откроет. Скажи ему, что это личные памятные вещи, дерьмо, которое очень много значит для меня, и я хочу, чтобы оно было похоронено вместе со мной в моем гробу. Я говорю о своем гробе, потому что хочу, чтобы Д'Шонн организовал мои похороны и поминки после них, сделал это настоящим событием, которое люди никогда не забудут. Попроси его у меня, чтобы он собрал всех ребят из тех времен, когда мы все были мальчишками в капюшоне, чтобы они пришли проводить меня, засвидетельствовать свое почтение. Скажи ему, что я буду очень признателен. Ты можешь это сделать?’
- Миллион долларов только на похороны и поминки?- Спросил Вайс.
- Черт возьми, да, я хочу процессию катафалков и лимузинов, службу в соборе или что-то в этом роде, а также шикарную вечеринку, чтобы отпраздновать мое пребывание здесь, на земле: икра и первоклассные ребрышки, Кристал и Серый Гусь в баре, все это хорошее дерьмо. Послушай, миллион-это ерунда. Я читала, что чокнутая маленькая мама завела Facebook и потратила десять миллионов на его свадьбу. Подумай об этом, Шелби, сделай так, чтобы у Д'Шона было две мельницы. Скажите ему, чтобы он положил его на очень толстый слой.’
‘Если ты этого хочешь, конечно, я могу это сделать.’
‘Да, именно этого я и хочу, и внушите ему, что это желание умирающего человека. Это ведь серьезное дерьмо, верно?’
‘Да, это так.’
‘Ну, ты уж постарайся, чтобы он это понял.’
‘Абсолютно.’
- О'Кей, так вот что вам нужно, чтобы попасть на этот счет.- Конго продиктовал номер счета, имя, а затем длинную серию явно случайных букв и цифр. Шелби Вайс старательно записал все это в свой блокнот, а затем поднял глаза.
- О'кей, я все это записал. Есть еще что-нибудь, что ты хочешь мне сказать?- спросил он.
- Больше ничего. Джонни отрицательно покачал головой. ‘Просто возвращайся, когда сделаешь все, что я тебе сказал.’
Алеутский Браун был гангстером. Он бежал вместе с ангелами-Мааликами, которые любили изображать из себя воинов Аллаха, хотя большинство из них с трудом читали бы комиксы, не говоря уже о Коране. Но младший брат Алеутки Д'Шонн был совсем другим человеком. Он рос таким же жестким, как Алеут, он был так же зол на весь мир и был таким же подлым человеком. Разница была в том, что он скрывал это гораздо лучше и был достаточно умен, чтобы извлечь уроки из того, что случилось с его братом и всеми братанами, с которыми он общался. Большинство из них были в тюрьме или в земле.
Поэтому Д'Шонн упорно трудился, держался подальше от неприятностей и добрался до Бейлора на академическую стипендию. После окончания университета он получил еще одну полную стипендию в Стэнфордской юридической школе, где проявил особый интерес к уголовному праву. Окончив университет с отличием и сдав экзамен на звание адвоката штата Калифорния, Д'Шонн Браун оказался в идеальном положении, чтобы выбрать блестящий карьерный путь-либо в качестве адвоката защиты, либо в качестве крутого молодого прокурора в офисе окружного прокурора. Но его целью при изучении закона всегда было лучше подготовиться к его нарушению. Он видел себя крестным отцом двадцать первого века. Поэтому на публике он представлял себя восходящей звездой в бизнес-сообществе, проявляющей большой интерес к благотворительной деятельности: "я просто хочу отдавать", - как он обычно говорил восхищенным журналистам. А в частной жизни он занимался торговлей наркотиками, вымогательством, торговлей людьми и проституцией.
Д'Шонн сразу же понял, что в послании Джонни Конго был явный подтекст. Он был уверен, что Шелби Вайс тоже это видит, но нужно было играть в какую-то игру, чтобы оба мужчины могли под присягой отрицать, что их разговор был о чем-то другом, кроме желания осужденного устроить пышные похороны. Но то, как Джонни подчеркивал, что хочет, чтобы Д'Шонн увидел его и обнял перед смертью, то, как он говорил обо всех машинах, которые хотел бы видеть в процессии, – ну, не нужно быть отличником, чтобы понять, что это такое.
И все же, если Джонни Конго хотел, чтобы весь мир думал, будто Д'Шонна попросили организовать похороны и поминки, то именно это он и собирался сделать. Получив доступ к полным 2 миллионам долларов, выделенным ему с Женевского счета Джонни Конго, он решил, что мероприятие такого масштаба, которое Джонни имел в виду, не может состояться в его родном городе Накогдоче. Поэтому он навел справки на нескольких самых престижных кладбищах Хьюстона, прежде чем заполучить участок на берегу озера в местечке под названием Сансет-Оукс, где трава была такой же безупречной, как фарватер в Огасте, а тихая рябь воды искрилась на солнце. Было заказано прекрасное мраморное надгробие. Некоторые из самых престижных и дорогих флористов города, поставщиков провизии и мест проведения вечеринок, включая ряд пятизвездочных отелей, были затем представлены с роскошными спецификациями и приглашены на тендер для заключения контрактов.
Все эти запросы сопровождались подтверждающими электронными письмами и телефонными звонками. Когда сделки были согласованы, печатные контракты доставлялись посыльными вручную, так что не оставалось никаких сомнений в том, что они достигли места назначения и были получены. Вклады были выплачены и должным образом учтены. Было разослано более 200 приглашений. Любой, кто хотел бы увидеть доказательства подлинного намерения выполнить заявленные желания Джонни Конго, был бы представлен с большим количеством, чем они могли бы справиться.
Но в то время как все это происходило, Д'Шонн также вел частные, не записанные разговоры о самых разных вещах, связанных с Джонни Конго, когда он играл в гольф-клубе Хьюстона, где у него был младший исполнительный член; обедал сашими из камбалы и уткой Джар-Джар в учи; или обедал филе миньон по-бразильски в Чама-Гауче. Не оставляя никаких письменных записей, он передавал большие суммы наличных посредникам, которые передавали толстые пачки мертвых президентов тем людям,чей единственный интерес в похоронах заключается в поставке мертвых тел. Затем этим лицам было приказано координировать свою деятельность через Рашада Тревейна, владельца клуба, чей дом в холдинге "Рашад" на 30% принадлежал инвестиционному фонду DSB, зарегистрированному на Каймановых островах.
Д'Шонн Браун, как известно, не принимал активного участия в управлении делами Рашада. Когда его фотографировали на открытии очередного нового заведения, он говорил репортерам: "Я был близок с Рашадом с тех пор, как мы были тощими маленькими детьми в первом классе. Когда он пришел ко мне со своими концепциями нового подхода к высококлассным развлечениям, я с