постепенно пропадало, ноги начали потихоньку ковылять, помогая крепышам волочить тяжелое тело.
Коридор петлял то налево, то направо, и вскоре они оказались в грязной темной комнате с длинными узкими скамейками. В центре зала располагалось два высоких пьедестала, на одном из которых возвышались величественные изваяния самых влиятельных Богоподобных Творцов, а на другом — троица богов Триединства: Аидор, Мидьева и Итхишор. Вор помнил это место, среди заключенных оно называлось Последним плачем. Тут осужденным давалась возможность помолиться в последний раз перед длительным заключением. Дак ухмыльнулся, вспоминая, как угрюмый стражник толкнул его к статуям, пытаясь убедить, что другого шанса замолить грехи ему никогда больше не выпадет. Вор тогда огрызнулся, ответив, что помолится в следующий раз и ни в коем случае не станет просить богов о лучшей участи в Низшем Мире для этого стражника. После этих слов надзиратель хорошенько врезал ему и поволок сразу в камеру.
Они миновали еще несколько коридоров и комнат, спустились по лестнице и вскоре подошли к массивным воротам — к долгожданному выходу из крепости.
За ними раздавался шум, мелькали тени. И это, надо признать, удивило сероглазого. Он резко сбавил шаг, жестом приказал остановиться остальным, прислушался.
— Сюда идет кто-то еще, — сказал он. — Их несколько.
Чуть приоткрытые доселе створки начали медленно отворяться. В проеме появилось несколько фигур: шестеро или семеро стражников в клепаных туниках и человек в длиннополой черной мантии.
— Это тюремный маг, — изрек сероглазый, повернулся к своим сподвижникам и быстро заговорил: — Уходите через крышу. С ним я справлюсь сам.
— Мы можем взять на себя стражу, — предложил один из людей незнакомца.
— Нет. Уходите. Не теряйте времени, — рявкнул тот, поворачиваясь к приближающимся стражникам.
В воздухе засвистели болты — защитники крепости стали стрелять на поражение. Одна из стрел пролетела в дюйме от плеча незнакомца, еще одна звякнула, ударившись о напольную плиту рядом с ногой Дака.
— Уходите, я сказал! Встретимся на крыше, — замахал руками сероглазый.
И его послушались. Поволокли вора обратно к лестнице, прикрываясь объемными черными плащами из удивительно прочного материала. При попадании болтов ткань не рвалась, а лишь немного проминалась, как от безобидного тычка пальцем.
— Кто ты такой? Как ты посмел забрать заключенных из моей крепости? Отсюда никто никогда не сбегал. И не сбежит сейчас! — раздавался разъяренный вопль человека в черной мантии.
Сероглазый тоже что-то сказал, но Дак не разобрал слов — он был уже далеко от места стычки. Лишь чувствовал, как по воздуху вновь разливается вибрация — между двумя магами разразилась нешуточная схватка. Что-то громыхнуло, потом зазвенело, раздались душераздирающие крики. Но вскоре вор вообще перестал слышать звуки битвы — его подняли почти на самый верх крепости. Впереди уже виднелся лаз на крышу.
— Эй, битюги, объясните, в конце концов, куда вы меня тащите? — в очередной раз решил попытать удачу вор.
— На волю, — коротко ответил один из немногословных людей сероглазого. И Дак с удивлением обнаружил, что не мог определить, кто именно из шестерых здоровенных детин ему ответил. Слишком уж они были друг на друга похожи — словно от одной матери. Высокие, широкоплечие, с хмурыми лицами и исполнительным взглядом. Словом, отборные бойцы.
— Да понял я, что не в другое подземелье, — попытался сострить вор, но тут же осекся. В голову пришла мысль, что он сейчас вполне мог сказать реальную вещь. Скажем, какой-нибудь знатный дворянин или маг, которому вор насолил в прошлом — а таковых было немало — узнал, что Дак попался в сети и решил вызволить его, но лишь для того, чтобы покарать самому. От этой мысли стало дурно.
— Ты все узнаешь позже, — пробормотал держащий Дака амбал. — По лестнице лезть сам сможешь?
— Нет, постойте, — запротестовал вор. — Прежде чем мы отсюда выберемся, я хотел бы забрать свои вещи.
— Возвращаться мы не станем, — отрезал другой крепыш и, повернувшись к спутнику, мотнул головой в сторону лаза. — Харэк, ты — первый. — И снова обратил взгляд на парня. — Ты сразу же следуй за ним.
— Нет, битюги, так не пойдет. Посмотрите, во что я одет! Убожество какое-то. А там, внизу, мои вещи остались. Новехонькие! И инструменты, которых нигде теперь не сыщешь.
— Нет. Господин не велел. — Лицо человека сероглазого оставалось невозмутимым.
Дак попытался воспротивиться снова, но теперь вора слушать не стали, а без слов потащили наверх по лестнице. Парню лишь оставалось поддаться непредсказуемой воле судьбы и уповать на то, что место, куда его приволокут «спасители», не окажется хуже Крепости Отчаянья.
Вскоре беглецы оказались на крыше. Лучи утреннего солнца защекотали лицо, подул свежий ветерок. Дак невольно ощутил, как сердце запело от возможности вновь ощущать свободу.
— Ну и куда дальше? — скептически ухмыльнулся вор. — Полетим по воздуху?
— Сейчас все будет. Нужно только…
Но договорить человек сероглазого не успел. Разразился шквал арбалетных болтов — стража оказалась на удивление пронырливой. Горстка охранников успела сообразить, куда направились беглецы, и не преминула последовать за ними.
— Прикрой его, Симал! — выкрикнул тот, кого, как успел запомнить Дак, звали Харэком.
Человек сероглазого лихо вытянул плащ, загораживая вора. Несколько болтов глухо ударились о непробиваемую ткань.
— Обнажить мечи! — скомандовал Харэк. — Господин велел защищать его в случае угрозы.
Воздух разразился лязгом металла. Полдюжины блестящих мечей вырвались на свободу, готовые рубить и резать. Но стражники благоразумно держались на расстоянии, видимо, решив, что от стрелкового оружия будет больше проку. Впрочем, заряды у них скоро закончились, и они перешли врукопашную.
— Пока не нападаем, пускай подойдут ближе, — решил Харэк.
— Они нас окружают, — заметил один из людей сероглазого, и действительно, настырные стражники, оголив клинки и алебарды, стали брать беглецов в кольцо.
Дак тем временем нервно глотал слюни, сжимая в скользких от пота руках Кортыша. Бедный зверек тоже был напуган. Еще четверть часа назад он томился в тесной клетке, как вдруг столько событий внезапно свалилось на него.
— Вы поплатитесь за такое дерзкое преступление, — пригрозил один из стражников. На его рябом лице не было страха. — Отсюда только одна дорога: на кладбище.
— Хорошее, однако, выдалось утро, — прошептал Дак, нервно озираясь по сторонам и по-отцовски прикрывая бельчонка. —