Адам насупился, гневно зыркая из-под бровей и раздувая ноздри, словно бык, готовый насквозь пронзить своими рогами тореадора. Я вернулась за стол и положила салфетку себе на колени, намереваясь, наконец-то, поесть нормально. Муж посмотрел на свекольный салат и недовольно буркнул:
– Это не селёдка под шубой.
– Так и ты пока не принял окончательное решение. Но я сегодня на редкость добра и благосклонна, так что считай, что это аванс. Сам же говорил, что я – торговка!
Я специально не стала для себя брать столовые приборы, решив своим примером показать, как можно с минимальными усилиями поесть, не прибегая к ним. Поэтому смачно прихлюпывая, отпила бульона, а затем закинула кусок мяса донгая в рот. В итоге Адам не выдержал и быстренько выхлебал свою порцию, ставя время от времени кружку на столик и закидывая сразу по несколько кусков в рот. Я только тихо улыбалась в бульон, мысленно празднуя свою победу. А «мясные таблетки от голода» вообще прекрасно исчезли внутри мужа, словно их и не было. Салат тоже «закатился» без запинок. Что ж... Первая часть Мерлезонского балета завершилась. Осталось самое сложное...
Когда всё было съедено, я взяла чистую кружку и наполнила на треть отваром. Пока складывала грязные тарелки и миски, чтобы Адам случайно их не задел и не расколотил, он улучил момент и, поймав меня за руку, поднёс ладонь к своим губам.
– Спасибо, Эмилия.
– Ты уверен, что захочешь впредь целовать эти руки после того, что вскоре последует?
Адам насторожился и осторожно поинтересовался:
– А что последует?
Я опять наклонилась к его уху и подробно разъяснила про нюансы гигиены, к которым, так или иначе, ему придётся прибегнуть. Отстранившись от покрасневшего до корней волос мужа, стрельнула глазками в сторону посудины, оставленной Энид на лавке, и унесла посуду.
– Так что выбор за тобой: хайтры или я. В обморок с причитаниями точно не упаду, так как, осмелюсь напомнить, замужем уже была. Причём со всеми сопутствующими и вытекающими нюансами.
– Эмилия...
– Я почти тридцать пять лет, как Эмилия. Родители так назвали. Твоё имя тоже не забыла, Адам Ластер Рогенборн. Хочешь выздороветь, шевели мозгами, если ногами пока не очень выходит. Нет, ты, конечно, можешь попытаться добраться до уборной самостоятельно, благо недалеко, вот только сомневаюсь, что разошедшиеся швы и пара-тройка травм, полученных при падении, тебя украсят и сократят срок пребывания в постели. Хотя бы пару суток потерпи вынужденные неудобства, а потом Даргнар с Боргесом будут тебя сопровождать, – я составила грязную посуду на свой поднос и крестила руки на груди, выжидательно смотря Адаму прямо в глаза.
– Ты никогда не сдаёшься, Эмилия?
– Нет. У меня всегда есть цель, и я иду к ней. Сейчас моя цель – это ты. Вернее, твоё благополучие, которое ты чуть по собственной глупости из-за гордости едва не, кхм... загубил на корню, – на языке у меня вертелось словечко намного крепче,чем озвучила, но материться при Адаме не хотелось. Не вывел ещё меня настолько из себя, чтобы познакомить его с исконно русской абсценной лексикой в несколько оборотов. – Что бы там ни было, у нас есть чуть менее года, чтобы либо разрешить одну задачку, касающуюся нас обоих, либо следовать первоначальному плану. В любом случае: оба должны быть живы и здоровы несмотря на то что кое-кто решил по-быстренькому свалить на тот свет к прародителям, тем самым избежав кучи ответственности. Могу даже дать подсказку: это не я!
– Лучше дай свою посудину... – коротко произнёс Адам, прерывая поток моего красноречия. Я прекрасно видела, насколько непросто далось ему это решение, но я ни капли не слукавила, когда говорила насчёт своих принципов и целей. Если понадобиться: буду бить по больному, словами, естественно, не хватало мне ещё руки распускать, и силу применю. Тоже не свою, зря что ли с Даргнаром и Боргесом договаривалась?!
В общем, второй важный вопрос был решён. Пришлось, правда, мне делать всё быстро, чтобы не давать мужу лишних поводов для волнений случайными прикосновениями. Мужчина всё-таки в полном расцвете сил и лет, хотя и потерявший много крови. Интересно, а у кузнеца найдётся похожая на эту глиняную посудину только металлическая? Нужно будет и к нему заглянуть, не только же одному плотнику страдать сегодня.
Вымыв, а затем вытерев руки, я снова наполнила кружку отваром и поднесла Адаму:
– Как видишь, всё оказалось не так страшно. Я сейчас уйду, но с тобой останется Боргес, Даргнару всё-таки стоит отлежаться больше, чем его младшему брату. Потом они сменятся.
– Эмилия... Останься.
– Только если ненадолго. Ещё много дел: надо...
Но договорить мне снова не дали, так как левая ручища мужа каким-то образом умудрилась меня сграбастать и затащить на кровать. Глядите-ка, ожил! А ведь ещё недавно готов был стойко и мужественно умереть в одиночестве.
Глава 46. Северные будни
Адам шёл на поправку достаточно быстро и вскоре уже начал поглядывать в сторону тренировочного ангара. Хорошо хоть в дозор не рвался. Во-первых, с рейдами и без него прекрасно справлялись, во-вторых, как поведал Даргнар, за тот вечер они перебили большую часть контрабандистов, промышлявших по обе стороны границы, а на уцелевших Адам натравил снежных волков, когда те попытались скрыться в лесу. Что ж... Долг платежом красен. Другое дело, что вместо краски оказалась кровь. Но они сами напросились, загубив столько невинных жизней, чтобы поддержать зловещие слухи о снежных волках.
В крепости на меня смотрели чуть ли не с благоговением. Разве что не молились. Для них до сих пор было загадкой, каким образом мне удалось так споро поднять на ноги их любимого строптивого герцога. Все прекрасно знали крутой нрав мужа и его нетерпимость к себе. Даже Манайр, идущий на перевязку Адама с ужасом входил в комнату герцога. Словно на эшафот шёл, после того как я рассказала ему о том, какой фокус смогла провернуть с мужем и о чём договориться. Из дверей и вовсе появился в полнейшем шоке. Наверное, впервые за его бытность Адам не орал и не посылал его с его же советами окольно-извилистыми путями туда, где волки приседать боятся, а всего лишь ворчал по поводу назойливости и криворукости. В итоге лекарь без лишних раздумий влился в нашу «команду спасения», помогая скорректировать тактику поведения и этапы лечения с учётом состояния моего мужа. Вот так совместными усилиями и добились ошеломляющих, в глазах местных, результатов.
Когда Манайр дал «добро» на прогулки, вначале гоняла мужа по лестницам под видом прогулки со скучающей женой, а потом и на улицу потащила. Так что каждое наше появление во дворе сопровождалось не только бубнежом Адама, что воину лучше всего восстанавливаться с помощью тренировок, а не заниматься бесцельным шатанием по снегу, но и умилительными взглядами обитателей крепости. Вот только с посещением ангара пришлось повременить: из-за полученных повреждений правая рука слушалась плохо, и приходилось разрабатывать её всеми возможными способами. Муж бесился, но не сдавался, когда ложка в очередной раз падала на столик или обратно в миску. В итоге я не придумала ничего лучше, как предложить аналог кистевого эспандера в виде кожаного кольца, изготовленного по моей просьбе Боргесом. Адам вначале посмеялся, что слишком простая игрушка, зато спустя десять счётов изменил своё мнение, ещё через пять весьма резко, а спустя ещё три костерил, по чём свет стоит того контрабандиста, что продырявил его предплечье. Ну и я заодно заработала пару милых эпитетов вроде «садистки» и «злыдни». Но «страдал» не только муж, но и его хайтры, которых мне пришлось учить, как правильно массировать и прорабатывать мышцы, чтобы вернуть работоспособность мужниной руке. Им ведь предстояло завершить начатое мной. Своими руками я бы попросту не смогла как следует воздействовать с нужным давлением необходимое количество времени – сдулась бы уже через пять минут. Тем более что им и так нашлось применение: помня про своё обещание насчёт полюбившейся Адаму селёдки под шубой приготовила её несколько раз, но муж всё не унимался. Под конец я её уже возненавидела всей душой, но наивно надеялась, что настанет момент, когда этот фанатик пресытится. Ха-ха-ха. Ещё раз несколько «ха». Даже треска под маринадом с луком и морковью ненадолго смогла его отвлечь. Гурман селёдочно-свекольный... Тьфу.