а в нем белка. И тоже в натуральную величину. Да еще и из натурального меха, он спрашивал. И все это чудо в единственном экземпляре изготовлено. Вот уж кому-то достанется...
У Лили мгновенно высохли слезы, появился нездоровый блеск в глазах, и она накинулась на Акакия Игоревича:
– А где вы видели? В каком магазине?
– В этом... в зоологическом... – пролепетал свекор. Он был застигнут врасплох и еще не успел придумать ловкого ответа.
– А-а-а-а... – раздосадованно протянула Лиличка, – так белка живая...
– И ничего не живая. Правда, Кака? – уже обоими глазами мигала Клавдия.
– Да. Она уже того... чучело, – поправился Кака.
Теперь уже обе женщины воскликнули в один голос:
– Зачем ребенку чучело?!
Акакий Игоревич отмахнулся и ни с того ни с сего предложил:
– Ты бы, Лиля, дурью не маялась. Вот есть же у вас роскошный загородный дом? Есть! Возьми вон с собой Клавдию Сидоровну или маменьку свою, поезжайте туда и отдыхайте. А между тем устраивайте детскую площадку – туда и верблюдов тащить можно, и слонов, и всех в натуральную величину.
Лиличка задумалась, потом быстро поднялась и заторопилась уходить.
– Пойду я, – мотнула она головой. – А то... с этой детской площадкой столько дел – надо план составить, смету расходов... Ой, столько дел, боюсь, опять к врачу придется опоздать...
А вот Аня не звонила. Жора уже весь телефон оборвал – жаждал узнать развязку. Клавдия Сидоровна даже внучку подговорила:
– Яночка, деточка, как только мамочка домой придет, ты сразу раз – и позвони мне. Хорошо?
Девочка обещала. Но и она не звонила, значит, Аня еще домой не возвращалась.
– Кака! Чего ты лежишь? – накинулась тогда на супруга Клавдия. – Самое время навестить дочь родную. Поднимайся.
Акакий Игоревич собрался на счет раз.
Аня пришла домой поздно – около двенадцати. В нос ей сразу же ударил запах чего-то вкусного и горячего.
– А вот и до-о-о-ченька! – появилась в дверях Клавдия Сидоровна в расписном фартуке. – Проходи, родная, сразу за стол. Ой, а что я тебе тут наготовила! И борщ со сметаной, и голубцы домашние, и отец вон даже салат накрошил. Садись. Только руки помой. Да не плюхайся там долго и не шуми, Яночка спит. И супруг твой тоже – сломался, не стал жену ждать, лодырь.
Вообще «лодырь» зарабатывал раз в десять больше Анечки, умудрялся еще следить за Яночкой и даже каким-то образом выкраивал время на магазины. Однако такие тонкости сейчас во внимание не брались.
– Ну что, Анечка, скоро ты в отпуск-то собираешься? – решила мать не поднимать пока интересующую ее тему. – Когда преступление закончите, да?
Аня уже сидела за столом и чуть не поперхнулась борщом.
– Ну, мам... – устало упрекнула она, но взглянула в полные ожидания глаза отца и матери и отложила ложку. – Ребята из отдела с вашим Адамом весь день маялись. Но ничего пока не понятно. То ли он довольно грамотно прикидывается нездоровым, в смысле психически, то ли у него, правда, с головой не все в порядке. Поэтому ждем, что скажут врачи. И я вам сейчас ничего точного сообщить не могу.
– А не точного? – подался вперед Акакий.
– Нет, подожди, Кака, – дернула супруга назад Клавдия. – Как это он прикидывается? Что говорит?
– Он говорит, что все делал как его учили. А кто учил, не говорит. Спрашиваешь – кто? А он отвечает – никто. Вот и поди разберись, что там у него за учителя, – хмуро проговорила Аня, приступая к ужину.
Клавдия задумалась.
– А имя-фамилию учителя он не указывал?
– Да нет, в том-то и проблема, – помотала головой дочь. – Тут понимаешь, мам, время нужно. Надо, чтобы с ним психологи поработали, разговорили его как следует. Ведь человек, может быть, под обычным гипнозом находится, может быть, просто в невменяемом состоянии, а может, и под каким-то религиозным самовнушением. Мам, нужно время.
– Нет, ну это мы понимаем... – разочарованно качнула прической Клавдия. – До завтра управятся, как думаешь?
– Ну мама же!
От Анечки они возвращались пешком. Акакий молча брел, не замечая луж. Хотелось спать, а Клавдия, как нарочно, едва переставляла ноги, потому что считалось, что она думает.
Дома, вместо того, чтобы тут же упасть в кровать и забыться сладким сном, Клавдия прицепилась с разговорами.
– Кака, а у меня вот тут, прямо в груди, как-то неспокойно, – пожаловалась она мужу, укладывая толстую ладонь на могучую грудь. – Отчего-то нет радости, что мы преступника поймали.
– Это, Клавочка, оттого, что мы еще не знаем мотива. Анечкины ребята все разберут по полочкам, нам расскажут, и тогда ты успокоишься.
Клавочка успокоилась только на ночь. Утром их разбудил требовательный звонок в дверь.
– Не, ну, Клавдия Сидрна! – появился на пороге растерянный Жора. – Мне ж опять Карина звонит! Грит, я ей какие-то деньги принести должен!
– А девка-то, похоже, ни сном ни духом... – пробубнила себе под нос Клавдия. И зычно скомандовала: – Кака, подъем! Поедем Карину за яд благодарить.
Спросонья Акакий Игоревич ничего не понял, но послушно стал натягивать штаны и толкать руки в рукава своей выходной фланелевой рубашки.
– Нет, Кака, сегодня форма парадная – пиджак и белая рубашка, дабы не позорить нашу доблестную милицию, – помотала головой жена и вытянула из шкафа старенький, засаленный пиджачок.
Через час делегация из строгих, нахмуренных лиц уже топталась возле двери Карины.
Карина, завидев Клавдию, удивилась страшно:
– А че эт вы не того... не помолодели? Вы даже еще страшней сделались, вон какие круги под глазами.
– Так это потому, что я с того света, – легко объяснила Клавдия.
– Да ну на фиг! – не поверила девица. – С того света никого не отпускают, дед сколько бабушку звал, ан нет, не получается.
– Потому что у твоего дедушки руки не из того места растут, – грубо оборвала девчонку Клавдия.
– Язык, Клавочка, язык, – любезно поправил жену Акакий. – Он же языком звал.
Клавдия кивнула и тут же представила:
– Познакомьтесь – майор милиции, капитан Акакий Игоревич Распузон!
Акакий так и не сообразил, кто же он – майор или капитан, но ни то, ни другое ему не понравилось. Могла бы родная супруга и полковником его представить...
– Итак, Карина, снимаем маски, – строго сообщила Клавдия и решительно прошла в комнату. – Проходите, господа, усаживайтесь, будем записывать показания подозреваемой.