Кораблик
Вдохновенным движением губ,Волшебством животворная силаИз бумаги сложила судьбуИ корабликом в воду спустила.
Но вприпрыжку никто не бежитВдоль ручья, за творенье в ответе,Чтобы выправить прутиком жизнь,Что течением времени вертит.
Может быть, устояв под дождёмИ толкающим к берегу ветром,Много футов под килем найдётВ неизбежность направленный вектор.
Он полюбит и ветер, и дождь,Берегов очертанья, пейзажи,Красоту, что открыта, как дом,О котором, раскрывшись, расскажет
В полноводной реке, далеко,Где вернётся в двумерность, размокнув,И сольётся страницей стиховС отраженьем небесного ока.
Красноречие камней
Когда выпотевают валуны,Затылки их похожи на буханки,Слоновьи лбы и ступорные сны,И танки на приколе цвета хаки —Известные природе молчуны.
Сопротивленьем речи шумных рекОни лежат, воде противоречаБезмолвием. На берегах морейПрибоям взбалмошным – укором вечным,Намёком чайкам на крикливый грех.
И там, где пониманье красотыИное, их молчание не душит, —Где мудрости единственной чертыДостаточно для кисточки и туши,И рисовой бумажной простоты.
Кресты и звёзды
На шпилях, что видны на вёрсты,Надгробьях, видных с высоты,Кресты меняются на звёзды,Те – на кресты,
Что безразлично смерти – птице,Предпочитающей глаза.Вкусны на жертвах, на убийцах,Казнённых за
Убийство. Не глазеть на девокСолдатам дома – три дырыОт клюва, и сквозная где-то,А рот закрыт.
Та птица голода не знает,Забот о завтрашнем, она,Слепя и слепотой питаясь,Гнездится в нас.
Погон ли, эполет, петлица,Звезда ли, крест – едино естьПарящей полуночной птицеСозвездья «Крест».
Круговорот света в природе
Сети сохнут, берег приодев,Виноградник лозы солнцу отдал.На верёвках – причиндалы дев,В сеточку чулочки и колготки.
Всё для ловли – рыбы и мужчинС рыбьими навыкате глазами,Света как причины всех причин —И вина, и купленных лобзаний.
Озеро не привлекает шлюх.Я бреду по берегу и бреднемМысли одинокие ловлю.А во фляге солнцем плещет бренди.
Ветер тащит волны умирать,Раздувая парусами лодкиДвижители жизненных отрад —Виноградник, сети и колготки.
Листы и листья
Строка творит всё меньше зла —Ей в жертву реже режут кроны,Всё меньше белый лист – палачЛисту зелёному. Зелёный
Трепещет, впитывая свет,Страница – вздох, а листья – выдох,И возвращают головеВозможность вдоха, выход, вывод
Из поглощённого ли, изПерелопаченного с болью.Разнится их метаболизм,А суть служения – нисколько.
Простите строкам от руки,Деревья, давшие тетради,Стропила, срубы и стихи,Служите вместе, Бога ради.
Любовники
Укройтесь трубкой, телефоны,Подзаряжайтесь до утра,iPhone’ы с яблоком-иконкой,Не отвечайте номерам,
Сирен умрите децибелы —Любовник ночи в тишинеНесёт листы букетoм белым,Что станут чем-то (или нет).
Она его, как почва – влагу,Ждала и дождалась нутром —В постели в лепестках бумагиСкрипит усердное перо.
Они в объятиях заспорятО ценности дневных шагов.Приревновав к денному вздору,Она напомнит, что любовь —
И ночь, и крест нерукотворный,И мука с воскрешеньем в нейСо словом точным и бесспорным,Как крик сирены об огне.
Моему псу – посмертное
Мой пёс уснул, не встанет никогда.Свой хвост согнул последней запятою,За ней – пробел заснеженного льдаКак пустоты понятие простое.
Сам опущу в ту захолодь земли,Откуда всe, и всё куда вернётся,И обопрусь на мысли-костылиО том, что мы в живых, пока не в мёртвых.
Порой друзья рождаются, потомКанают в своры, в петли и в запои,То тысячи вернее псов, а то —Кусая подло, одного не стоят.
Утишим боль, а шерсть сметёт метла,И пыль покроет фото пеленою,В нём нет уже собачьего тепла,Грей хоть на сердце, хоть в микроволновой.
Мы погибнем, когда расстреляем обоймы
Мы погибнем, когда расстреляем обоймы,Исчерпав все загашники моря и суши,Сократив поголовье в бессмысленных бойнях,Нечистотами землю загадив, как душу.
И подведшее вид, неудачное homoГенетически вымрет, питаясь подножно,А великое sapience к новому домуВоспарит, отряхнув прокажённую кожу.
Мы себя создавали из глины и, в князиВыходя, выжимая по капле холопство,Всё равно оставались рабами и грязью —Под копытами хлюпать, под розгами хлопать.
От рисунков до сказочных замков на скалах,От пещер и землянок к бетону и стали,И от челюсти к лазеру – резать металлы,Но не резать единоутробных не стали.
Не по водам уйдём – по отравленным рифам,По песчаному дну, что иссохнет, как горло, —Ахиллесы земли, полукровки, гибриды,Не скоты и не боги, а то и другое.
Навигатор
«Не дурак – научусь», —Прошепчу и задую свечу.Как под осень грачу,Будут сниться границы и мили.Воротник у плащаПодниму, отрезая: «Прощай!»За спиной не печаль —Два крыла ощущу, но мои ли?
За спиной, надо мной?На шоссе, на тропинке лесной,И, колеблем волной,Сатаной искушаем в пустынныхНе моих городах,Где не ждёт дармовая еда,Буду верить всегда —Это ангел-хранитель заспинный,
Направляя с утра,Сокращая количество тратНа познанье добра —Как добра, что размежит мне веки,Он раскроет миры,Что томили во мраке норы —Там вино и сыры,И добры к не своим человеки.
Станет вехой шестокС головою сверчка на восток.Ни восток, ни флагшток,Не нужны для молитвы – как кодуНавигатора. ДниЗакружит, озарит, опьянитОрбитален, как нимб,Спиритический градус свободы.
Надежда проснуться
Закат неспешно, как заведено,Растягивает тени деловитоИ отпускает. Вектор временнόйНаправлен в ночь, что упадёт, подбита,
И чёрными крылами, как всегда,Положенное время оттрепещет.Покажется бессмысленным гадать —Исход ночей рассчитан и предвещен.
Но солнце только, может быть, взойдёт.Увидим завтра, а пока – превратно.Индукция – надежда на приходТого, что возвращалось многократно,
Как утро дня под именем егоВ седмице на иконе православной.И ждём опять одно из одного —Произойдёт и не нарушит планы.
Но это – шанс, всегда с величинойК оценке. Неплоха, но быстро тает.В туманном «если» – все надежды, ноБудильник на «когда» уже поставлен.
Его звонок – один «наверняка»,Всё остальное – вероятность, в пятнахИз «может быть», а с ней лишь вера, какВ приход любви, порой невероятной.
Не дай Бог, но если
Из моих разношёрстных пассвордовНаписалась бы целая повесть,А имён мне хватило б на город,Их уже невозможно запомнить.
Эффективны, бездонны, полезныВиртуальные библиотеки,А стихи в переплёте облезломОтвыкают от рук человека
Да желтеют. Но их не затопчетЗа греховность ниспосланный вирус,И спасутся стихи от потопа —Те, что долго на полке пылились.
И уйдут от беды, начинаяРазмножение парой катренов.Возродившись, страница земнаяСтанет полем, где будет деревня,
Та распишется в город, и улейЗагудит, продолжая породу,Нарожает поэтов и улицИ аптек с фонарями у входа.
Не по традиции
Не поднимайте брови – я хочуПреставиться с открытыми глазами —Как жил. Тому, кто, может быть, не чушь,Взглянуть в лицо открыто. Между нами
Трепещущих пускай не будет век,Опущенных традицией и веройВ рюкзак грехов, что каждый человекНесёт на суд, раз вынесен за двери.
Но я хочу взаимного суда.Представ, спрошу: «Всё было Божьей волей?Так говорят, бросая города,Своих детей закапывая в поле.
И волос без Тебя не упадёт,И лысина не заблестит досрочно?Так говорят. «Титаник» не найдётПо курсу льда, блестя огнями ночью?
Помошник вдовам, скорбным матерям?И можешь обойтись без детских трупов?Ты – Доброта, Любовь? Так говорят…»Ответит: «Врут», а может, взор потупит.
Ночь в старом доме