Читать интересную книгу Эра Водолея, или Каждый имеет право знать [СИ] - Сергей Галихин

— Да.

— Господи, — тихо сказал Костя. — Вот это птенцы Керенского…

— Что ты сказал? — переспросила Наташа.

— Да нет, ничего.

Навстречу шла компания из трех мужчин и трех женщин. Зубков заметил их еще когда шел к метро. Они были сильно пьяны и пытались угостить его армянским коньяком. Им всем было немного за сорок, и вели они себя чрезвычайно развязно. Если десять минут назад Косте с трудом, но все же удалось от них отвертеться, то теперь контакт был неизбежен. Раскинув руки и мыча что-то невнятное, пьяная женщина криво улыбнулась и пошла на Зубкова. Наташа настороженно посмотрела на Костю и обхватила его правую руку чуть выше локтя.

Справа послышался звук разбитого стекла. Пронзительный женский голос истошно завизжал, пьяная компания и Костя с Наташей обернулись на крик. Мужчина, очевидно, о его голову разбили бутылку, обхватил ее руками и медленно встал на колени. Женщина выдержала ноту, сколько смогла, затем прервалась на короткий, но глубокий вдох и снова истошно завизжала. Рядом с ней несколько крепких мужиков самозабвенно валтузили друг друга. Пьяная компания, что шла Зубкову навстречу, хоть и с трудом держалась на ногах, но все же двинулась в сторону потасовки, очевидно, собираясь в ней поучаствовать.

— Ты куда? — одернул Костя Наташу, шагнувшую в сторону драки.

— Ему голову разбили, надо помочь, — с суровым состраданием ответила Наташа. — Я медсестра.

Из свалки кулачного боя вывалился невысокий крепыш, женщина, оглашавшая округу криком, получила короткий удар справа, отшатнулась и села на асфальт, а крепыш буквально нырнул в самую гущу мероприятия. Через пару секунд женщина встала на четвереньки, затем поднялась и сквозь слезы сплюнула кровью. Она, как и все, была пьяна.

— Одна уже помогла. Мне твоя голова важнее, чем все головы этого города вместе взятые.

— Но ведь им нужна помощь! — пыталась высвободить руку Наташа.

— Им нужно проспаться.

Со всех сторон послышались милицейские свистки, за спиной завыла сирена, прохожие стягивались к центру событий. Подоспевшие стражи порядка, долго не разбираясь, начали разгонять толпу при помощи резиновых дубинок.

— Бежим, — скомандовал Костя и потащил Наташу за собой.

Уставший сержант хотел было отвесить им за компанию и уже замахнулся дубинкой, но, видя, что влюбленные сами решили покинуть место беспорядка, лишь махнул левой рукой, подгоняя их.

Только закрыв дверь квартиры, Костя вздохнул с облегчением. То, чего он боялся, уже случилось. Народ постепенно начинал бить друг друга. Зубков был уверен, что сегодняшняя ночь для милиции будет непростой. И он не ошибся.

Наташа весь вечер рассказывала ему «настоящую правду» о режиме свергнутого президента и его злодеяниях против человечества. О том, что теперь все будет по-другому, потому что к власти пришли новые и честные люди. Костя несколько раз осторожно пытался ей объяснить, что все не так просто, но Наташа была опьянена переменами и той «правдой», которую она узнала за два последних дня.

Глава 9

Добро пожаловать в революцию

Настало еще одно утро новой власти. Солнцу было все равно, кто сегодня считает себя отцом всех народов, и оно равнодушно выползло из-за горизонта. Зубков проснулся в восемь часов и первым делом включил телевизор. Наташа тихо посапывала рядом, отвернувшись к стене. Была суббота.

«…убирали мусор, осколки битых витрин, — заговорила девушка из телевизора. — Убирали с улиц сожженные автомобили. Министр Службы государственной безопасности Сидор Карлович Печора привел вверенные ему подразделения в готовность номер один. Председатель Комитета национального спасения Штырев и заместитель председателя Комитета национального спасения Мукин расценили его действия как паникерство и политическую близорукость. В их совместном заявлении сказано, что услуги, оказанные Печорой стране, трудно переоценить. Он и сейчас является наилучшим кандидатом на занимаемый пост. Но если министр Службы государственной безопасности чувствует, что он не в состоянии контролировать ситуацию в стране, то ему лучше уйти на заслуженный отдых и уступить место людям с более выдержанной нервной системой и холодным рассудком. Время тотального контроля и подавления свободы граждан безвозвратно ушло в прошлое. Вчерашние беспорядки не что иное, как хулиганская выходка криминальных элементов, надеющихся половить рыбку в мутной воде, а также провокации прихлебателей идей Лебедева, цель которых посеять панику и хаос. В связи с чем министру внутренних дел приказано в кратчайшие сроки навести порядок на улицах, жестко пресекать любые хулиганские выходки, всеми возможными способами защищать покой и безопасность граждан.

И вот только что получен ответ министра Службы государственной безопасности Печоры. Он советует Мукину и Штыреву не заниматься демагогией, а ввести в город войска и объявить с двадцати одного часа комендантский час.

Мировое сообщество отреагировало на последние события в нашей стране созывом экстренной сессии Мирового совета. Было выслушано заявление представителя России. Мировой Совет принял резолюцию, в которой высказываются озабоченность происходящим и надежда на мирное разрешение ситуации. Между тем Мировой совет оставляет за народом России право на самоопределение. Теперь о вчерашнем урагане на Дальнем Востоке…»

— Однако… тенденция… — проговорил Зубков после увиденных кадров разрушений в городе и услышанного комментария.

— Что ты сказал? — сонным голосом спросила Наташа и перевернулась на правый бок.

— Я говорю, что…

Костя не договорил, его прервал телефонный звонок. Он нехотя поднялся с кровати, натянул штаны и, протирая глаза, подошел к телефону.

— Алло, — сказал Зубков.

Звонил дядя Федор. Спросонок Костя не сразу узнал его голос. Дядя Федор просил приехать к нему в деревню, во Владимирскую область. Рассказать по телефону, что случилось, он отказался.

Говорил лишь, что дело срочное, и просил поторопиться. Зубков боялся оставлять Наташу одну дома, на дворе как никак революция, но отказать дяде Федору не смог.

Костя дал Наташе строгие инструкции, как вести себя в его отсутствие, предупредил дядю Юру и в девять часов вышел из дома. На улице было неестественно тихо. Только метла дворника мерно шаркала по асфальту.

Двигатель промычал и мерно затикал, словно часы. Зубков с удовольствием включил первую передачу, выехал со двора, затем на Красноказарменную улицу и направил автомобиль в сторону окраины. Он ехал со скоростью сорок километров в час, осматриваясь по сторонам. Кафе на перекрестке было сожжено, стекла проходной Института высоких напряжений были разбиты, трое рабочих заколачивали пустующие проемы фанерой. Рядом с ними скучал милицейский патруль, чуть левее дворники заметали осколки стекла в железные совки и ссыпали в пластмассовый мусорный бак. Практически все автобусные остановки, что попадались Зубкову на пути, были разбиты и покорежены.

— Мда, — выдохнул Костя, выезжая на шоссе Энтузиастов. — Народ отдохнул по полной программе.

Через тридцать минут Зубков выехал из города, нашпигованного милицией, как салат зеленым горошком, и поехал в сторону области. Министр внутренних дел выполнил распоряжение Комитета национального спасения и вывел на улицы всех, кто только носил милицейскую форму. Но это Костю совсем не успокаивало. Скорее даже наоборот. Он переживал, что оставил Наталью дома одну. Дядя Юра рядом, но он уже не молод. Да и что вообще он может сделать?! Нет, зря он уехал один. Надо было взять Наташу с собой…

Деревня Мычалово, в которой жил дядя Федор, была странной «смесью» колхоза и фермерского хозяйства. Стояла она на берегу небольшой реки, имела целых три улицы и сто восемнадцать домов. С экологией здесь было все в порядке. У каждого члена этого сообщества была собственная роль. Один растил баранов, другой доил коров, третий держал маленький комбикормовый заводик, четвертый — картофельное поле… У каждого дела был хозяин, который имел пятьдесят один процент акций. Остальные сорок девять в равных долях принадлежали всем членам колхоза. Каждый был заинтересован в прибыли каждого и поэтому всячески старался способствовать процветанию чужого бизнеса. Все перерабатывающие заводики деревни Мычалово работали практически на собственном сырье. Государство помогало в сбыте продукции. Если в каком-то районе Владимирской области появлялся переизбыток сельхозпродукции, ее тут же перебрасывали в другой район или в соседнюю область. Все были довольны. Крестьяне трудились и имели за свой труд достойное вознаграждение. Горожане имели возможность покупать недорогие продукты. Дней пятнадцать назад Костя и дядя Юра гостили у дяди Федора…

Жил дядя Федор в большом двухэтажном каменном доме. Ему было пятьдесят шесть лет. Здоровый мужик, больше двух метров ростом, с голосом, похожим на гудок тепловоза. Несмотря на возраст, здоровье его было в полном порядке. Два года назад по пьяной лавочке он поспорил на мотоцикл «Урал», что сшибет кулаком трехлетнего бычка. Может, конечно, и бычок был хиловат, но мотоцикл дед выиграл.