Читать интересную книгу Десять тысяч часов (СИ) - Грэнди С

Уже 15 минут Лоик шёл, молча. Его загорелая кожа поблескивала от пота и рельеф рук сейчас просматривался особенно хорошо. Сабира в смущении отвела глаза. Словно прочитав мысли девушки, Лоик обернулся, но ничего не сказал.

Наконец парень свернул с обочины.

— Ты справишься? Придётся теперь идти в гору и прыгать по камням.

— У меня не очень высокий АЧ выносливости…

— АЧ — это ведь не вся ты. Я тебя спрашиваю. ТЫ сможешь?

Сабира стояла в растерянности. Она не понимала, что Лоик имеет ввиду, но он упрямо ждал ответа, тогда с её губ само по себе сорвалось это «смогу». Парень утвердительно кивнул и продолжил путь.

Действительно, следующий час они двигались только в гору, но это было меньшее из зол. Иногда приходилось протискиваться между камнями и подтягиваться, чтобы забраться повыше. Лоик, конечно, помогал и подталкивал девушку, но Сабире всё равно было тяжело. Пыль забивалась в нос — от этого плохо дышалось. Ноги были такими мягкими, что держались «на добром слове». Всё тело дрожало. Сабира быстро достигла своего предела, но что-то продолжало вести её вперед. И она не очень понимала, к какому АЧ можно приписать такое упорство… или же упрямство?

И вот, когда она уже думала, что прямо сейчас упадёт на землю и больше никогда не поднимется, впечаталась в спину Лоика. Парень не обернулся. Он внимательно смотрел вперёд и улыбался. Сабира проследила за его взглядом и обомлела.

Перед ней открывался удивительный пейзаж. Горы окружали небольшую рощу, а роща окружала бирюзовое озеро. Оно казалось сказочным из-за насыщенного цвета. Сабира даже не предполагала, что вода вообще может иметь такие яркие краски. В одной из игр было что-то подобное, но оно не могло сравниться с реальностью — дорога далась девушке так трудно, что пейзаж казался красивее, чем был на самом деле. Пожалуй, это самый главный секрет красоты настоящей природы. Лоик взял Сабиру за руку.

— Побежали!

Вместе они словно полетели по склону. Ноги ребят касались земли лишь на секунду, чтобы оттолкнуться и снова взмыть в небо. Лоик и Сабира издавали странные звуки похожие то ли на смех, то ли на крик. Полёт продлился недолго, но этих мгновений хватило, чтобы запомнить ощущение на всю жизнь. Девушка про себя отметила, что не испытывала такого чувства свободы даже на врлоках, которые иногда отключают гравитацию, чтобы у игрока создавалось ощущение падения.

Сабира, упершись в колени, ещё минуты три пыталась отдышаться, а вот Лоик очень быстро пришёл в себя и задумчиво глядел на ровную гладь озера, как будто ничто не способно нарушить его спокойствия.

— Что думаешь? — коротко спросил он.

Девушка подняла голову и тоже взглянула на озеро. Оно было небольшим и аккуратным, словно творение неизвестного, но искусного мастера. И всё же интуитивно Сабира понимала, что спокойствие обманчиво и лезть в воду не стоило.

— Я думаю, что это живое нечто, у которого есть характер. Оно нежное, но очень сильное.

Лоик оглянулся на девушку, улыбнулся и одобрительно кивнул.

— Это место открыла мне мама незадолго до своей смерти. Нозия была ещё совсем крошечной. Я помню, как мама привязала сестру к себе с помощью длинной ткани, как рюкзак, — Лоик подошёл к озеру ещё ближе, он присел на бревно и принялся рыться в авоське. — Не знаю, наверное, мама ощущала приближающуюся смерть, поэтому решила, что должна оставить мне что-то кроме горя, — девушка осторожно присела рядом, она с грустью посмотрела на парня, но он был совершенно спокоен. — Она устроила нам здесь настоящий праздник, наделала просто кучу пирожков… Ну, знаешь, это еда такая… не из тюбиков. Так питались наши предки. Но это были не просто пирожки, мама их называла «самса». Мне всегда казалось это слово приятным. Почему-то оно ласкает слух. Не находишь? Самса…

Девушка несколько раз проговорила про себя это слово и, действительно, какое-то тепло разлилось по всему телу, а желудок заурчал. Словно она уже знала, что это такое, хотя никогда не встречала загадочную «самсу». Из сумки Лоик достал контейнер, в котором лежали пирожки, они отдаленно смахивали на те, которые Сабира видела в книжках на уроках труда в школе. Вот только была у них необычная треугольная форма. Девушка взяла один в руку. Он был масленый и теплый.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— И как это есть?

— Просто кусай, — Лоик смачно надкусил самсу и по губам потёк сок. Немного погодя, Сабира повторила движения парня.

Тесто с мясом перемешались и растаяли во рту у Сабиры. Глаза закатывались от блаженства, и даже немного покалывало в ногах.

— Ого… так вкушно, прошто шлов нет, — девушка с остервенением начала уплетать свою самсу, Лоик над ней смеялся, но по-доброму.

— Конечно, у меня не получилось так, как у мамы. Но вроде прилично, наверное, талант.

— Што проц! — девушка подняла большой палец вверх.

— В общем, — продолжил парень, — мама привела нас сюда и накормила этими пирожками. Мы так наелись, что Нозия в миг уснула, прямо с одной самсой в зубах. Нам потребовалось много усилий, чтобы забрать у неё еду. Она сопротивлялась даже во сне, — ребята рассмеялись, — я лежал у мамы на коленях. Мама гладила мои волосы, я уже сам почти уснул и тогда она сказала мне свои прощальные слова. Я, конечно, не знал, что она скоро умрет, и что я её больше не увижу. Но теперь часто перекручиваю эту сцену в голове. Мама сказала мне, что самое главное сокровище — семья. И я должен беречь свою семью. Казалось бы, что в этом сложного? Все и так заботятся о семье своей. Но мама со мной не согласилась. Она сказала, что я мыслю очень узко, что вижу только это маленькое озерцо, не задумываясь о том, что его глубина может быть непостижима для ума. Лишь повзрослев, я понял, как сильно была права моя мама и как глуп я был прежде. Для себя я открыл две очень важные вещи. Во-первых, семья — это гораздо больше, чем просто обозначение кровных родственников. Во-вторых, все всегда начинается с малого и заканчивается чем-то большим. Один случайно брошенный камень катится по склону, задевая камень побольше, а тот натыкается на валун. И вот уже с горы летит не один маленький камешек, а настоящий камнепад. И так со всем, понимаешь? Абсолютно со всем. Всё началось с победы мамы в небольшой миссии, а закончилось игровой ломкой и смертью. Она была умной женщиной, но это не спасло её от зависимости. Потому что играм… Им всё равно кто ты и что из себя представляешь. Их не интересует твоя семья. Как бы сильно они не поработили нашу жизнь, они всё равно остаются вне нас.

Сабира не была уверена, что до конца все понимает, но тоска в голосе Лоика заставляла девушку внимать ему и ловить каждое слово, будто когда-то это обязательно пригодится.

— Ты так хочешь предостеречь меня от серьёзной зависимости?

— Да… но это не совсем то, что я хотел, чтобы ты поняла, — он выдохнул, — Сабира, для меня… для нас с Нозией ты часть семьи. И мне не всё равно, что с тобой происходит. Я вижу, словно ты ходишь по земле, не зная, а зачем тебе это вообще нужно. Отсюда и эта игровая ломка. Зависимость особенно быстро укореняется в сердцах людей, которые потерялись в этой жизни. Сабира, тебе стоит подумать, зачем ты играешь?

Повисло молчание, но Сабира не задумалась над вопросом, скорее, она просто впала в ступор, потому что понимала — у неё не было какой-то веской причины добиваться топовых позиций в рейтинге. Ей не нужны были деньги, как Лоику, который содержал младшую сестру и мечтал отдать её в колледж. Она не смогла бы добиться славы, даже если бы очень хотела, ведь она постоянно меняет чипы. Она же…она…киберсвинья. И никто не должен узнать, что это не так.

Раньше никакие цели девушку не беспокоили, но сейчас она ощутила огромную дыру внутри себя. И ей очень захотелось заполнить себя чем-нибудь. От нависшего одиночества Сабиру затрясло, Лоик осторожно обнял её за плечи.

— Прости меня, что я вот так на тебя всё вывалил. Но если бы я не сказал, то снежный ком становился бы всё больше и… я… кхм, мы бы потеряли тебя. Однако я с тобой. И буду рядом всегда. Пока ты ищешь себя, когда найдешь, и когда на пути появятся трудности… я буду с тобой и поддержу тебя. Ты не упадешь.