Читать интересную книгу Государство, армия и общество Древнего Египта - Адольф Эрман

Как я уже говорил, папирус служил материалом для изготовления грубых циновок и канатов, хотя для этих целей у египтян был еще один прекрасный материал – пальмовый луб. В плетении этих циновок, которые были необходимы в домах, так как ими покрывали земляные полы, египтяне явно были искусными мастерами. Об этом свидетельствуют полосы пышного орнамента, которые можно обнаружить прежде всего на потолках гробниц и которые, несомненно, изображают такую покрывающую циновку[228].

Приведенные примеры дают представление о изделиях, о которых сейчас идет речь. Их цвета всегда были яркими[229], такие же стиль и окраску можно увидеть также у красивых корзин, привезенных в наши музеи из фиванских гробниц; эти корзины сплетены из волокон различного цвета, которые образуют узоры[230].

Однако эта любовь к цветным узорам проявлялась только при тканье изделий из грубых материалов; с более тонких тканей, которые шли на одежду, цвет и узоры были почти полностью изгнаны. В этих материалах египтяне щедро расточали свое искусство ради выполнения всего одной задачи – изготовить самое тонкое и самое белое льняное полотно, тоньше и белее которого создать невозможно. И они действительно довели свои льняные ткани до очень высокой степени совершенства: мне достаточно лишь напомнить моим читателям о белых одеждах знатных мужчин – таких тонких, что через ткань можно было видеть их руки и ноги. Некоторые из принадлежащих нам образцов этих тончайших льняных тканей почти можно сравнить с нашими шелковыми материями по гладкости и мягкости[231]. Производство более крепких и грубых льняных материй во все эпохи тоже часто было на высочайшем уровне. Египтяне сами осознавали, что они – большие мастера ткацкого дела, поскольку многие надписи восхваляют одежды богов и погребальные пелены умерших. Изготовление одежды, как правило, считалось женским делом, ибо поистине великие богини Исида и Нефтида пряли, ткали и отбеливали одежды для своего мужа и брата Осириса. В эпоху Древнего царства эта работа обычно выпадала на долю домашних рабынь, в более поздние времена – жен крепостных крестьян, принадлежавших крупным ведомствам. В обоих случаях готовую работу полагалось доставлять в «дом серебра», и на рисунке времен Древнего царства[232] показаны чиновники из казначейства, которые упаковывают льняное полотно в деревянные ящики, достаточно длинные для того, чтобы куски ткани в них не мялись. Каждый ящик содержит ткани только одного сорта и имеет внизу шесты, за которые два служащих казначейства несут его в «дом серебра». В других случаях мы обнаруживаем то, о чем с удивлением писал Геродот, – мужчин, работающих за ткацким станком. И действительно, на заупокойных стелах из Абидоса, созданных при XX династии, мы два раза встречаем упоминания о мужчинах, которые называют себя ткачами и занимаются этим делом профессионально[233].

Справа прядут и выравнивают лен, слева – ткут. Старый толстяк возле ткацкого станка – надсмотрщик, надзирающий за этой работой (Бени-Хасан, согласно L., D., ii. 126)

В эпоху Среднего царства тканье было очень простой операцией. Основу ткани натягивали горизонтально между двумя перекладинами, которые были прикреплены к колышкам, вбитым в пол, так что ткачихе или ткачу приходилось сидеть на корточках на полу. Два бруска, просунутые между нитями основы, не давали им слишком сблизиться; нить утка протягивали через основу и с силой сдвигали вниз с помощью изогнутого куска дерева[234]. Однако на рисунке эпохи Нового царства[235] показан вертикальный ткацкий станок с перпендикулярной рамой. Нижний брус, видимо, закреплен неподвижно, но верхний висит только на одной петле: это облегчает натягивание основы. Мы также видим маленькие круглые палки, которыми отделяли нити основы одну от другой. Одна из этих палок явно служила челноком. Более крупная палка, которая проходит через петли на боковых брусьях рамы, видимо, служила для закрепления уточной нити, как бёрдо в наших ткацких станках.

Вертикальный ткацкий станок эпохи Нового царства (согласно W., ii. 171)

Поскольку эта отрасль в Египте состояла только из производства льняных тканей, выращивание и обработка льна имели важное значение. О том, как его обрабатывали, мы знаем опять же по рисункам времен Среднего царства[236]. Стебли льна сначала варили в большом сосуде странной формы – эта операция имела целью размягчить наружные оболочки стеблей. Затем стебли (как и сейчас) били молотками, пока эти наружные оболочки не оказывались размягчены и уничтожены. Полученное таким образом льняное волокно еще было смешано с кусками этой оболочки и другими примесями, и его нужно было отделить от этого мусора, прежде чем использовать. В более поздние времена лен очищали гребнем почти по тому же способу, что и сейчас, но на старинных рисунках мы не находим изображений этого. Судя по ним, лен, видимо, очищали вручную, то есть аккуратно выбирали из него хорошие волокна и складывали их так, что они образовывали слабую нить. Затем эту нить смачивали и после этого скручивали прочнее с помощью веретена, тот человек, который прял, пропускал нить между пальцами своей поднятой руки или между зубцами особой вилки. В гробницах эпохи Среднего царства мы видим изображения настоящих чудес прядильного мастерства – женщин, работающих с двумя веретенами одновременно и даже скручивающих при этом одну нить из одного сорта льна, а вторую из другого. Для этого пряха должна была буквально балансировать на табурете и раздеться догола, чтобы два веретена с нитями не запутались в одежде.

Изготовление веревки из нитей показано на двух рисунках, которые, хотя и относятся к разным эпохам, изображают в основном один и тот же процесс. Один работник сидел на полу и рукой поддерживал нити в вертикальном положении, а другой человек, делавший веревку, отходил от него назад, скручивая их. Для этой цели он, очевидно, использовал тростинку, через которую пропускал нити и вращал ее; груз, привязанный к тростинке и кружившийся вместе с ней, увеличивал ее вращательную силу. На рисунке эпохи Среднего царства мы видим, что при изготовлении сетей к концам нитей тоже привязывали шары, благодаря которым нити, разумеется, скручивались быстрее и с большей силой.

Древний Египет был весьма богат шкурами, продуктом скотоводства, так широко развитого в этой стране. И жители страны хорошо понимали, насколько ценна шкура; считали ее такой важной частью животного, что в их письменности знак «шкура» обозначал всех млекопитающих животных. Красивые шкуры, в особенности те, на которых были яркие пятна, никогда не лишались шерсти: из них делали щиты, колчаны и одежду или использовали их в доме как покрывала для сидений. Очень высоко ценились «шкуры южных пантер», их привозили с верховьев Нила и из стран благовоний.

Из менее ценных шкур, например бычьих, газельих и т. д., делали кожи; и кожаные изделия, найденные в гробницах, свидетельствуют о том, какого высокого уровня достигло это ремесло, в особенности при Новом царстве. От этой эпохи мы имеем в музеях образцы всех видов кожи. Из грубой кожи делали сандалии, из тонкой – передники и ремни. Белую кожу превращали во что-то вроде пергамента и так же, как папирус, использовали в качестве материала для письма; есть также образцы тонкой цветной кожи с тисненым орнаментом, из которой делали концы к лентам из льняной ткани. Хотя, насколько мне известно, кожаных изделий более ранней эпохи у нас нет, мы все же можем видеть по ярким цветным узорам ремней, изображенных на статуях, что ремесленники Древнего царства знали свое дело так же хорошо, как их собратья, жившие позже. Мы не знаем, какую процедуру обработки шкур применяли египтяне, хотя на рисунках всех эпох есть изображения мужчин, занятых этой работой. Мы видим, как вначале они размягчают кожу в больших сосудах, как потом бьют ее камнем, пока не станет мягкой, и, наконец, растягивают кожу на трехногой деревянной раме, пока она не приобретет нужную гибкость. После этого сапожник брал готовую кожу, клал ее на свой наклонный рабочий стол и разрезал на подметки или ремни таким же ножом с кривым лезвием и короткой ручкой, как те ножи, которые применяют для этого сейчас. Затем с помощью шила прокалывались нужные отверстия и в них продевались ремни (которые сапожники имели обыкновение тянуть зубами). Все это закреплялось узлами, и простейшая сандалия была готова. У нас есть маленькие памятники, сооруженные сапожниками эпохи Нового царства, – свидетельства того, что эти ремесленники занимали довольно высокое положение в обществе. Самый выдающийся такой памятник – маленькая статуя «старшины сапожников», изображающая этого почтенного человека преклонившим колени и одетым в шендот, который при Новом царстве имели право носить главные люди среди ремесленников. Поэт-ученый давних времен явно сгустил краски, когда писал о сапожнике: «Он очень несчастен, он всегда нищенствует, и (здесь явно имеется в виду обычай протягивать ремни через отверстия с помощью зубов) кусает он только кожу».