осушил её, видимо пытаясь успокоиться. Когда обстановка немного разрядилась, вновь раздался новый голос, на этот раз расслабленный:
— Ну-у, тут ведь дело какое, мастер Кирито. Очень обидно, что вы пытаетесь за всё браться самостоятельно — такое чувство, что вы нам не доверяете. Да ведь, Нэгио?
— Я не говорил, что мне обидно! — проворчал Нэргиус, косясь на своего соседа и не выпуская из рук чашку.
Он не стал жаловаться на то, что его имя опять исковеркали. Вряд ли ему это понравилось — скорее, он просто смирился.
Нэгио его называл другой рыцарь, ровесник Нэргиуса (по крайней мере внешне), но чуточку выше и мускулистее и с короткими, всего два-три сана, волосами. Он носил синие с лёгким сиреневым оттенком доспехи и традиционный меч, который, конечно же, не стоял на полу, а свисал с левого бедра.
Энтокия Синтесис Эйтин. Тоже ветеран, тоже старший рыцарь, тоже не участвовал в Войне двух миров. Как и Нэргиус, он долгое время не появлялся на заседаниях Совета, потому что вместе со своим соседом находился на задании в Южной Империи. Им было поручено разобраться, возможно ли снова открыть давным-давно заваленный проход сквозь Краевой хребет.
После слов Энтокии Кирито — казавшийся сейчас даже младше Ренли — почесал голову и ответил:
— Гм… Уважаемые Нэргиус и Энтокия, я вас прекрасно понимаю, но всё-таки сидеть безвылазно в башне и отдавать приказы — не моё. И кстати, я вовсе не пытаюсь делать всё в одиночку, иначе бы я не отправил вас в Южную Империю с таким важным заданием…
— Вот! Вот об этом я и говорю! — вдруг выпалил Энтокия, и Кирито вздрогнул от неожиданности.
— O-o чём именно?
— Хватит уже называть нас полными именами, да ещё и «уважаемыми»! Меня зови Энки, Нэгио зови Нэгио, так мы в два счёта подруж…
— Ну уж нет! За себя можешь просить, а меня в это не втягивай! — закричал Нэргиус, не на шутку всполошившись.
Рядом с Ронье хихикнула Тизе. Девушка тут же приняла виноватый вид, но даже старшие рыцари единства не расслышали, что происходит на галерее высоко над ними.
— Они не такие уж плохие люди… наверное, — прошептала Тизе.
Ронье коротко кивнула и ответила:
— Госпожа Фанацио как-то говорила мне, что рыцари научились доверять Кирито, потому что сражались против него. Уверена, господин Дюсольберт… и госпожа Алиса тоже так считают. Но пока Кирито и Юджио штурмовали собор, господин Нэргиус и господин Энтокия патрулировали Краевой хребет…
— Ясно… Но почему тогда господин Энтокия называет Кирито мастером?
— Не знаю…
Пока девушки ломали головы, Дюсольберт за столом хлопнул в ладоши и вернулся к повестке дня:
— Если хотите наладить отношения с Верховным мечником, занимайтесь этим после совещания. У нас есть вопросы, требующие срочного обсуждения.
Нэргиус кивнул и выпрямил спину, а Энтокия пожал плечами, показывая, что не возражает.
— Что же… — продолжил Дюсольберт. — Как следует из слов Верховного мечника, некие силы действительно хотят развязать ещё одну войну между мирами людей и тьмы. Если бы у того мужчины в чёрном получилось добиться публичной казни Верховного мечника в Обсидии, вся торговля между мирами однозначно бы остановилась… и я не удивлюсь, если бы мы вернулись к прежнему противостоянию.
Ренли Синтесис Твенти Севен, самый молодой из присутствующих рыцарей единства, кивнул и добавил:
— После реформы аристократии и отмены частных угодий Кирито пользуется огромной популярностью в Центории… Он проявил себя не только как герой, одолевший императора Вектора, но и как искусный политический деятель.
Как и предполагала Ронье, Кирито смущённо втянул голову в плечи.
— Да нет, фактическую работу над реформой взяло на себя руководство Церкви Аксиом, к тому же у нас были сторонники из числа старших аристократов — например, Сольти… генерал Сэрлут и инструктор Ливантин. Рано или поздно частные угодья отменили бы и без моих слов. И что самое важное… — Кирито выдержал небольшую паузу и тихо продолжил: — Никто в столице и во всём мире людей не знает, что это я убил Первосвященницу и Верховного старейшину. Поддержка Совета — это всё та же вера в Церковь Аксиом. Даже сейчас в столице верят, что Первосвященница лишь в очередной раз надолго уснула в своих покоях на верхнем этаже собора. Если сказать им, что это не так и на самом деле она погибла от моей руки, мою популярность как ветром сдует.
Нэргиус вновь помрачнел, услышав эти слова.
Насколько Ронье знала — а знать она могла лишь понаслышке, — вскоре после смерти Первосвященницы Администратор командир Беркули собрал всех находившихся в соборе рыцарей в «Коридоре небесного света» и раскрыл им большую часть секретов Церкви Аксиом, о которых ему рассказала Алиса.
Он поведал им, что Первосвященница готовилась к грядущей войне с миром тьмы, создавая огромных чудовищ из множества клинков. А исходным материалом для клинков должны были стать тела жителей мира людей.
Далее он сообщил, что Палата старейшин» которую рыцари единства считали своим начальством и от которой получали многочисленные приказы, на самом деле состояла, по сути, из одного Верховного старейшины Чуделкина. А если один из рыцарей внезапно исчезал, то это Чуделкин принудительно погружал его в состояние сна «Дип фризом» — доступным только ему священным заклинанием…
Именно зрелище семи рыцарей, закованных в лёд в Палате старейшин, помогло отговорить Нэргиуса и его сторонников от казни Кирито. Тех рыцарей так и не смогли разморозить, и они по-прежнему спят на верхних этажах.
Дюсольберт, который рассказывал об этом Ронье в перерывах между тренировками, также полагал, что на отношение упрямого Нэргиуса повлиял Эльдриэ Синтесис Сёрти Ван. Самый молодой из рыцарей единства, он поначалу тоже считал Кирито мятежником, но потом не только принял участие в Войне двух миров, но и пожертвовал своей жизнью у Великих восточных врат.
Ронье и Тизе пару раз видели Эльдриэ в полевом лагере у врат. Им ни разу не довелось поговорить с ним, но Ронье хорошо запомнила грациозную походку этого прекрасного юноши, его развевающиеся на ветру сиреневые локоны и выражение лёгкой грусти на лице.
Беркули раскрыл рыцарям единства все секреты Первосвященницы, кроме одного. Возможно, он просто не нашёл в себе сил рассказать о главном секрете.
О ритуале синтеза.
Обладающих невероятной силой рыцарей единства призывают с небес молитвы Первосвященницы, а погибнув при исполнении долга, рыцарь возвращается на небеса. Так гласит легенда… в которую верят лишь сами рыцари.
На самом деле Первосвященница собирала в соборе искусных мечников, которые одержали победу в Едином турнире четырёх Империй, и волевых людей, способных сопротивляться