Эта комната весьма напоминала подсобку или кладовку, куда складывают всякий хлам. Вроде бы уже ненужный, но который, в то же время, пока ещё жалко выбросить. У одной из стен стояли огромные, витые каменные свечи ярко-зелёного цвета. Но едва Скиталец коснулся ближайшей, как та рассыпалась в пыль ядовито-оранжевого цвета. Ну что ж, это-то как раз понятно – прошедшая бездна лет не оставляла следов и от более прочных вещей. Удивляло как раз другое: полнейшая сохранность многих предметов от которых, по логике, не должно было остаться ничего, даже легенд. Но с другой стороны – понятие логики характерно лишь для мужской части представителей неуёмного человеческого племени. Что же касаемо женской логики, то…
В общем Скиталец с любопытством стал осматривать содержимое многочисленных металлических стеллажей, полок и ящиков, пытаясь определить для чего именно это всё предназначалось во времена Предвечных.
Влад снял с полки одну из замысловатых хреновин. Внешне она, вроде бы, ни на что знакомое не напоминала, а с другой стороны весьма смахивала на двойную спираль от самогонного аппарата. Повертел её в руках и та, неожиданно, распалась на две самостоятельные половинки, моментально покрывшиеся бурой ржавчиной. Влад тихо присвистнул:
Привёз он как – то с практикиДва ржавых экспонатика,И уверял, что это древний клад…
Сунув спирали назад на полку и отряхивая руки от ржавчины, он напоследок оглядел ещё раз весь этот хлам и хотел было идти дальше, но тут его взгляд привлекла изящная, блестящая штуковина, напоминающая увеличенную раза в два обыкновенную шариковую ручку, но спиральной формы. При его прикосновении она не рассыпалась в пыль, а сама удобно легла в ладонь. Чем то эта штука напоминала оружие. Должны же были прежние хозяева этого мира использовать для истребления себе подобных какое – никакое оружие?
На одном конце этой штуковины виднелось небольшое отверстие затянутое частой сеткой с тёмно – фиолетовым кристаллом в центре, огранённым в виде шестиугольной пирамидки. Очертания пирамидки как – то странно плавали, то проявляясь чётко, так что хорошо были видны все шесть граней, то тут же расплывались туманным облачком. На верней части этой «ручки», как раз у большого пальца, виднелся овальный бугорок. Влад огляделся, прикидывая что тут может сойти за цель, и в конце – концов просто направил эту штуковину в угол, и с опаской нажал на выступ. Внешне ничего не произошло: ни грохота выстрела, ни яркой вспышки, ни лазерного луча – но весь хлам стоящий в углу, мгновенно исчез в неяркой вспышке радужно мерцающих лучей. Подойдя поближе к стене, Скиталец убедился, что неведомый луч, или что там было взамен него, проделало в ней своеобразную нишу. Теперь уже он поглядел с уважением на этот лучемёт и внимательно осмотрел его на предмет обнаружения предохранителя. Оставлять такую игрушку было жалко, да и глупо. Не найдя ничего похожего на предохранитель, Скиталец просто завернул эту штуковину в носовой платок и убрал в карман.
Третья комната здорово напоминала лабораторию то ли учёного, то ли алхимика. Да и на входной двери красовалась эмблема в виде колбы, обвитой всё тем же Уроборосом. На стенах многочисленные полки, заставленные пробирками, колбами и прочим химическим инвентарём. На столе стопкой лежали книги, покрытые слоем пыли и паутины, а в самом центре стола красовался блестящий, хрустальный шар на подставке из серебристо – матового металла, покрытого непонятными кабалистическими знаками. Скиталец обошёл комнату по кругу, с любопытством разглядывая весь этот алхимический музей. В одном углу нашёл высокое, под потолок, невероятно древнее зеркало. Слегка потемневшее от времени, как показалось ему сначала, и покрытое толстым слоем пыли, так что Влад с трудом различал в нём своё отражение. Подобрав с пола нечто похожее на веник из птичьих перьев, он смахнул пыль с зеркала.
Толстое стекло было обрамлено в потрескавшуюся от времени деревянную раму, с затейливой резьбой и двумя небольшими, изящными крючками по бокам. На каждом из них висело по кулону. Один явно бриллиант, а второй был похож на тёмно-синий сапфир. В общем – зеркало как зеркало, но в тоже время была в нём какая-то странность. Словно бы и не стекло перед ним, а что-то иное, зыбкое…
Ему вдруг вспомнилось, что как-то давно, ещё в школьную бытность, он, стоя с простым плёночным фотоаппаратом перед зеркалом, попытался снять самого себя. Обычное дело, но вот только когда Влад глянул на дальномер фотоаппарата (было такое устройство на Зените-М), то оказалось, что он показывает четыре метра. А ведь он стоял всего лишь в двух метрах от зеркала. Как такое могло быть он не понял, хотя и проверил это несколько раз. Согласно законам оптики, оптический дальномер должен был зафиксировать расстояние от Влада до зеркального стекла, а не до его отражения в глубине зеркала. Тем более, что самого отражения как материального объекта и не существовало вовсе. Учитель физики, к которому Влад обратился за разъяснениями, ответил, что такого не может быть, и вообще велел не морочить ему голову. Но когда Влад наглядно продемонстрировал ему тот же самый эффект, лишь досадливо махнул рукой – у тебя мол, дальномер неисправен. Вот и показывает ерунду. Влад спорить больше не стал, а потом всё как-то само собой позабылось и вспомнилось лишь теперь. Скиталец ещё раз взглянул на своё отражение, словно бы двигающееся само собой, вне зависимости от своего хозяина, и снял оба кулона. В конце концов любое зеркало как бы является дверью между нашим миром, и миром соседним. Во всяком случае часть учёных склоняется к этой теории.
Подойдя к столу он присел в кресло и стал с любопытством разглядывать оба кулона. Его внимание привлёк кулон с бриллиантом – чем-то этот камень ему был знаком. Влад явно где-то читал, и читал именно о нём. Но это было в его пору жизни на Земле. Скиталец молча вертел в руках огромный кристалл и мучительно пытался вспомнить, что это за камень. Неожиданно вспомнился Питер, Мойка…, он сидел на лавочке неподалёку от дома Пушкина и от нечего делать листал какой – то журнал, оставленный кем – то на этой же скамейке… Ага! Точно. Теперь он вспомнил всё. Это знаменитый алмаз Санси. Им владели поочерёдно: герцог Бургундский, король Карл Смелый, король Португалии Альфонс Африканский (ещё то имечко, хоть и король), и маркиз де Санси, именем которого и был назван алмаз. Потом им, кажется, владел кардинал Мазарини и кто – то из Людовиков. В смутное время французской революции королевская казна была разграблена, многие исторические камни исчезли. Исчез и алмаз Санси. Где он находится не знал никто, даже лучшие сыскари Наполеона не смогли напасть на его след. И вот по непонятной иронии судьбы он оказался здесь. Абсолютно прозрачный камень, с едва заметной благородной золотизной самой дорогой разновидности камня. Как говорят ювелиры – чистейшей воды алмаз, и с идеальной огранкой светился на ладони Скитальца. Ну что же, красивая игрушка. Земля неясно где, бывшие владельцы камня давно умерли. Ну не оставлять же его здесь? Тем более, что бриллиант и юридически и практически находится в подземелье его, Влада, королевского замка, и следовательно, по всем законам обоих миров, является его собственностью. И Скиталец с чистой совестью положил камень во внутренний карман мундира.
А вот второй камень ему был совершенно неизвестен, хотя по своим размерам тот даже слегка превосходил бриллиант. Да и красотой не уступал ничуть. Тёмно – синий сапфир с небольшим пузырьком воздуха, так называемым инклюзом, невольно завораживал взор, действуя умиротворяюще на смотрящего на него, правда в магическом диапазоне зрения камень окутывала призрачная, едва различимая дымка какой – то древней магии. Но тьмой от неё не пахло, а пахло, если честно, нагретой солнцем лесной лужайкой. Подобный камень не просто редок, а уникален, и нечисть шарахается от него словно чёрт от ладана. Не надо и магии. Немного полюбовавшись кулоном, он пришёл к выводу, что лучшего подарка для Ивви не сыскать, Скиталец и его отправил в карман. Оглядел стол. Кроме хрустального шара на восьмигранной подставке и книги на его полированной поверхности, сделанной из какого то дерева, тёплого, золотисто – медового оттенка, ничего не было. Влад решил начать с книги. По виду ей тоже было бог знает сколько лет. Кожаный переплёт был из шкуры неизвестного и, скорее всего, давным – давно вымершего животного. Обложки переплёта, верхняя и нижняя, скреплялись двумя скобками из какого – то металла, густо – жёлтого с пурпурным отливом.
Металл до сих пор тускло сиял той благородной, присущей лишь высокопробному золоту, желтизной.
– Интересно, – подумал Влад – как же она не рассыпалась в пыль за эту прорву лет?