Я закрыл глаза, погружаясь в знания, чуждые прямоходящей обезьяне. Темнота обратной стороны век испещренная нитями кровеносных сосудов идеально сочеталась с тяжелым дыханием и глухим стуком сердца. Либо мой мозг спечет в кашу, либо это первые шаги становления суперзлодея...
Тихий бульк куска говна, вывалившегося из чернокожего жиртреста, и бесславно сгинувшего в недрах канализации.
Пидор. Такой момент испортил.
Теперь мне не нужен прямой визуальный контакт для прямого управления. Мы связаны с пауками в единую Сеть, которую разорвать сможет только моя смерть. И чем больше будет пауков в этой Сети, Паутине-Имени-Меня, тем сильнее возрастут мои навыки.
Второй галопом семенит по стене, приостанавливаясь у прямоугольника зеркала. Я протягиваю ладонь и он, мило ее щекоча лапками, шмыгнул ко мне в рукав. Генри в правом, а... Ричард в левом. Пауки Генри и Ричард, такое себе, если честно, но в любом случае лучше какого-нибудь "Глазастик" или "Мухожор".
С прямой спиной я выхожу из туалета под аккомпанемент срывающихся с конца Вильгельма капель мочи и следующем новостном видео, где уже засветился Капитан Америка.
Проблема с ограниченностью действий моих питомцев отпала. Одной мыслью я мог заставить их выполнить все что угодно. Укусить, сплести паутину, передвигаться к указанной точке или вовсе нагружать их крошечный вычислительный процессор более или менее сложными алгоритмами.
Власть опьяняет. Хотя нет, скорее она показывает истинное человеческое нутро. Конкретно сносят башню два вида власти - абсолютная, по типу бога или человека, чей палец занесен над самой большой в мире красной кнопкой со злобно ухмыляющимся черепком, или ничтожная, та которая лишь незначительно выделяет из толпы, младший помощник младшего помощника заведующего общественным сортиром.
А когда они вступают в симбиоз...
Я распробовал этот сладкий вкус власти, разжег в себе аппетит и знал, что могу возвыситься, стать кем-то или чем-то большим, нежели студент Питер Паркер из грязных закоулков Нью-Йорка, о которых предпочитают не упоминать при туристах.
Мне понравился... титул?.. суперское прозвище?.. Король Пауков.
Звучит. Нет, правда, звучит.
Глава 6. Джонни, павуки на деревьях!
Я не удивился, когда почувствовал паука. Не увидел, не услышал, не заподозрил факт его существования в непосредственной близости от себя, а почувствовал. Понял, что рядом со мной есть форма жизни, которая будет тянуться ко мне, как к родителю и сдохнет за меня, последнее, к слову, льстило, пиздец, как льстило. Еще одно пятнышко добавилось к узору моей Паутины.
Домовые пауки... они есть везде, буквально везде, где не загибаются от природных условий. Практически в каждом доме, каждом здании и заведении. Идеальные новобранцы для моей формируемой армии.
Точка с лапками осторожно выглянула из щели в плинтусе и, сноровисто форсировав открытую местность участка пола с повышенным риском пасть смертью храбрых под чьей-нибудь подошвой, запрыгнула на край моего кроссовка, черные "Adidas", наверняка китайские, но мне как-то посрать, урвал у знакомого латиноса за пять баксов и хожу в них полтора года. Дальше штанина и я внезапно понял, что переживаю за паучка.
Мне как-то безразличны остальные люди, а я безразличен им - мы предпочли сохранять с обществом вооруженный нейтралитет. Если кого-то будут резать на куски... ну, бывает, такова жизнь и вся хуйня. Но когда меня посетила мысль, что Джек, да, сука, паук Джек, может сорваться с плотной ткани и полететь вниз... это не навредит ему, пауки не люди и падение с высоты в несколько десятков раз превышающей его габариты точно не окончится множественными открытыми переломами, разрывом внутренних органов и костными отломками ребер, забившихся в легкие. И тем не менее я боялся за него. Это странное щемящее чувство, поднявшееся у меня в грудной клетке. Джек - часть Паутины. Пока еще слабой и неокрепшей Паутины, для которой каждый член жизненно важен, его потеря катастрофична. Паутина должна продолжать существовать, не смотря ни на что. А Паутина, по сути, - это я, так что, можно сказать, что мой инстинкт самосохранения как-то совсем уж изуверски вывернуло наизнанку, натягивая на трио членистоногих.
В какой-то мере это может стать проблемой. Будет очень неприятно если я попытаюсь перегрызть кому-нибудь глотку за своих пацанов. Блять, а Дар времени не теряет, во всю обосновываясь в моих извилинах, Генри, Ричард и Джек отныне идут со мной одним комплектом и воспринимать их как-то иначе нежели близких корешей, с которыми прошел огонь, воду и медные трубы, просто физически не представляется возможным.
Джек все же сумел преодолеть рубеж моих ног и свихнувшимся альпинистом покорял торс. Плечо, предплечье, запястье, рукав с дружеской компанией Генри. Хорошо сидеть в самом конце аудитории, хрен его знает, какая последовала бы реакция, заметь кто-то нечто подобное. Ну, блять, по чуваку пауки ползают и под одежду заползают - определенно нездоровая херня.
Сука, а вот чем мне их кормить?
Очень хороший вопрос.
Вроде бы, они должны есть один-два раза в неделю. Это дает несколько дней форы, но что дальше? Отправить свою гвардию плести сети?
Задумался.
Пауки задуматься не могли, но я чисто по приколу приказал им сделать вид, что они задумались. Играю в кукол, а они и не особо против. Звонок прозвучал внезапно, вырывая меня из взвешивания всех "за" и "против", болезненно резанув расплывчатым флешбеком чужих воспоминаний и ассоциаций. Эта картинка надолго застрянет у меня в памяти, полумрак, смутный силуэт дяди Бена, запах виски и голос, рассказывающий каково это терять друзей и убивать других людей. Ветераны никогда не возвращаются домой, разве что в цинковых гробах. Кто остается там лежать костьми, кто расстается со здравым рассудком.
Может быть, я мог бы понять Бенджамина. Но нет, двум мудакам сложно ужиться в замкнутом пространстве. И эта власть... если раньше во мне царила пустота, то теперь смешиваются охотничий азарт, жажда большего и больные фантазии, которые я не против воплотить в жизнь. Весомый плюс бытия психически сломанным человеком - ты не дрогнешь там, где другие не сумеют перешагнуть через себя.
Что бы для меня не делал Паркер-старший я в состоянии перерезать ему горло. Ему и любому другому. Потому, что могу. Потому, что хочу. Потому, что так будет лучше для Паутины.
Сгрести ручку и конспектную тетрадь в распахнутую пасть рюкзака. Я продолжал думать. С прокормкой плюс-минус определился - есть одна мыслишка. Но немного тревожило другое, а как я буду действовать зимой? Нью-Йорк в плане погоды довольно щадящее место, но не тропики, снег, дожди и температура в минус не редкость. При таких обстоятельствах мое альтер-эго Паучьего Короля ближе к ноябрю, если не октябрю, станет полностью беспомощным. Проблема. Но ладно, придумаю что-нибудь, проблемы лучше всего решать по мере их поступления.
Может рвануть в Мексику?
Грабануть пару наркокартелей и жить в свое удовольствие, выращивая коноплю параллельно с армией паутиноплетов. Вот местные мучачос охереют, когда волна пауков затопит их особняки, сожрет живьем и еще до кучи деньги спиздит. Хотя, тут опять же скользкая тема. Одна из причин, почему подавляющее большинство низкосортных супергероев меситься с такими же по качеству суперзлодеями или крошит зубы всякой шушере - это страх с двух ног влететь туда, куда лучше даже через щель в заборе не заглядывать. Почему весь из себя такой пафосный ломатель колен карманникам не возьмется за по-настоящему серьезных ребят? Потому, что знает, стоит ему замахнуться, например, на оружейного барона, оборвав один из ручьев поставок чистейшей смерти, как напяливание маски его не спасет. Среди криминала очень много талантливых ребят - и не таких вычисляли. А что делают горячие мексиканские парни, когда у кого-то оказались достаточно крепкие яйца, чтобы смачно харкнуть им в лица? Правильно, они отрезают эти яйца и заталкивают их в глотку живому трупу. Дальше по маленьким частям отрубают руки и ноги, вырезают язык, выкалывают глаза, после чего вешают агонизирующий кусок мяса где-нибудь в людном месте, в назидание.