Читать интересную книгу Капитан разведки - Сергей Донской

Тут-то и подоспели эти ребята, оказавшиеся, как выяснилось позже, спецназовцами. Теми самыми, из ГРУ. Настоящими, не опереточными. Старшим у них был капитан Хват – и по званию, и по возрасту. Именно он осмотрел раненого, поцокал языком и, вытащив нож, заявил:

– Придется избавляться.

– Ты в своем уме? – истерически закричал Истомин. – Соображаешь, что говоришь? Мы не дикари, чтобы своих резать.

– Болван, – проворчал Хват, ловко вспарывая штанины раненого, заскорузлые от крови. – За кого ты меня принимаешь?

– Значит, ногу командиру отчекрыжить хочешь?

– Не моя профессия. Это пусть хирурги решают, когда возвратимся.

– Тогда от чего ты избавляться собираешься?

– От осколков, парень. Всего-навсего от осколков. Чтобы заражения не было.

– Понял, теперь понял, – обрадовался Истомин.

– Это хорошо, что ты такой сообразительный, – ухмыльнулся Хват, не скрывая иронии. – Помощником будешь.

– Я?

– Ты, ты. Ну-ка, вставь товарищу ремень между зубов, чтобы не покрошил их по запарке. И руки ему держи, руки.

Истомин выполнил требуемое, после чего жалобно сморщился, услышав истошное:

– Уй, бллля-а-АААА!..

Командир вертолета, не проявлявший до сих пор никаких признаков жизни, моментально пришел в себя, как только лезвие ножа принялось расширять первую рану, ища засевший в ляжке осколок. Еще не стих поток его неистовой брани, когда Хват, вытащив из рукояти ножа нечто вроде щипчиков, ухватил окровавленный кусок металла и резко рванул его на себя. Раненый пронзительно взвыл, выгнулся сначала назад, затем так же резко вперед. Из раны хлынула кровь.

Операция, напоминавшая Истомину экзекуцию, повторилась несколько раз. Двое спецназовцев, бесстрастно наблюдая за действиями своего капитана, дружно рвали оболочки на индивидуальных медицинских пакетах, разматывали бинты, сноровисто промокали кровь. Третий вытаскивал патроны из отстегнутого автоматного рожка. Сам Хват, закончивший операцию, невозмутимо закурил, держа сигарету таким образом, чтобы не перепачкать ее окровавленными пальцами.

– Нашел время! – взвизгнул Истомин, едва удерживающий мечущегося от боли командира. – Уши без курева опухли, что ли?

– Сбавь обороты, братишка, – посоветовал ему Хват, – а то как бы мне не пришлось заняться твоими собственными ушами… Что касается сигареты, то пеплом засыпают мелкие раны, усвоил?

– А крупные – порохом, – сообщил другой спецназовец, склоняясь над ногами раненого с двумя открытыми патронами.

На протяжении последующих двух минут Истомин всецело сосредоточился на выполнении двух важнейших задач. Во-первых, не позволял командиру вырваться из своих обьятий. Во-вторых, прилагал все силы для того, чтобы не грохнуться в обморок. Не случилось ни того, ни другого, хотя ему было тогда всего двадцать четыре года, и это была первая настоящая переделка, в которую он попал.

К тому моменту, когда закончилась операция, к месту падения вертолета успели подтянуться чеченские боевики, и начался затяжной бой, до конца которого Истомин молился лишь о том, чтобы не попасть в плен. Он был настолько благодарен Хвату, вытащившему его из чеченского пекла, что имел неосторожность поклясться ему в вечной дружбе и оставить ему свои координаты. Теперь за великодушие приходилось платить, как приходится платить почти за все ошибки молодости. Кто он Истомину, этот Хват? Не брат и не сват, хотя, будь он даже сватом или братом, его неожиданное появление вряд ли обрадовало бы упитанного, прекрасно одетого мужчину, давным-давно демобилизовавшегося из военно-воздушных сил по состоянию здоровья и начавшего совершенно другую жизнь, наполненную новым смыслом.

* * *

Он преуспел в этой новой жизни, очень преуспел. На его брелоке красовалась эмблема «Alfa Romeo», а часы носили фирменное клеймо «Omega Seamaster», стоили они 2175 долларов, и теперь, взбреди Истомину в голову такая странная идея, он мог бы нырнуть с часами на руке хоть на трехсотметровую глубину, чего, конечно, никогда не делал и делать не собирался. Его главные интересы были сосредоточены здесь, на земле, где он неустанно делал деньги, деньги и ничего, кроме денег, поскольку те стали для него смыслом жизни. Приглашение офицера спецназа застало его врасплох, он, как и любой российский предприниматель, постоянно испытывал страх перед силовыми структурами, но, пообщавшись с Хватом, Истомин понял, что тот выступает всего лишь в качестве просителя, и теперь наслаждался возможностью подчеркнуть свое превосходство.

Почему бы не пустить пыль в глаза нищему вояке? И почему бы не помурыжить его немного, томя неизвестностью? Пусть мучается и завидует.

– Нет, ты только погляди на это чудо природы, – воскликнул Истомин, направив черные очки на урезанные до минимума девичьи шортики, проплывающие мимо. – Оказывается, на улицах еще встречаются вполне приличные экземпляры!

Хват тоже проследил за удаляющимися шортами и пожал плечами:

– А где же им быть?

– Ты кого имеешь в виду? – рассеянно спросил Истомин, в поле зрения которого попали сразу две юбчонки, одна короче другой.

Можно было заподозрить, что его очки снабжены устройством рентгеновского видения, как в том знаменитом шпионском фильме, где герой использовал их для обнаружения оружия у охранников в казино.

– Я имею в виду экземпляры, как ты выразился, – пожал плечами Хват. – Где же им шляться, как не по Тверской?

– Ну, есть много разных мест, – тонко улыбнулся Истомин. – Хотя, признаюсь, здешние особи здорово поднимают жизненный тонус. Помнишь, такая хорошая песня была?.. Из полей… гм, уносится печаль, из души… гм, уходит прочь тревога… – Отметив, что его баритон привлек внимание присутствующих, он перебросил руку через спинку стула и оттопырил нижнюю губу.

– Честно говоря, я пригласил тебя не старые песни о главном обсуждать, а новые, – сказал Хват, отодвигая почти полный бокал. – О вакансиях в твоей фирме. Ты сказал, что набираешь штат. Найдешь место для моей сестры? – Пересиливая себя, Хват улыбнулся. – Опыт работы в коммерческих структурах у нее небольшой, но есть высшее образование, она умна и исполнительна. Моего поручительства для тебя достаточно?

– Пых… – Истомин занялся прикуриванием сигареты и выдерживал долгую паузу до тех пор, пока не сделал первую затяжку. – Пф-фу… Ты просишь меня на правах человека, спасшего мне жизнь?

– Забудь об этом. Никого я не спасал. Просто оказался в нужное время в нужном месте. Тебе повезло, вот и все.

– В таком случае буду говорить напрямик… Не возражаешь?

Хват медленно качнул головой:

– Нет.

Истомин отвел взгляд.

– Твоя рекомендация работает не на сестру, а против нее, – выдохнул он с дымом вперемешку.

Стиснутые скулы Хвата непроизвольно дернулись:

– Почему?

– Потому что ты служишь людям, которые всячески препятствуют моему бизнесу, – заявил Истомин. – Мы по разные стороны баррикад. Я хочу преуспевать, а государство и его опричники норовят ободрать меня как липку.

– Во-первых, я не людям служу, а отечеству…

– Фи, как высокопарно!

«Опять, – отметил про себя Хват. – Уже второй раз за сегодня. Что за чертовщина? Стоит произнести что-нибудь от души, как тебя принимают за позера. Что произошло с обычным русским словом «отечество»? Или что произошло со всеми нами?»

– Ладно, родине я служу, – поправился Хват. – Так доходчивей?

– Нет, но не обращай внимания. Говори, я слушаю.

Истомин демонстративно уставился на очередную девушку. Давал понять, что люди, служащие родине, отечеству или отчизне, ему неинтересны. Вот длинноногие создания, расхаживающие по улицам, другое дело. Хват посмотрел на истоминские очки и поймал себя на желании сорвать их и забросить подальше. Он жалел, что обратился за помощью к Истомину, но не привык останавливаться на середине пути. Сказавши «а», говори «б», иначе так и прозаикаешься всю жизнь, так и протопчешься на одном месте.

– Во-вторых, – сказал Хват, упрямо наклоня голову, – в настоящий момент я сам по себе.

– Уволился? – оживился Истомин. – Или вышибли?

«Не твое собачье дело», – вот что вертелось на языке. Но Хват сумел найти более обтекаемую формулировку:

– Неважно. – Он пристукнул бокалом по столу, привлекая внимание засмотревшегося на прохожих собеседника. – В-третьих, даже если бы я оставался кадровым офицером ГРУ, это никоим образом не помешало бы твоему бизнесу, Алексей. Ты меня за стукача держишь?

– Нет, конечно, что ты! – Истомин даже руками замахал, отметая подобные предположения. – Но пойми меня правильно. А вдруг эта твоя Елизавета…

– Катерина, – подсказал Хват.

– Я и говорю: Катерина… А вдруг она захочет пооткровенничать с кем-нибудь из твоих дружков? А те, в свою очередь, передадут сказанное дальше?

– У нас в ГРУ не держат сплетников. И мы никоим образом не контачим с налоговиками и прочими сотрудниками фискальных служб. Кроме того, повторяю, я ручаюсь за сестру. Ты мне веришь?