Читать интересную книгу Альтер-эго - Яна Белова

Исабэль наверняка таскали по увеселительным и познавательным мероприятиям и заведениям. Дельфинарии, театры, концерты, музеи – ее обычная программа на выходные. Ее родители хотели, чтобы она знала историю и культуру Испании, России и Европы в целом. Для интегрированных эмигрантов это пунктик.

Для моей мамы это пунктик сейчас, именно она развлекает и заодно обучает моих детей быть частью британского общества, о чем постоянно мне напоминает.

В моем детстве самыми развлекательными мероприятиями оказывались походы в парк и поездки на море раз в три года. В выходные я пропадала на тренировках или читала, радуясь, что все наконец-то отстали с дурацкими вопросами типа «Как дела в школе?» и «Как твои тренировки?».

Исабэль культурно развлекалась и просвещалась. Выходные ее родители посвящали только ей одной.

«Вы единственный ребенок в семье? Расскажите о своих братьях и сестрах, если они есть».

Исабэль – единственный ребенок. Я тоже. Никогда я не грезила о брате или сестре, нисколько не жалею, что у меня их нет.

Вероника и Майкл постоянно ссорятся по поводу и без повода, зависят от настроения друг друга. Я им сочувствую даже. Единственным ребенком быть намного проще. Возможно, именно наличие друг друга мешает их самодостаточности, они не умеют заняться своими делами и отстать от взрослых, потому что отвлекают друг друга. У них у каждого своя комната, свои игрушки, казалось бы, что им делить, но они всегда находят что. Им нужны взрослые в том числе и для того, чтобы отдохнуть друг от друга, им неизвестна прелесть одиночества.

«Где вы учились? Ваши успехи в школе, любимые школьные дисциплины?».

Исабэль учится в хорошей школе, учится легко и с удовольствием, любит иностранные языки и историю и какой-нибудь предмет вроде «мировой культуры», где рассказывают об архитектуре и искусстве разных стран.

Мне в школе нравились уроки МХК (мировой художественной культуры), я была отличницей, опять же чтобы отстали и не следили, делаю ли я уроки и как регулярно. Я не была прилежной ученицей, школа мне давалась легко, я уверена, что смогла бы успешно закончить любой университет. Не сложилось, не вышло, образования у меня, по сути, нет. Мне пришлось уйти после третьего курса из-за беременности, потом мы переехали, и мои три курса журфака обратились в ничто. Поступать заново на первый курс уже поздно, да и смешно, учитывая мой практический профессиональный опыт. Отсутствие академического образования мне никак не мешает в настоящий момент. Однако я бы предпочла, чтобы оно у меня было.

«Друзья детства. Были ли они, много ли их было?».

Исабэль дружит с двумя девчонками из своего класса и мальчиком из музыкальной школы. Общается с ними, переписывает домашние задания, смеется на переменах, обсуждает учителей. Школьные друзья-подружки значат для нее не много, но она ценит сам факт, что они у нее есть.

У меня в детстве друзей было много, всех, с кем я общалась, я охотно называла друзьями и никого таковыми не считала на самом деле.

«Бабушки, дедушки…».

– Кыс, ты напиться не хочешь? – вдруг спросил Ник.

Я удивленно уставилась на него – он казался потерянным и грустным.

– На каком ты вопросе?

– На бабушках с дедушками, – вздохнул он и, отложив в сторону тетрадь, потер переносицу, как если бы у него болела голова. – Всё сложнее, чем мне казалось.

– Хочешь бросить?

– Нет.

– Я принесу бокалы, будем креативить под мухой, – достав из бара бутылку вина, согласилась я.

Для меня тест не казался сложным. Вопросы заставляли думать о собственной жизни, вспоминать эпизоды, которые при других обстоятельствах я бы не стала вспоминать, но пока никаких скелетов в шкафу я не обнаружила. Никогда прежде я не думала о своей жизни так системно. О детстве Ника я знала мало, он не любил говорить о периоде «от трех до двенадцати лет». Мы познакомились, когда нам было по тринадцать. Он был обычным, нормальным для своих лет мальчишкой без каких-либо сложных или агрессивных тараканов в голове. Я не ожидала, что воспоминания о детстве вызовут у него желание немедленно напиться.

Пока я ходила за штопором и бокалами, Ник в дополнение к вину достал бутылку коньяка.

– Это на всякий случай, – усмехнулся он в ответ на мой немой вопрос, – вдруг там дальше треш и ужас будет.

Разлив вино по бокалам, мы вернулись на свои места.

Я нашла глазами строчку, где остановилась, но что-то мешало сосредоточиться. Ник кусал карандаш и смотрел в потолок, погруженный в свои размышления. Жаль, что нам нельзя обсуждать нашу писанину, оказывается, мы знаем друг о друге далеко не всё. С другой стороны, нужно ли знать всё? Некоторые демоны должны оставаться в тени. Я отхлебнула вина и заставила себя вернуться в мир Исабэль.

«Бабушки, дедушки, родственники и друзья семьи. Оказывал ли кто-то на вас влияние, часто ли вы общались, на чем было сосредоточено ваше общение?».

О себе я могла бы написать кратко: «Не оказывали, общались мало, внимание было сосредоточено на следующем: хорошо ли я учусь; молодец; держи шоколадку (книгу, фломастеры), будь хорошей девочкой; иди играй, дай взрослым поговорить».

У Исабэль всё точно было интереснее. Ее дедушка был археологом, в его доме было много старинных книг и вещей. Он любил рассказывать о своих поездках и исследованиях. А еще в их с бабушкой доме жили две кошки: лысый египетский сфинкс и пушистая длинношерстная британка, как в старой российской рекламе магазина «Кожа-меха». Бабушка хотела, чтобы Исабэль знала иврит, и заказывала для нее красочные интересные книги на иврите, а дедушка настаивал, чтобы Исабэль знала русский язык, и сам читал ей на русском. А еще одна бабушка отлично готовила и умела играть на скрипке, ее особенно радовало, что внучка занимается музыкой.

Да, дедушка у Исабэль был один, а бабушек две. И для всех них она тоже была принцессой, которая должна много знать и уметь и которую они с огромным удовольствием ненавязчиво всему этому учили.

Часто ли Исабэль виделась с ними? Пожалуй, часто, они все жили на одной улице, постоянно ходили друг к другу в гости. А вот других родственников она почти не знала, очень редко, на больших праздниках видела, но не общалась ни с кем близко.

«Первая любовь случилась с вами до пятнадцати лет? Если да, расскажите об объекте своей первой любви. Если после пятнадцати лет, пропустите этот пункт».

У меня-то до пятнадцати лет случилась эта любовь. Ник был моей первой и единственной любовью. Мы дружили, мы не говорили о любви до моего пятнадцатилетия. Он пришел на мой день рождения с букетом роз, и мы впервые поцеловались, и нам понравилось.

У Исабэль нет Ника. Могла ли она влюбиться в кого-то до пятнадцати лет? Точно нет. Ей эта тема неинтересна, с людьми она не сближается, она на порядок умнее своих сверстников, и Ника у нее нет. Пропускаю этот вопрос.

«Первый сексуальный опыт. Сколько вам на тот момент было лет? Каким был этот опыт? Опишите свои ощущения».

Я посмотрела на Ника, он что-то сосредоточенно писал, потягивая вино, и вдруг резко поднял глаза на меня, широко улыбнулся.

– Сексуальные приключения пишешь?

Я кивнула.

Мы засмеялись и, ни слова больше не говоря, вернулись к своим записям.

Он был моим первым, но я была у него шестнадцатой. Мы были странными подростками – циничными и романтичными, глупыми и расчетливыми одновременно. В один прекрасный момент я поняла, что секс у меня будет только с ним, на тот момент мне было шестнадцать лет. Я немедленно благословила его «набираться опыта». Мы не расстались, впрочем, парой мы себя и не считали. Мы свято верили, что «дружим», а то, что целуемся и лапаем друг друга за все места, так то ерунда – «подростковые гормоны».

Я знала обо всех его сексуальных эпизодах. Его романы были непродолжительными, от двух дней до двух недель, с девицами года на два-три старше него. При знакомстве он забывал сообщать о собственном возрасте, девицы велись на его сапфировые глазки, пушистые ресницы и тогда уже высокий рост, а когда цель была достигнута и необходимый «опыт» получен, он признавался, что ему всего шестнадцать и мама велит ему быть дома в десять вечера. Его подружки растворялись сами, без истерик и объяснений. Мальчик шестнадцати лет у совершеннолетней девушки – это минус девушке, подружки засмеют.

Мы в деталях обсуждали подробности его свиданий и сексуальных экспериментов, его предпочтения и многое другое. К моменту, когда мы всё-таки оказались с ним в кровати, я знала о нем и сексе много больше, чем любая среднестатистическая девственница. Мой первый сексуальный опыт был трогательным и смешным – и, наверное, идеальным, учитывая диапазон вероятностей.

Я слишком увлеклась воспоминаниями.

Что могло быть у Исабэль?

А, пожалуй, ей не могло повезти в этом смысле, как мне. Кто мог стать ее первым опытом? У нее определенно это случилось позже, чем у меня. Ей было 22-23, девственность начала ее тяготить, и она убедила себя «найти парня». Какое-то время они встречались, вероятно, они учились в одном университете. Любви не было, но были правильные действия с его стороны: цветы, свидания, прогулки по пляжу, потом логичный секс во время совместной поездки в Париж на выходные. Да, пожалуй, так и было. Ощущения? Никакие, разочарование, неловкость и нежелание всё это продемонстрировать. После той поездки она решила, что расстанется с ним. Через пару месяцев нашелся повод – он нашел себе кого-то еще. Пожалуй, я забегаю вперед.