— А если я не хочу вашей целесообразности? То — не моя цель. Я хочу свободы.
«Снова свобода, — подумал Меркурий. — Какое странное понимание священного понятия. Только что об этом говорили дети, теперь — взрослая девушка. Новое веяние в психожизни Системы. Не есть ли это симптом некоей болезни разума?»
— О какой свободе вы говорите? — удивился Космоследователь. — Ведь вы прекратили жизнь, вы исчезли из бытия. Устранились из потока существования. У вас уже не было выбора. Ни подчинения, ни свободы.
— О, я не так понимаю свободу! — прошептала девушка. — Разве смерть личности прекращает бытие? Оно остается. Исчезает Я — эфемерное и призрачное. Пока существует личность — не может быть свободы. Свобода — это отсутствие личности.
— Химеры ума, — пожал плечами Меркурии. — Фантазия и бред.
— Нет. Личность всегда в соединении с чем-то. Вечно плененная или пленяющая, вечно подчиненная кому-то, чему-то. Небытие — единственная истинная свобода.
Великая Пустота… отпускающая нас… навсегда, навеки…
— Теперь мне еще более ясна правомерность Хартии Космоса, — сухо сказал Меркурий. — Ваш пример — смерть для Единства, для Системы Ара.
— Это было бы чудесно, — мечтательно ответила девушка. — Вечная Тишина в Беспредельности…
— Вы бредите.
— Пусть… А что мне дает ваша «жизнь»? Что она дает вам?
— Радость самосознания.
— И проклятие самосознания. Неужели вам никогда не хотелось уйти от себя, убежать? Неужели вы никогда не ужасались перед своим Я, перед этим всадником-садистом, который вечно контролирует деянья духа? «Вперед, вперед», — требует личность, хотя некуда идти… У личности, у Я нет никакой цели, а одни лишь иллюзорные выдумки, нагромождение смешных химер, называемых целесообразностью и прогрессом…
— А в вашей тишине Небытия, — иронически возразил Меркурий, — вообще нет ничего.
Кладбище. Ни забот, ни борений, ни наслаждения, ни понимания сущего.
— Все во всем, — сказала девушка отстраненно. Помолчав, прошептала: — Ваши «борения», ваши «наслаждения»… призраки… Нескончаемая радость настанет тогда, когда туман личности рассеется. Вы грубо вырвали меня из сна… И я не могу найти ответа…
— На что?
— На проклятую загадку. Почему Небытие позволяет эфемерному миру вторгаться в царство тишины? За что меня так тяжко оскорбили, унизили? Я обнимала Беспредельность, а меня снова втиснули в никчемную плоть. О беспощадные люди!..
«Устойчивая форма психопатологии, — подумал Космоследователь. — Следует посоветоваться с Главным Психиатром Системы и затем решать, как и что предпринять. Быть может, придется влиять на эмоциональный сектор мозга, активизировать логические рецепторы.»
Он попрощался с правонарушительницей. Девушка не ответила. Меркурий дал приказ биостражам: не беспокоить девушку, но и не выпускать ее. Включать минорную музыку, создавать успокаивающий зелено-голубой фон, кормить необременительными фруктовыми блюдами. Ждать распоряжения Центра.
Именно в это время личный телепатический канал принес Космоследователю приказ: прибыть на Конгресс в Тартар Аримана. Меркурий вылетел магнетоном из десятого сектора к Главному Сектору.
За прозрачной сферой летательною аппарата мерцал в космической дали феерический шар Голубого Светила, проносились в пространстве жилые секторы Системы Ара, одетые зеленоватой толщей искусственной атмосферы. В другое время Меркурий любовался бы неповторимой панорамой родного мира, но теперь на душе была тревога. Правонарушения, участившиеся непомерно, срочный созыв Конгресса.
Космоследователь был сторонником радикальных действий. Слишком уж умеренной и спокойной была жизнь Системы, слишком безопасной и… неинтересной. Он спорил с правонарушителями, но сам перенимал скептическое настроение, размышляя над смыслом жизни, над перспективами прогресса. Возможно, Конгресс что-либо решит?
Ведь соберутся самые талантливые и мужественные люди Системы.
Фиолетовая сфера Центра молниеносно приближалась. Перед магнетоном Меркурия раскрылся шлюз приемной станции. Он влетел в гигантский переходный тамбур, велел Киберстражу поставить летательное устройство в личный ангар. Вход в амфитеатр Тартара Аримана неслышно открылся, свежий воздух, напоенный ароматами цветов, пахнул в лицо Космоследователя.
Григор Бова очнулся. Сел на кровати. Что за чертовщина? Что это ему прибредилось? Иная система, иные люди? Иные имена…
Он засмеялся. Вот так чудеса! Рассказать кому-нибудь — ни за что не поверят!
Скажут — выдумал. А как же такое можно выдумать? Целая система мышления, взглядов, жизни. Впрочем, есть что-то общее… И здесь и там — он криминалист.
Только именуется иначе — Космоследователь! Ха-ха! Рассказать товарищам заклюют, не дадут прохода. Скажут — космическими масштабами мыслишь, замахиваешься на небесную карьеру? Да ну их! Но записать надо. Очень интересно. Жаль, что не открылось, что там дальше. Как там на Конгрессе… Ха-ха! Это был бы целый роман. А вообще, в странном видении есть что-то логичное… Высокие достижения, покой… А тут на тебе! Мятеж детей, недовольство, самоубийства… А он Григор Космоследователь! Выполняет поручения Координатора, так сказать — «наводит порядок». И достаточно реакционный этот его «двойник». Некий космический унтер Пришибеев. Откуда это у него? Быть может, где-то в генетической глуби затаилась вот такая рептилия? А?
Бова придвинулся к столику, достал из ящичка блокнот, нащупал карандаш, включил настольную лампу. Записал для памяти несколько фраз. Выключив свет, зевнул.
В окно заглядывала луна. Несколько крупных звезд мерцало над крышами соседних домов. Где-то в кустарнике пел соловей, мяукал недовольный кот.
Галя… При воспоминании о ней Григор счастливо улыбнулся. Сегодня утром — встреча. Лазоревые глаза. Глуховатый мелодичный голос. И вечное сопротивление, отстаивание своего. Бог, какой-то идеальный, героический, целиком человеческий образ. Будто щит от грязи обыденного. Безусловно, в этом убеждении девушки нет ничего мистического… но ее разочарование, ее суровость и нотки отчаянности, прорывающиеся иногда в голосе, могут привести к трагическим последствиям. Надо помочь… Как? Направить в русло оптимизма, жизнелюбия, веселия. Быть может… В самом деле, как он забыл? Вскоре состоится шуточный процесс. «Суд над богами»
Над богами всех религий, созданных человеческим воображением. Уже давно Григор договорился с друзьями организовать дискуссию о Космическом Праве. И пригласить шефа, ученых. Пусть шеф послушает, это собьет с него спесь. Они решили не просто спорить, а избрать форму суда. Будет прокурор и защитник. Судья и заседатели.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});