Лухан
Так вот! Мы, косари, чем свет в дорогу, На поле, а тебе подмогу Сама судьба нежданно шлет. Твой Периваньес отлучился В Толедо и на эту ночь Меня оставил, чтоб помочь Твоей беде. Я согласился. Итак, сеньор, когда уснет У входа шумная ватага Косцов, заслышу ль стук я шага, Иль знак условный у ворот, Тебе немедля я открою И провожу, коль скажешь ты, К ногам жестокой красоты, К ее заветному покою.
Командор
Чем я смогу, подай совет, Такую оплатить услугу, Лухан?
Лухан
Доверься мне, как другу,— Сокровищ лучше в мире нет.
Командор
И как ты все устроил живо! Как ловко мне помог в беде! Итак, помехою нигде Не будет пахарь мне ревнивый! Когда мне дверь откроешь ты, Когда косцам их сон удвоишь, Любви безумной путь откроешь Ты в мир надежды и мечты. И как сложилось все удачно: Он сам в Толедо ускакал, И, что важней, он не узнал Тебя под маскою прозрачной! Ах, да! Ты оглядел весь дом?
Лухан
А как ты думаешь? Еще бы! Дошел до солнца… до особы, Что жжет тебя своим огнем.
Командор
Ужель ты к ней войти решился, Был дивным солнцем ослеплен? Нет! Ты — испанский Фаэтон![124] Как ты дерзнул, как не смутился? А чем был занят ангел мой?
Лухан
Касильда время не теряла — Иглой узоры вышивала По коже темно-голубой. Ни шелка, ни парчи в покое, Признаться, не заметил я. У кожи срезаны края, На ней тисненье золотое. Так вот, сеньор мой, и суди… В Кастилье знает стар и молод: «Чуть август в дверь, в лицо нам холод». Уж над страной прошли дожди, И Периваньес пред студеной Зимой, став рыцарем вполне, Решил повесить на стене С твоим оружием попоны. Я тут же все сообразил И так подумал, сердцем весел: «Нет, ты оружье не повесил — К ногам любви его сложил…»
Командор
Тебе, скорее, возвестило Мое оружье со стены, Что во владение страны Оно захваченной вступило. И пусть висит… Что из того? Вися, не станет побежденным. Будь хоть живым оно, плененным,— Извлек я пользу из него. Боюсь, увидят нас с тобою. Лухан! Ступай отсюда прочь, За шпагой я пойду… О ночь! Приди и сжалься надо мною!
Лухан
А Леонардо для услуг Ты не возьмешь с собой?
Командор
Конечно! В делах земных, хотя б сердечных, Всегда полезен верный друг.
У ВОРОТ В УСАДЬБЕ ПЕРИВАНЬЕСА
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Касильда, Инес.
Касильда
Ах, ради бога, оставайся Еще на эту ночь со мной!
Инес
Никак нельзя. Всему виной Отец и мать. Не обижайся — Встревожу бедных неравно…
Касильда
Велю сказать: ты задержалась И на ночь у меня осталась, А ехать поздно и темно.
Инес
Сестрица! Спорить не хочу я. Решай сама, ты мне родня.
Касильда
Как одолжила ты меня! Позволь, тебя я расцелую! Но ты мне за любовь должна, Сама, наверно, согласишься…
Инес
Касильда! Просто ты боишься И не привыкла спать одна. Но мужа, — глупости какие,— Как заменю я твоего? Он парень — хват, и у него Язык и руки золотые! А я? Чуть шум — дрожу, в ножнах Замечу шпагу — смысл теряю, А без ножон, так умираю… Трусиха…
Касильда
Что за глупый страх! Мы не одни, в дому мужчины, Косцов положим у ворот…
Инес
Не спишь ты просто от забот, Не от какой другой причины, Все одиночество…
Касильда
Ну, да, Ты отгадала: есть забота. Она для ревности — ворота, За страстью страх идет всегда. Но страх в тоске помочь не может. Не спит от ревности любовь.
Инес
А что твою волнует кровь? Толедо чем тебя тревожит? Открой, в чем страх, в чем интерес?
Касильда
Как вольный ветер, ревность веет. Недаром сердце холодеет, Я за себя боюсь, Инес.