всех остальных. Что-то уникальное.
Вроде Серебряного Янтаря. Я ведь заметил, как жадно глядел на него врач, как он бормотал что-то в духе «Вот бы его пустили в свободный доступ»…
Славик и Эрика вновь заняли свои места, наблюдая за тем, как он колдовал над моей мамой… я же опять вытащил телефон.
Надеюсь, Алиса ещё не спит. Конечно, она должна была изрядно вымотаться за эти дни…
Но всё-таки она — фиксер. А фиксеры, как известно, спят в перерывах между звонками.
—…Макс? — на этот раз она взяла трубку аж после шестого гудка. — Ты на время-то смотрел?
— Время делать дела, — отозвался я.
В ответ Алиса лишь зевнула.
— Послушай, я благодарна тебе за то, что выручил там, на крыше, но, знаешь… Меня не пришлось бы выручать, если бы ты не прислал мне фото того шарика.
— Справедливо, — согласился я. — А я не прислал бы фото того шарика, если бы ты не выдала мне то бл*дское задание несколько дней назад. Или, по крайней мере, заплатила бы за него.
В трубке повисла пауза.
— И чего ты хочешь, Макс? — осведомилась Алиса спустя секунд десять.
— Хочу заполучить себе в штат опытного фиксера, — сообщил я ровным тоном. — Человека с опытом в логистике, аналитике; разбирающегося в подпольных делах, в хитросплетениях клановских интриг… По-моему, ты очень даже подходишь под такое описание.
— Я не Тёмная, Макс, — отрезала Алиса. — И не имею ни малейшего желания ей становиться.
— И не нужно. Главное — плодотворное сотрудничество, а уж в какие цвета рядиться, дело личного выбора.
— У тебя своих подчинённых теперь навалом!
— Я не кладу все яйца в одну корзину, — усмехнулся я. — К тому же, среди них, как правило, попадаются… специалисты другого профиля.
Вздох; похоже, Алиса поняла, что не готова к этому спору посреди ночи.
— Ладно, Макс. Чего ты хочешь прямо сейчас?
Вот это другой разговор. А спор… мы к нему ещё вернёмся, попозже. Я улыбнулся.
— Прямо сейчас? Как насчёт Серебряного Янтаря?
—…Серебряного Янтаря?
— Что ты знаешь о нём?
— Час от часу не легче, — судя по тону, Алиса поморщилась. — Сначала шар, теперь это… Серебряный Янтарь — байка, практически городская легенда.
— Зимины добывают твою легенду — добывают совершенно официально, — заметил я.
— Да, он существует, с этим никто не спорит, но… — Алиса замялась. — Мало кто знает, что это вообще такое — кроме тех же Зиминых. Его невозможно найти, его невозможно купить. Ходят слухи, что он исцеляет любую болезнь, чуть ли не мёртвых воскрешает… Но кто его вообще видел? Я таким точно не торгую, у меня всё больше обычная травка. Хочешь?.. Могу сделать солидную скидку, как любимому клиенту.
— Прости, откажусь, — отмахнулся я. — А что касается Янтаря… кто-то же его продаёт. И по каким-то каналам. Вряд ли Зимины добывают его чисто для коллекции.
— Кто-то — да, но…
— Вот и узнай всё, что сможешь, о его продаже, — заключил я. — Нет, не так… узнай о нём вообще всё, что сможешь узнать. Мне нужно как можно больше информации о Серебряном Янтаре.
…окончив звонок, я задумался.
Серебряный Янтарь — штука ценная. И если его действительно не найти в продаже, то на это должны быть свои причины. Дорого и долго добывать, мощное действие? Окей, тогда бы он стоил дорого. Очень дорого, запредельно дорого, баснословно дорого — но стоил бы, хоть сколько-то!
А если цены нет вообще… значит, есть договорённости.
Вот только с кем?
Как бы там ни было, товар сейчас у нас — десять ящиков, всё, что хранилось на складах Зиминых (если они не припрятали какую заначку). Главное — применить его с умом, как можно более стратегически.
И почему Светлые не занимались распространением Янтаря?.. На этом можно было бы неплохо так подняться.
Новый звонок вырвал меня из мыслей о бизнес-стратегии. Карина.
Кажется, не мне одному не спится в эту ночь.
— Да? — я понял трубку.
— Макс, — выдохнула Карина. — Во что ты меня впутал?
О, началось.
— Ни во что такое, во что тебя нельзя было впутать после того, что ты сделала при нашей последней встрече, — холодно заметил я.
— Я пыталась спасти тебя, как-то…
— Давай без этого, — оборвал я девушку. — Ты хотела, чтобы я стал шестёркой Грачёвых; я решил остаться независимым. Как видишь, я не прогадал.
— Но…
— Я предлагал тебе взять ответственность за свою жизнь, Карина, — заключил я. — Ответственность, а не что-то иное. Никто и не говорил, что последствия будут приятными. Но — поздравляю, ты сделала первый шаг к тому, чтобы перестать быть чьей-то марионеткой.
Не дожидаясь ответа, я сбросил звонок.
Нужно сменить номер, что ли.
И… телохранителя завести, наверное. В свете событий последних дней, он мне очень даже пригодится. Кавадзаки и так загружен по самую маковку… может, Славик?
Может. Если избавится от дурной привычки задавать лишние вопросы.
Кстати, о Славике. Он как раз махал мне рукой.
— Босс!.. Она приходит в себя!
А?.. Мама очнулась?
Мигом выбросив из головы и Карину с её нытьём, и бизнес-план, я метнулся к каталке и процедурному столу.
* * *
За окнами уже теплился рассвет; я всё продолжал говорить.
Неудивительно, что мой рассказ затянулся. За последние три года мама приходила в себя… сколько раз? Пять, шесть? Да и то, даже придя в себя, она находилась как будто в полусне…
Серебряный Янтарь действительно был сущим чудом. Мама сидела на каталке, не выказывая абсолютно никаких признаков болезни, и сосредоточенно слушала меня.
Я рассказывал ей всё, выгнав из помещения и врача, и Славика с Эрикой. Более «дальние» и не такие важные события я мог пробежать вскользь, но сейчас, подобравшись к событиям последних дней, я не упускал ни одной детали.
Даже тех, о которых мне не очень хотелось ей говорить.
—…все эти жертвы были так необходимы, сынок? — мама глядела на меня; во взгляде — никакой болезни, никакой заторможенности, но взгляд был серьёзным и озабоченным.
Я пожал плечами.
— Без них ты не пришла бы в себя.
Она замолчала; затем аккуратно поднялась с каталки. После стольких лет на постели тело должно было ослабеть, отвыкнуть стоять и ходить, но… мама чувствовала себя на ногах достаточно уверенно. Янтарь действовал.
Временный это эффект или постоянный? Врач уверял, что нужно подержать её в больнице ещё какое-то время, что нужно больше Янтарей и больше сеансов, но никакая сила сейчас не заставила бы меня оставить её здесь.
— Ну вот — я пришла в себя, — немного странным голосом отозвалась мама.
— Ты… злишься на меня за это? — я глядел на неё.
— Злюсь? Я просто… прошло много времени, и теперь ты говоришь мне что стал главой… Тёмных? — она покачала головой. — Мне нужно проветриться. Я ничего не понимаю.
Я не нашёлся, что ответить; она же продолжала.
— Поверить не могу, что Больжедор так поступил… а я, дура, молчала всё это время…
— Молчала? — не понял я. — О чём?
Мама, вздохнув, вновь опустилась на каталку.
— Сразу после смерти Алана ко мне пришли и сказали, чтобы я не рассчитывала на привилегии члена семьи Грачёвых. Однако пообещали помочь тебе, в обмен на молчание…
Я моргнул, потрясённый её словами.
— Молчание?
Руки немного задрожали. Я и правда очень мало знал про то, что происходило между моими родителями и остальными Грачёвыми.
— Всю жизнь ты думал, что ты бастард Грачёвых…
— Я не бастард⁈ — я перебил маму.
Тысячи мыслей крутились у меня в голове. Что за секрет мог заставить её выдавать меня за бастарда, для чего? Какой была бы моя жизнь, если бы…
— Не бастард? — она покачала головой. — Скорее, наоборот, Макс. Ты бастард в квадрате, — мама нервно хихикнула, — если можно так выразиться.
А, ну да, супер. Как я сразу не понял, что со мной всё не может быть так просто?
Она грустно улыбнулась, я же ничего не понимал.
— В каком смысле?..
— Для Грачёвых я — никто, — пояснила она. — Не аристо, не Светлая. Они отвернулись от Алана за связь со мной. Но… для моей родни это Алан — никто, а ты — бастард от какого-то заштатного аристо из мелкого рода.
Видя, что я всё ещё в недоумении, она пояснила.
— Разумеется, я никому и никогда не говорила об этом. Не для того я бежала из дому, разорвав все связи со своим семейством, чтобы потом рассказывать, что я — средняя дочь Монтресоров.
— Монтресоров⁈ — не поверил я. — Погоди… это те магнаты-миллиардеры с Запада? Которые…
— Всё куда глубже, Макс, — отозвалась мама. — И куда хуже. Я сбежала не просто так, и не просто так порвала с ними. Поверь… это