Тайный сад твой — Геенна, не знающая насыщенья.
Изобильной отрады полна твоей плоти корона —
В восхищенье своем я не ведал отрады блаженней, —
Вод источник живых, заключенный родник наслаждений,
Как я жаждал тебя всей душою своей пресыщенной!
Мир был в сердце моем, были чувства мои безмятежны,
Но смутилась душа, совершенство твое лицезрея,
И, юнец простодушный, принес я тебе, не жалея,
Непорочность свою, лучший цвет моей юности нежной.
Я был счастлив одно лишь мгновенье и благословляю
Руку, давшую мне эту сладкую боль ликованья,
Подарившую миг и отнявшую без состраданья
Целый мир: мир за плоть — вот цена, что отдал за тебя я!
1899
Перевод Д. Веденяпина
НА СТРАЖЕ УТРА
/Перевод В. Жаботинского/
Ты встречал ли на страже вступленье зари.
На небесный порог бледносине-кровавый?
Золотые потоки, багрец, янтари
Прорываются в высь, разливаются в ширь,
И встает богатырь —
Солнце Дня в облачении славы…
Дивной мощи полна тех минут красота!
Словно близится Тайна — и нечто предтечей
Смутно бродит в душе, — но бессильны уста
Это нечто назвать, и не может извлечь
И одеть это в речь
Ни единый язык человечий.
Ты встречал ли на страже вступленье зари —
Первый проблеск рассвета на небе народа?
Мириады лучей — посланцы-бунтари —
С светлой вестью порхают и мчатся вокруг
На полночь и на юг,
На закат и к пустыням восхода …
Дивно яркий рассвет, дивно гордый восход!
Сохраним же хоть луч от зари, что мелькнула,
Чтобы завтра — потом, когда радость умрет
И вернется наш мрак, — эта искра у нас
Из заплаканных глаз
Иногда хоть сквозь слезы блеснула …
1899
Перевод В. Жаботинского
НА РАССВЕТЕ
/Перевод Л.Яффе/
Проследил ли ты утром в тумане ночном
Первый нежный стыдливый румянец восхода:
Высь и ширь озарится несмелым лучом,
Чистым, мягким, будящим высоты и дол,
Пока день не взошел
И не залита солнцем природа?.. —
Тех минут несказанно-светла красота:
Просветленной душой чуешь тайны вселенной,
Сердце полно восторгов — о, где те уста,
Чтоб излить их в словах, — дать названье ему,
Упоенью тому,
Воплотить этот мир сокровенный?..
Проследил ли ты утро: забрезжил рассвет
Первых робких лучей в нашей жизни народной --
Замерцали лучи, неожиданный свет
Зароняя в приюты печали и мук,
На восток и на юг,
И на запад и север холодный.
Как могуч, величав этот проблеск утра!
Тот блажен, кто хоть луч от него сберегает,
Как святыню, в душе... Если ждет нас пора —
Гуще сдвинется полог нахмуренных туч, —
Пусть тот трепетный луч
В нашей каждой слезинке сверкает!..
1899
Перевод Л.Яффе
СИРОТЛИВАЯ ПЕСНЯ
Прислушайся тихо: из темной задумчивой чащи
Доносятся к нам соловьиные трели несмело,
И, чудится, лес, так уныло кругом шелестящий,
Нерадостно шепчет: Ой, пташка, ты рано запела.
Смотри — еще в небе свинцовые тучи нависли,
В грязи непроходной мы вязнем по топким тропинкам;
До сердца проникли злой ветер и черные мысли,
И черные волны до горла, до горла дошли нам.
А лес — он застыл, неприветливый, мертвый, унылый,
Нигде не прорезан веселою струйкою света;
Спят голые сучья, и сон их — дремота могилы,
И, мнится, не ждут они мая, не будет им лета.
И гниль залегла вековая по чаще дремучей.
Вся плешь листопада за длительный ряд седмилетий;
Опавшие листья гниют многослойною кучей,
И корни погибших гигантов сплелися, как сети.
Покров бурелома — гнетущая мертвая груда —
Как саван могильный, на землю лесную надвинут;
Весною не даст он пробиться побегам оттуда,
И там, под землею, завянут они и застынут, —
Застынут и сгинут от стужи подземного мрака, —
И, может быть, там, в глубине, где отвека царит он,
Погиб целый мир, не родив ни цветочка, ни злака,
Никем на земле не замечен, никем не сосчитан…
А ветер поет — только песню другого напева:
Поет он о жизни во тьме, без желаний, без цели,
Унылой, как ливень, как вой леденящей метели
В степи, где не стало дороги ни вправо, ни влево…
И свист соловьиный, сквозь холод, и вихрь, и усталость,
Домчится к тебе уловимым едва переливом —
И в сердце проникнет глубокая тихая жалость
О пташке-сиротке и гимне ее сиротливом…
1899
Перевод В. Жаботинского
«Слеза просочилась... Есть редкие слезы…»
* * *
Слеза просочилась... Есть редкие слёзы
Со дна потрясенной души, —
Рождали их скорби, будили их грозы,
Их боль выжимала в тиши.
Один по ночам, я во тьме безысходной
Зубами без сил скрежетал, —
Гнёт вечного рабства, гнёт доли народной,
Как тень, предо мною вставал;
Измучилось сердце, и ныли в нем раны,
Слеза моя с сердцем срослась;
Когда же разбил его гнёт безустанный,
Не кровь, а слеза пролилась.
О, эта слеза не сотрётся годами,
С ней сдавленный вырвался стон:
«Будь проклят, кто не был родными слезами
И горем родным потрясён!»
О, сколько слеза эта скорби впитала, —
Все муки земли в ней слились,
И с каждою каплей душа умирала
И сердца частицы рвались!
Но горше и жгуче слезы той излитой —
Слеза в нем иная живёт:
Её не пролить мне, тоской ядовитой
Она моё сердце гнетёт,
Меня и в труде и в покое тревожа,
Мой свет омрачая, мой день,
Меня подымая с бессонного ложа,
Сопутствуя всюду, как тень...
Но верю я: миру дадим мы пророка:
Им эта прольётся слеза,
Он мир потрясёт своей песней глубокой,
Сердца всколыхнув, как гроза...
1900
Перевод Л. Яффе
СЛЕЗА
/Перевод А. Лукьянова/
Не скоро смоется тяжёлая слеза,
Её исчерпал я со дна души глубокой,
И каплю каждую я вызвал на глаза
Со скрежетом зубов и мукою жестокой.
В безмолвии ночей, с тоской наедине,
Я втайне мучился, отчаяньем объятый, —
С бессильной злобою шептал я в тишине:
"О гибнущий народ! Народ… народ проклятый!"
И дни, и месяцы я в сердце согревал
Мою слезу, пока она хрустальной стала…
Но сердце сокрушил, разбил последний вал —
И брызнула не кровь — слеза моя упала!
Я с болью увидал, как замкнуты сердца,
И вырвалась слеза невольная с проклятьем:
"Проклятие тому, в ком сердце мертвеца,
Кто слышит тяжкий стон и не стремится к братьям!"
Свидетель Бог, как всё, всё отдал я в тиши
Моей слезе — всю скорбь, страдания и силу,
И с каплей каждою терял я часть души,
Потерю вечную я уносил в могилу!
Но есть ещё слеза — мучительнее той,
Скрывается она и сердце жжёт до боли, —
Нет сил её излить, в ней крик подавлен мой:
"О, где спасение? Доколе же, доколе!"
И в сердце у меня она, как гной в костях,
Как язва скрытая, проникшая глубоко, —
И день, и ночь она, как смерть, в моих глазах,
В труде и отдыхе меня казнит жестоко!
Но явится пророк, — я верю в чудеса, —
Он вынесет слезу на очи мира смело…
Как гром, раздастся вопль — и дрогнут небеса,
И страх войдёт в сердца, пронижет дрожью тело!
Перевод А. Лукьянова
«Ты ночью прильнула к окошку…»
* * *
Ты ночью прильнула к окошку
С огнем безнадежной печали,
Блуждали глаза — и во мраке
Погибшую душу искали.
Ты тщетно звала свою душу,
И в это мгновенье, родная,
Душа моя в то же окошко
Стучалась, как пташка больная...
1901
Перевод Л.Яффе
ВЕСНА
/Перевод В.Жаботинского/
Новым ветром пахнуло…Небо снова бездонно,
Вновь открылися дали, широко, озаренно,
По холмам — звон весеннего гула…